Сердце жизни. Книга шестая

Он осёкся и закинул ногу на ногу, выходя из оборонительной позиции со скрещёнными у груди руками.

– Я принёс тебе покушать, паучок, – понял всё отец, – отдай мне её.

Мама беспрекословно подошла к нему, спустила меня в руки и отошла обратно ко входу, замерев там с опущенной головой. Меня это подбесило.

Однако, папа не выдавливал из себя улыбку – он был искренне рад моему приходу, если его можно было так назвать, потому усадил меня на подлокотник своего кресла. Я устроилась поудобнее и наклонилась к столу.

В сердце что-то дрогнуло, стоило увидеть небольшие кусочки мяса в немного кислом соусе – я чувствовала их вкус, даже не пробуя. Но главным было совсем не это, а то, что приготовил он их сам. Папа готовил для меня еду сам. Всегда. Принципиально не разрешая делать это другим. Бета как-то говорил, что он научился этому, узнав о моей непереносимости определенной пищи, поэтому подбирал всё самостоятельно. Но это «блюдо» никогда не пахло так вкусно, как вспоминались мне манящие горелые куски мяса в Садах Геры. Потому что в них не было человечачины – только мясо тех животных, которые подходили мне.

И именно сейчас в моей голове промелькнул один несменяемый факт: отец никогда не был неоправданно жесток. Все его действия обосновывались чем-то важным для него.

От этого было больно. Я разрывалась между здравым смыслом и любовью. Можно ли было любить двоих своих близких, находящихся по разные стороны баррикад? Если оба они добры и злы одновременно? Если каждый мой шаг так или иначе подводит одну из сторон к гибели? Ведь проигрыша на Танатосе не бывает. По крайней мере среди Высших.

А посередине оставалась я сама, мама, Фил и те, кто был мне дорог. За их жизнь я тоже переживала, как никогда. Будто от моего выбора стороны решится вся проклятая судьба мира.

От этого в душе росла волна панической ненависти.

– Я люблю тебя, папа, – кивнула ему и взяла в руку маленькую вилочку, – спасибо.

Отец растёкся в довольной улыбке, смотря только на то, как я втыкаю в кусочек зубья и отправляю его в рот.

– Всё ради тебя, паучок, – тёплый ответ.

– Я останусь в стае на некоторое время, – отвлёк отца Фил.

Тот с негативом дёрнул щекой и откинулся на спинку кресла.

– С чем связаны твои отчёты передо мной, Вольтер? Ты забрал у меня власть – иди наслаждайся, – усмешка на его лице стала видна даже не оглянувшейся мне.

Феликс не удержался от закатывания глаз и плотного сжимания губ.

– Прекращай паясничать. Оставь это для завтрашнего совета стай, – холодное.

Варг рассмеялся.

– От того, что ты заманишь их под крышу одного шатра, ничего доброго не произойдёт, – папа провёл по моей макушке, высушив волосы, – принеси гребень! – махнул он рукой маме, – думаешь, я идиот, неспособный свести их в одну стаю, Вольтер? – он забрал из рук бесшумно приблизившейся Раи расческу, – они сожрут тебя, Князь. Принципиально не присоединяй тех, у кого есть волчица – они никогда не уживутся. Только если в главной стае будет сильная Альфа, способная их успокоить, – он провёл гребнем по моим волосам. Я в ответ запищала и обернулась, забрав у него расчеёку:

– Я ем! – отвернулась от него, бросила предмет на стол и с яростью воткнула в тарелку вилку, едва ту не разбив.

Оба мужчины посмотрели на меня

– Она не подойдёт, – неожиданно продолжил папа, – слишком маленькая. И моя дочь. Не твоя Альфа. И станет ею, только когда вырастет и скажет мне о том, что её выбор доброволен. До этого времени держись от неё подальше.

– Волчица будет подчиняться своему Альфе, если я отдам приказ, – холодно осадил его Феликс, – их всего три – справиться будет нетрудно.

Отец тяжело вздохнул.

– Ты хоть представляешь, куда ты полез, Вольтер? – ехидный вопрос от папы, – встречал хоть раз обращённую волчицу? Твое умение управлять тебе не поможет с куртами. Другая организация. Беспрекословное подчинение по мыслесвязи. Как часто ты используешь её помимо срочных приказов?

Князь приподнял подбородок, смотря куда-то в сторону огня в центре шатра.

– Как я уже говорил: один мой приказ, и стаи вырвут твоё правление из груди, – Варг был доволен.

Я хмуро его оглядела, медленно жуя очередной кусочек.

– Пустые слова. Отдай приказ, я весь в ожидании, – усмехнулся Фил.

Папа покачал головой, будто и не видя моего смурного вида.

– Лесси права, – его пальцы прошлись по моим спутанным волосам, – теперь все проблемы твои, Князь. А мои руки больше не связаны.

Я отложила вилку и подала ему гребень, будто спиной чувствуя, что ему сейчас это нужно. Его лицо даже посветлело от этого. Он перенёс меня к себе на колени и начал перебирать жёсткие Варговские пряди, такие же как у него, только длиннее.

– Ты остаёшься Альфой крупнейшей стаи и Лордом материка, – сжал челюсти Феликс.

Я не могла понять, почему ему это не нравится. Папа же отошёл… Зачем тогда злость?

– Мелочи, – хмыкнул Варг, – пара сотен лет, да, Лесси?

Почему здесь было обращение ко мне?

– А что после? – поинтересовался Феликс, не сводя с мужчины пристального взгляда.

Папа провёл в очередной раз по моим волосам гребнем.

– А потом моя дочь вырастет, – честный ответ, от которого мне стало не по себе.

– Почитаешь мне, папа? – попросила я, зная, что он не откажет.

Он кивнул, махнул маме и отчеканил:

– Мой шатер, седьмая полка, книга десять. Не вырони закладку.

– Да, мой ашерр, – прошептала она и выскользнула на улицу.

Мы же остались одни.

– Ты непоследователен, Варг, – откинулся на спинку Фил.

– Плевать, – ответил ему отец, – я тебя предупредил. Волчицы перегрызут тебе шею, стоит тебе сделать что-то не по их желанию. И друг с другом они никогда не договорятся. Как и не примут твою власть, пока рядом не будет твоей Альфы.

Князь сложил руки на груди.

– Как в таком случае с ними справлялся ты? – прямой вопрос.

– Никак, – безразличие сквозило из каждого звука, произносимого им, – закон всегда будет стоять на их стороне. Если совсем надоедают, то можно пару раз наказать чью-нибудь пару. Для виду – они понятливые, хоть и мстительные. Не перебарщивай и останешься с сердцем без дыр.

Фил кивнул, принимая информацию. В этот момент вошла мама, принеся толстую коричневую книгу в твёрдом переплёте.