Сердце жизни. Книга шестая

Что и сделала, достав из сундука очередные сандалии.

Оделась я быстро, периодически спотыкаясь и задумываясь о ситуации так сильно, что маме приходилось ловить падающую меня с кровати и помогать одеваться. Через десять минут я была уже умытой, одетой, и счастливо бежала вперед, только заслышав скрежет стали и крики мужчин с тренировочного поля.

Мне всегда нравилось смотреть на те бои, которые устраивали вечно агрессивные курты, любящие валять друг друга в пыли и песке. Так было и в этот раз – только вокруг не было той извечной толпы наблюдающих. А всё потому, что на деревянные ограждения опирались двое Альф: Фил и папа, наблюдающие за боем своих Бет. Вомбор и Тодор в этот момент практически рвали друг друга на куски, чувствуя агрессию своих вожаков друг к другу. Это было как обычно жестоко, хоть сейчас мне и не нравилось совершенно. Но я всё же подошла, махнув им рукой и забравшись на верхний брусок заборчика рядом с жующей толстый синий стебель какого-то растения Нирралин.

– Привет, волчья принцесса, – поприветствовала она меня, – всё ещё мелкая. Это не хорошо.

Я пожала плечами и взмахнула ногами, чувствуя себя практически беззаботной.

– А могла восстановиться быстро? – решила уточнить.

– Не, – протянула она, – если только твой Вольтер не влил бы в тебя колоссальный объём энергии, а так… злится, наверное.

Я нахмурилась и вперила взгляд в Феликса, в очередной раз закатывающего глаза в ответ на монолог отца. Вид у него и в самом деле был холодный, даже при взгляде на меня. И как я этого ещё не заметила?

– Мама твоя тоже недовольная, – продолжила висталка, – пустил бы её твой папулька в свою спальню… – ревниво, – ммм… была бы приятнее. Сегодня с утра пораньше опять разборки наводила в кругу человечек – они ей вроде что-то не то принесли.

Мои глаза вернулись к ней.

– Одну почти ножом пырнула – магией ей теперь нельзя. Варг запретил.

Я сквасилась, наблюдая за тем, как Риайя встает подальше от нас, но ближе к отцу.

– Она боялась папу, – шепнула я.

Нира хмыкнула и откусила кусочек от своего растения.

– И? Я может его тоже боюсь, но мне это вообще ни коим образом не мешает, – она говорила без стеснения.

Настолько открыто, что даже мне становилось неудобно.

– Он её бьет, – очередное бурчание.

– Вомбор! – донеслось до меня отцовское, – заканчивай баловаться с братиком и сваливай! Ашерра!

Последнее его слово было для меня странным, пусть я и помнила, что мама всегда напрашивалась на поединок с ним. Может он будет к ней добрее после этого? Ведь иногда он ей отказывал.

– Много ты понимаешь, – процедила Нира, – твоя мать накосячила. Причём крупно. Он её долго прощал, а она глупила ещё сильнее – теперь будет бегать за ним всю жизнь, пока он совсем её не возненавидит.

У мамы появилась улыбка на губах, стоило Варгу позвать её. Глаза так и горели, в то время как сама она бежала ко входу за ним, едва ли не подпрыгивая.

– А он её больше не примет – он принципиальный, а она умом не страдает, – пожала плечами висталка.

– Ты просто ревнуешь, – встала на защиту матери я.

Та хмыкнула.

– Никто и не отрицает, – простой ответ.

А между тем к нам приблизился Фил, и начался бой между моими родителями – звучало это так же странно, как и выглядело, потому как для отца, очевидно, это было больше мерой наказания мамы, в то время как она была практически в восторге, раз за разом получая от него звездюли и катаясь своими прекрасными воздушными одеждами в пыли.

– Он её бьёт, – я оглядела поджатые княжеские губы.

– Если ты хочешь, чтобы я это прекратил, то вопли твоей прекрасной мамочки я отпущу на твою участь, – прохладно ответил мужчина, – она успевала вывести меня из себя за условные пятнадцать минут каждый день, что я проводил в стае.

Я поджала губы.

– Вы всё врёте, – сообщила им двоим.

Они оба промолчали.

– Ты сказала, что мама что-то сделала, – не выдержала я, – из-за чего он теперь её не любит. Она украла меня?

Я заинтересованно вперила в женщину взгляд, игнорируя удары и вскрики мамы.

– «Теперь её не любит»? – рассмеялась она, – а он её вообще когда-нибудь любил? Это же Варг! Он любил только себя, тебя и Эллу. Поговаривают, что Верховная даже беременна от него была, пока не умерла. Остальных он ненавидит точно так же, как и Риайю.

Она выдохнула с шумом и насупилась.

– А насчёт кражи тебя, то её косяк был намного раньше твоего первого слова, – она приподняла бровь, когда мама вновь бухнулась о землю и проехалась почти до нашего столба, – пойду я.

– Мам, я кушать хочу! – решила спасти её я.

Нира в этот момент уже шагала подальше от центральной площади, покачивая бедрами и что-то подпевая себе под нос. Рая же не отреагировала – бросилась в атаку на отца, отправившего её в полет ударной волной, даже без физического воздействия, как до этого. После чего направился в мою сторону, ревностно снял меня с ограждения, посадил на плечо и понёс в сторону центрального шатра.

– Женщинам на Совет нельзя, – как-то странно сказал Фил, чем заставил меня надуть губы в его сторону.

– Она – Альфа, – ответил ему папа, – и на Совете её не будет, да, паучок?

Я закивала, понимая, что он имеет ввиду. А когда мы подошли вплотную ко входу, зацепилась за тканевый отрезок, помогла себе ногой, немного подпрыгнув на заботливо подставленной отцом руке, и забралась на крышу шатра, щурясь от яркого солнышка, подпекающего даже через всевозможные отцовские и вольтеровские барьеры.

Это было нашей особой забавой: с его стороны – разрешением на то, что невозможно было другим, а с моей – очередной беззаботной радостью, которая делала моё детство по-настоящему счастливым.

Дальше нужно было пробраться до дыры в центре шатра над специально затушенным папой костерком, дождаться его сигнала – им служила его чёрная макушка на центральном кресле, видимом с моего ракурса, и, наконец, запустить руку под ткань в дыре и нащупать специально закреплённый отрез ткани, чтобы ловко нырнуть, обязательно тихо мявкнув, перевернуться и проехать по своеобразному гамаку вниз, зависнув прямо над головой папы.

На этот раз я оказалась над сурово щурившимся Князем, который наш с отцом план не оценил, да и сам Варг напрягся, готовясь отбивать меня у злого нового Альфы.

– Принесите маленькой Альфе покушать, – вернул голове нормальное положение Вольтер, – остальных прошу не отвлекаться.

Планировка здесь изменилась не так сильно, как могла бы при управлении Фила. Однако, стоящий на постаменте «трон», который не использовал, но и не убирал отец, был накрыт плотным покрывалом, будто бы чтобы не мозолить глаза, в то время, как множество отдельных столиков для Альф соединились в один длинный и широкий, отчего волки совсем неохотно усаживались по своим местам.