Сердце ведьмы

Кресс тем временем отложил миску и ложку. Это в мои планы не входило. Инквизитор откинулся на кусок скалы, устало прикрыв глаза. Костер бросал тени на его четко очерченное лицо. Я невольно залюбовалась.

Пламя делало Кресса более живым, не таким мрачным и серьезным. Алые отблески ложились на бледную кожу, делая инквизитора человечнее, проще, понятнее. Мне нравилось наблюдать за ним, когда он так расслаблен. Почти домашний, уютный.

Я даже не заметила, в какой момент Кресс открыл глаза. Просто у меня не сразу получилось отвести взгляд от его пухлых губ, подсвеченных огнем. Когда я поняла, что Кресс уже какое-то время наблюдает за мной, никакого смущения не было. Привычная стыдливость покинула меня. Остался лишь холод и черные когти.

– Я хотел тебе кое в чем признаться, – вздохнул Кресс.

Я едва удержалась, чтобы не поторопить его. Наступала ночь. Я знала, что сегодня на небе появится полная луна. А значит, придет Зверь. Я рассчитывала, что удастся уснуть до того момента, как старый знакомый меня найдет.

– Я жил с каргой довольно долго, – продолжил инквизитор. – Она… Она стала чудовищем. Настоящим. В ней не осталось ничего человеческого.

– И ты ее убил? – предположила я.

Кресс закашлялся. Кажется, он не ожидал от меня подобных предположений.

– Она воспитывала меня. Стала не матерью, но мачехой. Злобной, сварливой тварью, но… Я бы не смог ее убить. Она была единственным близким мне человеком долгие годы. Да, Марта стала чудовищем. Но я-то им не был.

Я пожала плечами. Инквизиторская мораль до сих пор оставалась за гранью моего понимания. Убил или привел к ее дому охотников – какая, в сущности, разница?

– Марта, моя мачеха, учила меня. У нее… В ее сердце поселился страх, что однажды за мной придут, и она не сможет меня защитить. У нее были свои причины. Марта не понимала, что защищать меня нужно только от нее самой.

– Зачем она вообще тебя выкрала? – воскликнула я.

Кресс поморщился, будто ему ткнули в незажившую рану. Он умолк на пару мгновений, делая вид, что занят пережевыванием хлеба. Я терпеливо ждала. Инквизитор сумел пробудить в моей застывшей душе любопытство.

– Марта не похищала меня, – нехотя ответил Кресс. – Она была сестрой моей матери.

– Сестрой?! – вырвалось у меня. – Твоя мать… одна из нас?

– Нет, и никогда не была. Марту Истле отметила еще в детстве. Она стала единственной ведьмой в роду.

Я кивнула. Да, такое объяснение казалось логичным. Ведьмой можно было родиться или стать. Обычно меченые ведьмы обладали огромной силой, но совершенно не умели ей пользоваться. Их дар считался и благословением, и проклятием. Меченым приходилось тяжелее, ведь не было рода, который всему научит, поддержки близких. Родная мать могла сдать новоиспеченную ведьму инквизиторам.

Однако среди нашего вида меченые ведьмы особо почитались. Дело даже не в их силе. Богиня редко говорила со своими дочерьми, ее знаки воспринимались как величайшее благо. Меченым ведьмам доставались не только силы, но и вещие сны, наставления от самой Истле. Если такая девушка находила шабаш, она становилась верховной.

Однако меченые редко искали себе подобных. Они либо скрывали силы, чтобы не вызвать гнев близких, либо вовсе от них отказывались, не принимая суть магии. Богиня могла даровать человеку зрение, но не могла заставить его открыть глаза. Из рассказа Кресса выходило, что его мачехе достались способности. Почему бедняжка превратилась в каргу? Кажется, вопрос отразился на моем лице, потому что Кресс тут же добавил:

– Я не стану рассказывать историю своей семьи. Это случилось с моей матерью и Мартой. Они знают правду. Я бы предложил тебе сходить к ним и выведать все самой, но, боюсь, они уже много лет как мертвы. Мама погибла во время родов. Я прожил несколько лет у дяди, а потом меня выкрала Марта. С тех пор мы жили вместе. Но мой рассказ не об этом.

– А о чем? – выгнула бровь я. – Откуда вообще столько откровенности?

– Я должен рассказать тебе правду, – просто ответил Кресс, – потому что потом шанса может не представиться.

Я уселась поудобнее и приготовилась слушать. Как показывала практика, человек готов рассказать гораздо больше, чем хотел изначально, если не задавать ему вопросов и ни о чем не просить. Вряд ли такой, как Кресс, вывалит на меня все секреты, но послушать его хотелось. Может, какой-то кусочек правды не удержится и соскользнет с его языка.

– Марта учила меня, – повторил Кресс. – Учила всему, что было ей дано. Иногда она просыпалась среди ночи и бежала ко мне, чтобы рассказать новую истину. Марта была уверена, что однажды это спасет мне жизнь. Вообще-то, многие ее уроки мне пригодились. Но это не значит, что я простил ей остальное.

Инквизитор сделал паузу, чтобы налить себе отвара из котелка. Я сорвала мелкую травинку и принялась рвать ее на клочки. В голове вертелись сотни мыслей и вопросов, но я молчала. Обрывок травинки упал на землю. Я попыталась его поднять, но удлинившиеся когти мешали. Похоже, придется заново учиться пользоваться этими руками.

– Мы с Мартой жили в том доме, – продолжил Кресс, – в который я привел тебя. Чаща играет с людьми. Куда бы я не пошел, дом оказывается рядом, на самой опушке проклятого леса. Кажется, Марта зачаровала его, чтобы я всегда мог найти убежище. А Чаща… Чаща не нападает на нас, не пытается навредить. Она лишь любит шутить. Ее юмор специфичен. Однажды Марта разрешила мне погулять в лесу. Сказала, что ей было видение. Она никогда не объясняла, что именно ей показывала богиня, поэтому я не обратил на это внимания. Просто ушел за ворота, довольный предоставленной свободой. Что мог сделать подросток, люто ненавидящий мачеху-ведьму и мечтающий вернуться к людям? Конечно, я попытался сбежать. Марта предвидела подобный исход. Она зачаровала меня. В минуту сильного страха или волнения я превращался в животное. Не в мыша или пса. Я становился Зверем. Опасным, сильным, полным магии.

Кресс горько усмехнулся, вновь переживая тот первый визит в Чащу. Вот почему он такой спокойный и безэмоциональный: боится потерять контроль и превратиться в чудовище? Я была слишком занята домыслами. Настолько, что едва не упустила очевидное. Как он там сказал? Становился Зверем?..

Кресс продолжил свой рассказ.

Глава 30

Креслав

Я был глуп, раз надеялся, что удастся сбежать от старой злобной Марты. О, так-то она была всего лишь на пятнадцать лет старше меня. Магия изуродовала ее, превратив в каргу. Только волосы Марты не темнели, а белели. Как она потом говорила, изменения зависят от того, что пережила ведьма в момент срыва. Черный – цвет гнева. Белый – цвет горя. Да, прости. Знаю, это тяжело слушать. Я постоянно отвлекаюсь от главной темы. Мне просто тяжело рассказывать тебе.

В тот день я выбежал за околицу и рванул вперед по лесной тропе. Бродил несколько часов. По ощущениям – целую вечность. Отчаявшись, я перекинулся в первый раз. Мой ужас нельзя было описать словами. Еще дядька привил мне отвращение к любому колдовству, а нескончаемые уроки магии от Марты лишь ожесточали меня. Я ненавидел все, связанное с ведьмами. И тут такое! Я – магическая тварь. Эксперимент полубезумной карги.

Спокойствия это не добавляло. Так как облик Зверя проявлялся каждый раз, когда я нервничал… Сама понимаешь. До полудня я бродил по лесу в облике этого странного существа, сотканного из тьмы и магии. Мне казалось, все кончено. Чаща, словно в насмешку, забросила меня в другие края. Спустя пару часов я понял, что и время здесь было иным.