Сердце Вербарии
Шрифт:
Крайтер всегда стрелял лучше. На полигоне, даже в дождь и ветер, его выстрелы достигали мишеней, словно намагниченные. Он бы мог стать лучшим, относись к ремеслу серьезно. Но, как казалось Сейвену, служба нравилась Крайтеру не больше, чем игра. И он играл, играл, попирая правила, жульничал, осмеивая других игроков и саму игру в целом. «Фигляр». Сейвен неловко дернул запалом и едва не зацепил настольный дисплей. «Все бы ему паясничать да глумиться. Почему некоторые так глупы, что спускают в нужник собственный талант?»
Форму по комнатам-«скорлупкам» разносили ключницы. Они же, в отсутствие обитателей,
На спинку стула легли черная хлопковая куртка с высоким воротником, черные же брюки с множеством карманов и белая майка. Форма из шкафа – жесткая. Не часто надевая ее, казалось, что с каждым разом она становилась все грубее и тверже. Чувствовался каждый шов, каждый сантиметр аккуратной, но холодной стежки.
Переодевшись, Сейвен взял в руки оружие и попробовал несколько базовых движений. «Как в смирительной рубахе. Теперь понятно, отчего на полевом экзамене даже неплохие доларги валятся с грохотом. Хе-х, путаются в изгибах одежды».
Обувшись, он встал у зеркала. Как по приказу щелкнул каблуками, вытянулся в струнку и отдал честь, прижав левую руку к груди. Потом развязно ухмыльнулся, что совсем не шло строевой выправке. Немного постоял так без движения, вздохнул и, наконец, вышел за дверь.
Матовый, отфильтрованный толщей воды солнечный свет разливался по куполу мягким упоением. Купол представал тихим домом, защищенным от всех невзгод. Даже если смерть разинет пасть на вселенную, обитель ларгов, несомненно, станет той дробиной, что сломает зуб. Сейвен поднял взгляд на палящее снаружи солнце и усмехнулся. «Здесь ты просто лампочка. Большая, далекая и дармовая».
Возня подле главных ворот раздражала уже издали. Сейвен ощутил то же неприятное шевеление внутри, когда приходилось долго стоять в очереди столовой. «Терпеть неудобства по чьей-то прихоти? Увольте». А некоторые личности доставляют неудобство одним своим существованием. Причем именно в этом и заключается их главная особенность. Один горланит, что ему, дескать, на хлеб положили жесткий салат, а другой, что группа сплошь кретины, и что воевать в таком обществе он отказывается. «И если бы результаты. А то одна показуха…»
– Нет, нет и еще раз нет. Не буду, понимаете? Не смогу! Лучше впишите сразу, что провалился, ведь, клянусь хранителями, именно так и будет, если я с этим, с ним… Мне этот урод как дуло в жопе! Хотите на курок нажать? Хотите?!
И так далее.
Шумел Зак Дейв. Невысокий, широкоплечий, с хорошо развитой мускулатурой. Он когда нервничал, то краснел. И потел. Сейвен уселся на поребрик у края главных ворот и с интересом посмотрел на Диз Кристу, невозмутимо выслушивающую брань доларга. «Хе-х, а Зак-то плюется, когда орет».
– Эй, Диз! Платок дать?
Наставница сверкнула на него глазами, ничего не ответила и вернулась
к нарушителю спокойствия.– Я вот что скажу: быть убийству! Я чувствую… Нет, я гарантирую тебе это! Я пришибу это сволочь! Ну… Может, и не насмерть… Только крови не избежать! О-о-о! Ты хочешь этого? Хочешь?! – Зак вытаращился на наставницу, да так истово, что едва не касался носом ее лица. – Как хочешь, но вдвоем в группе В мы на экзамен не поедем!
Зак слыл фигурой оригинальной. Острые черты лица могли сбить с толку, внушив, что личность коварна и хитра. Глядя в зеркало, он, пожалуй, и сам считал себя хищником, ведь это так льстило его самолюбию. На деле же он оставался добродушным простаком, пусть и вспыльчивым, но живо отходящим. Как и Крайтера, хранители наградили Зака светлой шевелюрой, но если первый аккуратно зачесывал волосы со лба на затылок, то прическа второго напоминала сердитого ежа. Остроты лицу добавлял дракон – стилизованная геометрией татуировка змеилась от левого глаза, вскользь уха к плечу.
– Конечно вдвоем я вас никуда не отпущу, – едва сдерживаясь, отвечала на восклицания Диз. – Экзаменационная группа состоит из четверых доларгов…
– Да знаю я, знаю!
– Из четверых. В группу В, кроме вас, мы включили Сейвена Болферта, – они вместе посмотрели на присутствующего. – И Лейлу Миллет.
«Приехали…»
– Почему именно мы, узнать можно? – народу на парковочной площадке прибавилось, гомону – соответственно, но с поребрика Сейвен не слез и голоса не повысил.
– Нет.
«Ясно… Прямо месть какая-то».
– А четвертый кто? Крайтер?
– Крайтер.
– С-скотина! – прошипел Зак.
«Ну, спасибо».
– И он командир группы.
«Просто нет слов».
Услышав полный состав группы, Зак несколько воодушевился. О протухших отношениях Сейвена и Крайтера знал весь купол, и он решил, что соперники сперва повздорят друг с другом, а уже после кто-то примется за него.
– Эх, ладно, записывай меня, – махнул рукой Зак, так, словно Диз его долго и слезно упрашивала. – В ве группе, так в ве. Эй, Сейв! Я рассчитываю на тебя!
«Давай, давай, рассчитывай». Вокруг Сейвена стало невыносимо людно – он предпочел покинуть теплое место и подойти к наставнице. «Крайтер все равно тебя в покое не оставит. А твою размалеванную физиономию я защищать не намерен».
– А кто такая эта Лейла, а? – спросил ничего не подозревающий Зак. – Что-то я не помню такую…
– А ее и не было никогда, – пожала плечами Диз. – Перевели, буквально сегодня.
– Да?
– Да.
– А еще ее кто-то должен был встретить, – к месту ввернул Сейвен.
– Я не виновата, что два балбеса все никак ума не наберутся! – огрызнулась Диз, не смутившись осведомленности подопечного. – Пока разнимешь, пока наврешь, отчего тренировка сорвана, еще и виновата окажешся!
Синие искры гнева заплясали в глаз Диз Кристы. Временами, когда она сильно сердилась, то теряла над собой контроль. Сейвен помнил, как однажды доларг – моложе его на год или два – без разрешения оставил пост… Когда бедняга вернулся, его ждала наставница. Парня в лазарет потом на руках несли. Единственный взмах сочащегося лазурью кнута, и длинные полосы биоэфирного ожога на бедрах. После того случая провинившийся ходить не сразу начал.