Сердцу не прикажешь

– Я хочу её увидеть! – захлопываю папку, подрываюсь с места.

– Попрёшь на Богдана? – вскидывает на меня взгляд подручный.

– Да!

БОГДАН.

– Богдан Дмитриевич, у ворот стоит Павел Кузнецов! Руки подняты, оружия не наблюдается! Стрелять? – доносится из ближайшего динамика и Яся рядом ставит фильм на паузу.

– Кто это? – впивается в меня напряжённым взглядом.

Игнорирую вопрос, набираю охрану, приказываю тщательно досмотреть непрошеного гостя. В гостиной тут же материализуется Коля.

– Рядом. – указываю ему на малыху.

Кивок и он садится на диван, не обращая внимание на то, как она растерянно хлопает глазами, так и продолжая держать в руке надкусанное яблоко.

Разминаю плечи и руки, малоподвижный образ жизни порядком надоел, хоть и помогает быстро восстанавливаться, но я привык ощущать кипение, натянутость, а не растекающиеся мышцы. Грудина срастается очень быстро, но Яся всё равно тянет просто полежать, просто посидеть, просто ничего не делать. Трудно отказать, когда она меня целует. Так, как я хочу – с отдачей. Чередует. То нежно, то пылко, но всегда с особым рвением. Тем самым, что я требовал с первого дня. Говорил же, что станет моей, нахрена выпендривалась? Зря только ломалась, сама же балдеет.

– Богдан! – летит за мной испуганный оклик.

Не собираюсь ей ничего объяснять, но что-то останавливает и заставляет обернуться.

Если бы она только знала как я запутан. Мечусь между «правильно» и «наплевать». Я в любом случае выберу её, но что будет лучше? Рассказать, что по миру ходит часть её семьи или продолжать убеждать, что теперь её семья только я?

– Я ненадолго. – максимально спокойно отвечаю на Ясин умоляющий взгляд. Решений я не меняю, но внезапная отлучка может её испугать.
– Смотри дальше, расскажешь потом чем закончилось.

– Хорошо. – неохотно, но всё же такой расклад вещей принимает, сейчас не тот случай, когда я добр и могу поддаться, она это понимает.

Отворачиваюсь и стряхиваю с себя флёр сентиментальности. Мягкость только для Яси, всех остальных я держу за горло.

– Что там? – перехватываю во дворе нескольких парней.

– Чист. – уверенный доклад. – Зону Б прошёл. Маячков не обнаружено.

– Если подам сигнал – насмерть. – захожу в патрульный пункт, склоняюсь над блоком управления, активирую охранные системы, проверяю силовые поля и датчики. – Включить по круговой. – отмечаю те точки, что взять под контроль.
– Усилить задний двор. Выпустить собак.

– Есть. – дежурные мгновенно вливаются в режим повышенной готовности, а я направляюсь к главным воротам, за которыми меня ждёт Кузнец.

Парни по уставу кидаются вперёд меня, приказываю отойти. Незачем. Голыми руками смогу порвать.

– У царя меньше стражи, Богдан! – раздвигает рот в насмешке Кузнецов. – Что ты там так оберегаешь? – сходу лезет в бутылку.

– То, что у тебя никогда не будет. – самодовольно изрекаю я, любуясь задымлением в его глазах.

Да-а! Непередаваемо кайфово затягивать на его шее петлю. Попался, щенок! Показал свой истинный страх, выдал себя этой непростительной слабостью! Слишком поздно бояться, я всё равно убью.

Я годами ждал, когда вылезет его слабоволие, хоть в чём-то. По иронии судьбы моя женщина станет его погибелью.

Весьма неосмотрительно прийти вынюхивать про сестру.

Я ж тебя на костре поджарю, падла.

Запечатлеваю этот момент в памяти, в мыслях широко улыбаюсь. Вкус расплаты разливается по венам горючим, перетекает в грудь, лижет душу языками пламени, когда-нибудь этот огонь потухнет и я освобожусь от чёртовой мести, но пока я хочу прожить каждый момент, ничего не пропустить.

– Ты, смотрю, возвращаешься в строй! – обводит меня придирчивым взглядом, дёргает рукой. – Значит, бою быть?

– Я не отказывался.

Так и есть. Я выйду на ринг. Победа бескровной не бывает, меня это не страшит.

– Поблажек не будет, Богдан! – прикрывается глупым смехом, а сам прыгает взглядом по окнам второго этажа.

– С моей стороны тоже.

Какой же наивный придурок. Неужели правда думает, что сможет проникнуть в мой дом? Что так просто доберётся до неё?

Кое-как сфокусировавшись на моём лице, нервно проводит языком по зубам:

– Может, заключим пари? А, Богдан?

– Не интересует. – крайне настойчиво твержу я.

– Выиграю я – Янка уезжает со мной, если ты – оставишь себе! А? Как тебе?

Ярость шаровой молнией разрывает моё спокойствие на куски. Раскидывает на эмоции. Жёстко плющит.

Каков долбоящер! На родную кровь играет!

Делаю порывистый шаг, но умело себя стопорю. Меня не взять на понт. Я боец, а не драчун. Поэтому всегда побеждаю.

– Моя женщина останется со мной. – нахожу в себе силы говорить предельно вежливо.

– Красиво! – гортанно вздыхает и брызжет слюной. – Жаль, что мне похуй!

– Если так, потом не удивляйся.

– Соглашайся, Липатов! Будет повод постараться!

– Моя. Женщина. Останется. Со. Мной.

– Легко ты не хочешь, да? – кривится, словно ему член отсекли. – А вот скажи мне, Богдан! Тебе нормально трахать мою сестру? Дохлый Арсен не перешибает удовольствие?

Рука дрожит дать сигнал на поражение. Один взмах и моя забетонированная дорога окрасится в алый цвет. Кишки Кузнеца потом неделю будут отмывать.

А я буду сожалеть, что поддался. Так неинтересно. Не смогу ощутить себя в выигрыше, это не достойное наказание.

– Я женюсь на твоей сестре и она родит мне ребёнка. – ледяным тоном распиливаю улыбку гниды пополам.

Его лицо на мгновение превращается в кору дерева, кожа покрывается глубокими морщинами, вокруг глаз образуются уродливые заломы, а зубы издают противный скрежет.

В противовес ему обретаю несокрушимую уверенность. Легко сказал, свободно. То, что пора и положено. Сошлись две сильнейших опоры - обдуманное решение и бешеное желание. Такое со мной редко бывает, но непременно улучшает качество жизни до самого пика. Впервые с недавних пор ощущаю полноценность, душевная чаша снова наполняется до краёв, происходит перерасчёт сил, в теле вновь бушует энергия.

С изумлением смотрю на то, как противоположно мне иссыхает Кузнец. Мой подъём скидывает его в пропасть. Моё укрепление его разрушает. Моё счастье его убивает. Моя любимая жена навсегда лишит его сестры.

И это, сука, самое лучшее, что может быть! Вот и расплата, тварь! Вот оно! То, что похуже крови. Что глубже всех ран вместе взятых. Самая сладкая месть, что можно придумать. Жизнь за жизнь. Моя утрата против его. Хоть и долго, но я дождался бумеранга. Теперь настала моя очередь жить, а не существовать.