Сердце умирает медленно

И, черт возьми, это тоже было захватывающе!

Изучить глазами схему маршрутов сети Метролинк [1] и вдруг понять, что у тебя пусто в карманах, потому что ты не ожидала, что доберешься пешком в такую даль. Спрашивать у прохожих, в какую сторону лучше топать, чтобы быстрее добраться до нужного района. Дышать полной грудью, впервые осознавая себя частью общества.

И в эти минуты я не могла не вспомнить о Райане.

Его телефон по-прежнему был недоступен — наверняка, он внес меня в черный список. И это было жестоко, хотя и заслуженно. Мне оставалось только идти и представлять, как он там, один, в Дареме, старейшем университете страны. Любуется каменным собором на вершине утеса, замком с мощными стенами, готической капеллой, окруженной зеленой лужайкой, и гадает, в какой из колледжей университета его определят. Это же почти как ждать милости от распределяющей шляпы школы волшебства Хогвартс [2], которая всегда лучше знает, что подходит тому или иному студенту!

Как он там? Мой Райан. В маленьком и очень древнем городе, среди старых зданий, переживших несколько эпох, монархов и войн. Уже вступил в какое-нибудь студенческое сообщество и мечтает ли попасть в команду своего колледжа по футболу? Будет ли у него время думать о чем-то, кроме учебы, или наоборот, будет столько веселья, что высыпаться-то станет некогда? Я не знала и могла только гадать. Представляла, как звучит его голос, чтобы не забыть, но все равно теряла те ниточки, которые нас прежде связывали. Они таяли, оставляя в моей памяти лишь туман. И тогда я приняла решение записывать, чтобы помнить.

Решила написать ему свое первое письмо.

«Сердце умирает медленно.

Хотя о чем это я? Обычно оно умирает внезапно. Просто останавливается. Чаще после напряжения. Виной могут быть патологии, протекавшие бессимптомно, наследственные или приобретенные заболевания, чрезмерные физические нагрузки. Или просто неосторожно брошенное слово. Оно тоже может стать виновником чьей-то смерти.

Но я сейчас совершенно о другом, Райан.

Сердце живо, пока оно верит. Пока ждет, надеется и хранит воспоминания о том, кого любило.

Это может длиться долго. Могут пройти месяцы, наверное, и годы. Много лет. Сердце не умрет, пока жива надежда.

И я верю, что ты меня когда-нибудь простишь. Жду, что ответишь. Потому что есть кое-что, в чем я до конца не уверена. Кажется, я тебя обманула. Там. В больнице. Верила, что так будет лучше для нас обоих. А может…

Не знаю.

Кажется, я совершенно запуталась.

Прости меня, Райан.

С надеждой на ответ,

Эмили Уилсон»

Написала и отправила его по электронной почте сразу, как вернулась домой.

[1] Метролинк — трамвайно-легкорельсовая система Большого Манчестера.

[2] Хогвартс — школа волшебства из серии романов Джоан Роулинг о Гарри Поттере

Глава 11

Она бежала по дорожке, которая длинной серой лентой тянулась вдоль всего парка. В коротких шортиках, обтягивающей футболке, сетчатых кроссовках, надетых на короткие белые носки. Стройная и подтянутая. Это был легкий бег трусцой. Ее мышцы не вибрировали от напряжения, они расслабленно покачивались в такт движениям. И я замер, увидев, как волосы, забранные в высокий хвост, подскакивают на каждом шаге, а затем хлестко ударяются о ее спину.

В воздухе пахло эфирным маслом. Солнце, стоявшее высоко и палившее сегодня просто нещадно, нагревало сосны, и те источали этот дивный аромат. Она бежала в спокойном темпе, лишь изредка притормаживая, чтобы полюбоваться цветами, подвешенными к фонарным столбам. Обогнула прудик, пересекла велосипедную дорожку, игровую площадку для детей, а затем снова выбежала на дорожку, ведущую в заросли широколиственных и хвойных деревьев.

Я шел за ней. Медленно. Срезал путь, зная, где следует ожидать ее появления, или наблюдал издалека, стараясь не терять из вида. Представлял, как она вдыхает этот раскаленный воздух, приправленный маслом сосны. Как тяжело ей становится дышать, почти как в сауне, и медленно тянул носом ветер, воображая, что тот доносит до меня ее дыхание.

Я знал, где наши пути пересекутся. Ждал этого момента. Готовился к нему очень долго. Следил за ней.

Я так соскучился…

Мне не терпелось скорее ее обнять.

Остановился среди кустов и замер. Поджилки затряслись. От возбуждения, от предвкушения. Она появилась всего через пару секунд. Прямая спина, кулачки сжаты и двигаются попеременно вдоль тела, каждый шаг настолько легок, будто ее ноги совсем не касались земли. В узком заостренном лице, покрытом ровным загаром, светилась беззаботная полуулыбка. Губы едва заметно шевелились, напевая какой-то ей одной известный мотив.

Меня затрясло, едва я ощутил ее приближение. В тонких и правильных чертах лица отчетливо мелькнула ехидная ухмылка. Она думала, что мне не известно о ее шашнях. Но я видел все своими собственными глазами. Как она стояла там, рядом с ним, как говорила, как смотрела в глаза, как касалась его плеча, будто невзначай.

Асфальт мягко шуршал под подошвами ее кроссовок, в воздухе разносился легкий запах духов. Она пробежала совсем рядом, даже не заметив меня. А я мог разглядеть каждую капельку пота, скользящую по ее шее. Вышел из своего укрытия и двинулся следом, не боясь, что меня заметят. Она не слышала ни хруста веток, ни криков вспорхнувших с деревьев беспокойных птиц, ни щелчка электро-шокера, уткнувшегося острым краем ей в бок. Не ожидала нападения, поэтому и не поняла, что произошло. Дернулась и упала.

Я аккуратно подхватил на руки ее обмякшее тело, бросил на плечо и снова скрылся в густых зарослях парка. Семьдесят шесть шагов. Этот путь я прошел вчера трижды, подсчитывая. Ее тело казалось почти невесомым, и расстояние до припаркованного у дороги грузовика мне удалось преодолеть достаточно быстро.

Быстро оглядевшись по сторонам, торопливо спустился со склона, открыл дверцу машины и распахнул створки двойного дна. Уложив ее, замер. Прикусил язык, боясь произнести вслух, что сейчас чувствую, глядя на ее застывшее в смиренной, подчиненной позе тело. В ноздри, кажется, въелся аромат ее ванильного парфюма и терпкий запах пота.

«Совсем скоро, детка. Осталось совсем недолго. Я избавлю тебя от груза вины. Нам обоим станет легче, обещаю».

Наклонился, чтобы нежно погладить ее по бархатной щеке. Стянул пальцем маленький наушник, все еще торчавший в ухе, и дернул за шнур. На другом его конце повис смартфон, все еще подававший ритм зажигательной мелодии в динамики. Небрежно отшвырнул его в сторону, и тот утонул в густой траве. Я вздрогнул всем телом, пытаясь отогнать от себя желание, вгрызающееся в разум липким наваждением.

«Не сейчас. Потерпи. Совсем-совсем скоро».

Сдвинул створки днища, щелкнул замком и еще раз обвел взглядом пустое в столь ранний утренний час шоссе. Закрыл дверцы, неспешно прошел к водительской двери и сель за руль.

Очищение — вот то, что нам обоим сейчас было остро необходимо.

* * *

Прошло два месяца с операции, давшей мне шанс на новую жизнь. А значит, мы очень давно не виделись с Райаном. Маме казалось, что у меня депрессия, она била тревогу, но я каждый день старалась ее, а также врачей, в этом разубеждать. Много гуляла, каждый раз получая все новые и новые эмоции, пыталась понемногу рисовать и всякий раз натужно улыбалась, скрывая за видимой беззаботностью недосып из-за ночных кошмаров и тревогу из-за того, что продолжала слышать музыку, которую никто другой почему-то больше не слышал.