Сердце в капкане

Пять лет – это большой срок. Во время обучения, работы и проживания за границей Алиса действительно изменилась внешне и внутренне.

Во внешности произошли кардинальные перемены, а именно: с лица сошла детская припухлость, придающая Марковой наивный вид, и теперь ее черты стали более выразительными, а взгляд – глубоким и уверенным. Поменялся цвет волос, который ей больше подходил. Прибавилось пять сантиметров в росте, что сделало ее осанку более грациозной. Изменились стиль и макияж: теперь она предпочитала элегантные наряды, которые подчеркивали ее женственность.

– Как Лондон? – поинтересовалась Любовь Сергеевна, вытаскивая пирог из духовки, ее руки ловко маневрировали между горячими противнями и посудой, а в воздухе витал сладкий запах корицы и яблок.

– Атмосферный, дождливый и величественный.

Они поговорили еще немного о простых вещах: учеба, работа, друзья, погода и прочее. Эти разговоры напоминали им о том, что несмотря на годы разлуки, между ними по-прежнему существовала тесная связь. Любовь Сергеевна слушала с интересом, ее глаза светились, когда она слышала о достижениях Алисы.

– А теперь давай выпьем чаю и попробуем пирог, – предложила домработница.

Алиса незамедлительно согласилась, присаживаясь на стул.

Маркова закатила глаза от удовольствия, пробуя невероятно вкусный пирог, знакомый ей из детства.

«Я дома», – размышляла Алиса.

– Где папа? – спросила Алиса, сделав глоток чая.

Взгляд домработницы, Любови Сергеевны, слегка потяжелел, и она начала говорить, прикусывая нижнюю губу, будто пытаясь подобрать слова.

– Константин Борисович планировал тебя дождаться, – начала Пирогова. – Но полчаса назад ему внезапно позвонили и попросили срочно приехать.

– Куда уехал? – продолжала допытывать Алиса, пытаясь уловить любые изменения в голубых глазах женщины.

– Не знаю, – ответила Любовь Сергеевна.

Алиса шумно выдохнула, догадываясь, где пропадает ее отец. Она предполагала, что домработница в курсе, но умалчивает место нахождения начальника.

– Любовь Сергеевна, там в коридоре стоят пакеты с фруктами и ягодами, – проинформировала Маркова, стараясь отвлечь себя от мрачных мыслей. – Папа обожает вишню. Предложите ему попробовать, как он придет.

– Хорошо.

– Поднимусь наверх, отдохну после перелета, – произнесла Алиса, чувствуя, как усталость начинает сказываться на ней.

Девушка устало потерла лицо.

Поднявшись на второй этаж, она направилась в свою комнату. Каждый шаг давался ей с трудом, словно она преодолевала невидимую преграду. Комната встретила ее знакомыми запахом и мягким светом, который проникал через занавески.

Алиса счастливо улыбнулась, глядя на родные стены нежно-голубого цвета. Этот оттенок всегда успокаивал ее. Маркова очень обрадовалась тому, что отец ничего не стал менять в этой комнате с момента ее переезда в Лондон.

Каждая деталь в спальне уносила ее прямиком в беззаботное детство. Алиса прошлась глазами по стенам, фиксируя каждую мелочь: от любимых наклеек на шкафу до полок с книгами, которые она когда-то читала, замирая от восторга. Она пристально взглянула на картину с изображением лошадей, скачущих по тропинке. Эту картину Алиса считала самым ценным предметом в доме.

Молодая особа подошла к кровати с высоким изголовьем, обтянутым мягкой тканью, и легла, уткнувшись лицом в мягкие белоснежные подушки. Девушка накрыла ноги теплым одеялом бирюзового цвета. Облегченно выдохнув, она ощутила, как напряжение, накапливающееся в ней за последние дни, начинает постепенно отпускать.

Маркова положила телефон на деревянную тумбочку. Она повернулась к окну, обрамленным белыми занавесками, которые слегка колыхались на ветру.

Алиса включила маленький хрустальный светильник, который излучал теплый свет. К сожалению, в темноте она не могла заснуть по определенным причинам, тянувшимся из детства.

Обладательница темных волос провалилась в царство Морфея.

***

Алиса резко проснулась, почувствовав прикосновение. Холодная рука коснулась ее плеча, и это ощущение заставило ее сердце забиться быстрее. В панике она распахнула глаза и повернулась, чтобы увидеть перед собой отца.

Маркова моргнула, придавая себе немного ясности, и перевела взгляд на большие настенные часы.

Часы показывали пять утра.

Она потерла глаза, пытаясь прогнать остатки сна, и посмотрела на мужчину, стоящего перед ней.

– Здравствуй, Алиса, – протянул Константин Борисович Марков.

Его голос звучал глубоко и немного хрипло, будто он устал, но при этом пытался излучать тепло.

Девушка слабо кивнула в знак приветствия, ощущая, как в груди ее зреет смешанное чувство радости и тревоги.

– Не хотел тебя будить, извини, – добавил мужчина.

Маркова прищурилась, разглядывая отца, которого за пять лет видела всего четыре раза.

Он очень изменился: волосы поседели и поредели, словно отражая все эти годы, полные забот и тревог. Под глазами и на лбу прибавилось намного больше морщин, которые казались следами переживаний, оставленных жизнью. Нос стал кривым, что придавало его лицу дополнительную строгость.

В комнате повисла тишина, и она осознала, что между ними осталось много незавершенных разговоров, много воспоминаний, о которых они должны были бы говорить.

– Как ты? – спросила Алиса.

– Неплохо, – ответил он, и в его словах прозвучала искренность, но также и легкая тяжесть, которая выдавала, что он не хочет углубляться в детали.

Алиса ощутила, как между ними нарастает невидимая стена, и, хотя она понимала, что время не может быть возвращено, ей хотелось сделать шаг навстречу, разрушить эту преграду.

– Тебе нос кто-то сломал? – необдуманно слетело с языка Алисы, когда она снова взглянула на кривой нос папы. – Раньше у тебя был прямой нос.