Сердце Вербарии

– Ну…

– А знания?

– Что – знания?

– Партизаны знают, как обращаться с оборудованием, и смогут его использовать?

Зак хотел что-то ответить, но захлопнул рот, отвернулся от Сейвена и всей своей фигурой показал, что в пух и прах разобиделся. Если бы вернувшаяся Диз потребовала убраться с ее места, то непременно произошел бы скандал. Но она просто заняла свободное кресло и коротко сказала:

– Коммуникаторы достаньте.

Доларги повиновались.

– Принимайте карту.

По экрану, точно капелька меда, потекла желтая полоска, и, когда она добралась до нижнего края, на ладони раскинулась подробная карта окрестности ущелья Ребрух. Сейвен отдалил карту и оценил местность целиком. Квадрат группы А охватывал пригородную зону, место, по его мнению, самое спокойное. Группе Б достался внешний участок, тот, что располагался внутри ущелья. Темный и опасный участок, надо сказать. «А нам что за счастье?» Группе В выпала честь нести караул на перекрестке. Одна дорожка вела прямиком к городу, другая змеилась в горы, к радиовизуализатору. Группам Г и Д досталось место на горе – обеспечивать безопасность восхождения отряда.

– Смотри, – Лейла толкнула Сейвена локтем и показала ему на место у самой вершины, где гнездилась башня. Там оставался неохваченным участок метров в четыреста. Это если по прямой. Если по извивам серпантина, то километра полтора.

– Наставница, – повернулся Сейвен к покусывающей карандаш Диз, – можно вопрос?

– М?

– Кто отвечал за порядок патруля?

Не вынимая карандаша изо рта, она распахнула папку и перевернула несколько файлов:

– Комаллил воеллого плисулсия Лелиолии в лелцелслве Далле Фалиллал… – карандаш не выдержал издевательств, выпал и укатился под задний ряд. – И герцог – Алоиз Малле. А что, тебе не нравится твой квадрат?

– Я в восторге.

– Что-то не заметно.

С заднего ряда вернули потерю.

– Спасибо, – и снова Сейвену: – Если что не так – договаривай.

– Мы станем ларгами при любом исходе?

– В смысле?

– Вершина не защищена. Мы считаем, что партизаны нападут на отряд именно там. Если мы не предотвратим атаку, по понятной причине, нам присвоят звания?

– Сейвен прав, – поддержал слышавший все Крайтер. – Если мы растянемся цепочкой вдоль пути следования, пользы от нашей охраны будет мало. Мы ведь не партизан вылавливаем, а конвоируем отряд… Агрегат на вершине беззащитен. Пока не поздно, Диз, вы, как ларги, имеете право внести предложение изменить тактику. Следовать за отрядом к вершине, например.

– Вместо того чтоб впустую караулить свой сектор, – добавила Лейла.

Диз растерялась. Она вовсе не ожидала той солидарности, с которой смотрели на нее подопечные, и переводила взгляд с одного на другого.

– Я не могу этого сделать, – проговорила она. – Это экзамен, а не простое задание. Кроме того, это тот случай, когда за тактику отвечает заказчик и мы не имеем права вмешиваться.

Она привстала, оправила юбку и, ни на кого не глядя, с надменным звоном в голосе докончила:

– Не спрашивайте лишнего, исполняйте приказ и станете ларгами. Ясно?

– Ба! – с досады Крайтер стукнул подлокотник, отвернулся, но тут же поворотился назад к Диз. – Ты понимаешь, что делаешь? Ты сама веришь в то, что говоришь?! А если бы мы случайно узнали, что нас под нож пускают, тогда что? «Подыхайте, это приказ»? А? А?!

Ответа не последовало. Диз Криста поджала губы, упорно молчала и не двигалась. «Даже не дышит, кажется». Она напомнила Сейвену струну, живую, туго натянутую жилу, которую не то что теребить, но даже трогать было опасно. Лопнет и больно осечет. Но неожиданное терпение еще сильней распаляло Крайтера. С каждым словом его речь грубела, преисполнялась яростью и возвышалась так, что доларги с соседних рядов начинали с опаской коситься на него.

– Мы вам что, куча говна?! Где захотел, там и насрал?! У-у вас не осталось никаких идеалов! Вы, ларги, – жалкое подобие основ. Продали честь, а теперь еще и гордитесь этим!

– Крайтер.

– Не вмешивайся, Сейв!

– Крайтер.

– Я сказал!..

– Ты жалок.

– Что?! – капитан группы В вскочил с места.

– Если они и продали честь, то ты выставляешь ее напоказ, как в балагане.

Комната онемела. Слова Сейвена, произнесенные негромко, услышали все. Комната ожидала взрыва. Но Крайтер вдруг засмеялся. Громко, искренне и долго. Потом он хлопнул Сейвена по плечу, сел на место и всю оставшуюся дорогу что-то весело насвистывал.

***

Песчаный пляж вспарывал морскую гладь тупым и ржавым лезвием, окровляя воду каймой мелкого дна. Прочь от берега протянулось пять бесконечно длинных пирсов, у одного из которых – самого крайнего – пришвартовался гидроглиссер купола Бредби. С их сторны кораблей больше не имелось, зато противоположный край, выглядывающий из-за невысокой насыпи, пестрел разномастными судами. На причале суетились люди, двигалась техника, с баржей работал кран…

Почему заказчик распорядился остановиться гидроглиссеру купола именно здесь, в запущенной части порта, Сейвен догадывался. «Чем меньше народу будет знать, тем лучше. По городу наверняка уже звонкий слух идет, мол, плывут! И наверняка цели визита настолько раздуты, что пойди отыщи, куда все это натянуть».

Отряд сошел на берег и устремился к городу. Бетонную площадку, по которой они шли, занесло хрустящим песком, некоторые плитки на стыках шатались. Кое-где грудами ржавел металл, гнили ящики… Всё, даже самые тонкие разводы трещин, указывало на запустение этой части причала. «Портовый город – торгующий город. До войны наверняка места не хватало, а вот теперь… Двадцать фаз прошло, как Та война закончилась, но прежней торговли до сих пор нет. Оно и понятно. С кем торговать? С Гелионией? Все равно что самому себе продавать». Шествие уперлось в железобетонную дамбу, немного продвинулось вправо, вдоль укрепления, и взобралось по широкой крутой лестнице.

Город был стар, но чист и опрятен. Высокие, нависающие утесами трех-четырехэтажные дома смотрели на мощенные булыжником узкие улицы светлыми не запыленными окнами. На верхних этажах дома соединялись меж собой коваными мостиками, и жители передвигались от дома к дому, от улицы к улице, не спускаясь на землю. Под черепичными крышами тянулись тротуары, по которым прохаживались горожане, роняющие осторожные взгляды вниз, на идущих по почти безлюдной мостовой доларгов.

Едва они пересекли городскую черту, как солнце исчезло за плотными рядами домов. Наверняка дневной свет редко заглядывал в окна местных жителей, а если и заглядывал, то гостил недолго. И уж верно, первые этажи не выбирались из полумрака даже в самый яркий цикл зенита.

На центральной площади, от которой в разные стороны разбегались восемь дорог, отряд остановился. В центре какой-то угловатой площади печалился фонтан. Водой не дышал он уже давно, о чем свидетельствовала ржавчина и ссохшаяся грязь на дне. Сейвен подошел к краю и заглянул внутрь. Чумазая мозаика солнца выглянула к нему. «Если почистить, грязь отмыть и чистой водичкой края наполнить, то, пожалуй, можно и о красоте говорить. Интересно, кому в голову пришла идея утопить солнце?»

Доларги построились группами. Напротив шеренги встали ларги. Все держали перед глазами наладонники.