Серпентарий Евы

– Загородная резиденция президента.

И камеры под потолком… Скоро нас заметит недремлющая охрана.

– Вроде бы эта дверь… - я заглянула в спальню, но она оказалась пуста, кровать – заправлена… Похоже, гостевая. – Или следующая…

Здесь в постели кто-то спал. И не один…

Мы всё же зашли в спальню, присмотрелись… Мои глаза довольно быстро привыкли к темноте, я почти бесшумно приблизилась к кровати.

Владимир спал, откинувшись на подушку. Одеяло сползло с груди, было видно, что он одет в пижаму. Судя по темным прядям волос, рядом спала его жена. Вот она наоборот закуталась в одеяло, словно мерзла, перетянув большую часть на себя.

Я тихонько тронула его за плечо и приложила палец к губам в предупреждающем жесте, потому как он сразу открыл глаза. Чтобы он случайно не закричал надежнее было бы зажать ему рот ладонью, но это было бы унизительно и лишило доверия, которое было между нами многие годы. Владимир удивился, но практически сразу узнал меня, а поэтому тихо поднялся с постели и жестом пригласил в смежную комнату, которая была не то гостиной, ни то будуаром… Но она была изолирована от спальни, в ней не было камер, в отличии от его кабинета, а значит можно было бы поговорить приватно.

– Что случилось? – начал он с вопросов. – Почему ты здесь и в таком виде?

Ах да, мой непробиваемый военный комбинезон, с которым я почти срослась за двое суток… Наверняка, взъерошенный вид и легкий запах коньяка. И еще белка, сидящая на моем плече, как попугай у бравого морского волка.

– Если кратко, то скоро начнется война. – я устроилась поудобнее в мягком кресле. – А если подробно, то тебе лучше сесть. Разговор будет долгим.

– Какая война? Почему ты вломилась ко мне посреди ночи?

– Альянс заполучил новых союзников с оружием, не имеющим аналогов в этом мире. Прошлой ночью меня пытались склонить к относительно добровольному сотрудничеству, угрожая жизнью моей племянницы. Это серьезно. Они планировали, что я отдам им чертежи новых защитных систем, разработанных в принадлежащих мне институтах…

– О Боже… - Владимир все же опустился в кресло и закрыл лицо ладонями, то ли осознавая угрозу, то ли все еще сомневаясь в моей вменяемости.

– Наши переговоры не состоялись, по причине ликвидации переговорщика. Мы с ним поговорили, и больше он не сможет никому ничего рассказать. Но это ничего не меняет. Они уже изучили нашу планету, нашли способ быстрой адаптации в наших условиях и пути проникновения.

– Да кто они? Разве нам мало этого многолетнего противостояния со странами Альянса?

– Твоя служба безопасности ведь собрала на меня полное досье? – вопросом на вопрос, и взгляд серьезный, в глаза, не разрывая контакта. Иначе убедить не выйдет. – В моей жизни есть период, когда я исчезла на несколько месяцев, а потом вернулась и, якобы, ничего не помнила.

– Хм, после этого странным образом сперва резко пошла в гору твоя карьера, потом ты стала женой одного из самых влиятельных людей страны…

– И это тоже. Я была на той стороне, это меня изменило.

– На какой еще стороне? – он понимал меня, но разум отказывался верить в услышанное.

– На другой планете.

Владимир откинулся на спинку кресла, запрокинул голову и рассмеялся. Громко, невесело, с горькой ноткой подавленной истерики. Я невольно посмотрела на плотно закрытую дверь. Вдруг этот смех разбудит женщину, мирно спящую в постели? А наш разговор еще далек от завершения.

– Гиви, объясни моему другу принцип сдвоенных миров. – попросила я своего пушистого спутника, потому что сама уже устала объяснять. Да и просто устала…

Белка, который до этого пристроился на своем мешке и слушал наш разговор отстраненно, в пол уха, встрепенулся, полез в мешок, извлекая пару свитков. Затем развернул первый на журнальном столике перед президентом.

– Посмотрите сюда. – показал он лапкой на изображенную схему. – По легендам Ригора, в давние времена могущественная раса Древних, которым одно время поклонялись как богам, притянула к нашему миру другой, так, что они соприкасались потоками ситоры в магическом пространстве. Они же установили и открыли несколько зон, через которые можно было проникать из одного мира в другой…

– Твою ж мать… Говорящая белка! – удивленно произнес Владимир и привстал, разглядывая не столько древний свиток, сколько моего друга.

– Не белка. Лакен. Древняя, почти исчезнувшая разумная раса Ригора. – поправила я. – Технически – они инопланетяне. Я до сих пор не имею понятия в одной ли галактике находятся наши планеты, но могу сказать точно – их звездную систему мы еще не открыли. А вот через зону перехода или червоточину подпространства до их мира всего один шаг. И поверь, с их стороны проникнуть в наш мир гораздо проще! Тем более – их мир магический. Хотя я бы назвала это иным источником энергии, которым некоторые люди могут управлять силой мысли.

– И что таким могущественным магам нужно от нас? У нас истощающиеся ресурсы и проблема с экологией… - он мне не верил и явственно давал это понять.

– От нас – ничего не нужно. То, что им нужно, мы начали использовать совсем недавно – энергию биополя планеты. Её, в отличии от нефти и газа, предостаточно! Свою они почти исчерпали. Я бы назвала это маго-экологической катастрофой… А вот люди им совсем не нужны. Некоторые из нас, такие как я, даже представляют для них прямую угрозу, так как несут ген, открывающий определенные способности. Я даже не представляю, как выявлять таких людей… Им будет проще всех убить.

– Немыслимо…

– А летающие авто? Альтернативная дешевая энергия, все те научные прорывы, которых мы достигли менее, чем за десять лет? Это мыслимо? Я бы не бралась за это, если бы не знала точно, что это сработает. Хотя изначально искала способ открыть зону перехода с нашей стороны и вернуться в Ригор.

– Как ты вообще могла быть в этом уверена?

– Да я просто вижу потоки энергии так же, как ты видишь золото, деньги, нефть. Для меня она стала неотъемлемой частью материального мира после того, как я вернулась домой! Смотри! – в доказательство своим словам я открыла червоточину. – Видишь?

Мужчина отрицательно мотнул головой.

– Тогда идём. Ты точно почувствуешь подпространство. – я взяла его за руку и дернула за собой в зев червоточины.

В следующую секунду мы начали падать вниз с высоты в пару тысяч метров. Глаза, полные ужаса, ледяной ветер пробирает до костей, треплет волосы… Но я не отпускаю его руку. И когда до земли остается не так уж и много, открываю новую червоточину…

И мы приземляемся в сугроб.

Горные хребты окружают долину, солнце в этом месте уже село, и только светло-алая полоска за перевалом обозначает окончание дня. Холодно. Я помогаю Владимиру выбраться из сугроба. Пижама его не греет, он начинает все громче стучать зубами. Босые ноги утопают в снегу. Тапочки он потерял еще в полете.