Сэру Филиппу, с любовью

Филиппу была нужна хозяйка в доме и мачеха для детей — только и всего. Но все изменилось, когда в его доме появилась Элоиза Бриджертон. Филипп не мог бы объяснить, что, собственно, так привлекает его в этой девушке, но каждый взгляд на нее заставлял его испытывать безумную страсть — подобного Филипп не мог и припомнить. А когда он увидел ее лежащей на полу, то испытал настоящий ужас. В ужас его повергла мысль о том, что могли сделать близнецы с Элоизой, но еще больше он испугался, что из-за идиотских шуточек его неуправляемых детей она может навсегда уехать из его дома…

Когда Филипп увидел мисс Локхарт с приклеенными к подушке волосами, первой его реакцией был бешеный гнев на детей. Когда же перед ним предстала распростертая на полу несчастная Элоиза, главным, что он почувствовал, был страх за нее — и страх этот не проходил, пока Филипп не убедился, что Элоиза не получила серьезных травм.

В планы Филиппа вовсе не входило так привязываться к будущей жене, и он просто не знал, что ему теперь делать с этой неожиданно вспыхнувшей страстью.

Провести это утро в саду с Элоизой было бы для него блаженством — даже несмотря на то что в ее теперешнем состоянии она не сможет, как вчера, ответить на его поцелуй…

Но Филипп понимал, что какое-то время ему надо побыть одному, привести в порядок свои мысли… а может, и вообще ни о чем не думать. Мысли сейчас вызывали у него лишь головную боль, смущение и злость. Необходимо было занять руки и голову привычной работой — иначе он рисковал и вовсе сойти с ума…

Может быть, Филипп и уходил от решения проблемы. Но по-другому поступить он еще не был готов.

ГЛАВА 7

…Я очень скучаю. Колин, ты должен вернуться домой. Никогда я еще так не скучала, как сейчас без тебя. Еще минута — и я не выдержу этой скуки. Ради Бога, вернись! Видишь, я уже начала повторяться — третий раз пишу про скуку, а это верный признак того, что я действительно ее испытываю.

Из письма Элоизы Бриджертон брату Колину, когда тот путешествовал по Дании. На это письмо Элоиза так и не получила ответа.

Весь остаток дня Элоиза провела в саду, лежа в роскошном и очень удобном шезлонге, привезенном, как она решила, из Италии — по ее наблюдениям, ни англичане, ни французы, какими бы искусными мастерами они ни слыли, все же не умели делать такую удобную мебель, как итальянцы.

Элоиза не привыкла подолгу отдыхать в шезлонгах, на диванах и кушетках. Но поскольку Филипп, похоже, на весь день предоставил ее самой себе, да к тому же она была не совсем здорова, Элоизе не оставалось ничего другого.

Ровным счетом ничего другого, кроме как лежать в уютном шезлонге, не думая ни о чем и наслаждаясь природой. О чем, скажите на милость, ей думать? Не о том же, что маленькие чудовища сэра Филиппа (Элоиза готова была поклясться, что в письмах своих он ни разу о них не упоминал) наградили ее синяком, а сам Филипп на весь день покинул ее!

А день сегодня очень неплохой — безоблачное небо, легкий, приятный ветерок… В такой день можно позволить себе не думать ни о чем.

Но никогда еще Элоиза не испытывала такой скуки. Сидеть весь день неподвижно и смотреть на облака было не в ее характере. Натура Элоизы требовала хотя бы какого-нибудь действия — прогуляться по дорожке, посмотреть на растения в саду, только не сидеть, бессмысленно уставившись на горизонт.

А если уж и сидеть в шезлонге, то хотя бы не одной, а в чьей-нибудь компании. Вдвоем даже смотреть на облака было бы веселее — один мог бы сказать другому: “Смотри, вон то облако похоже на кролика, а то на овечку, правда?”

Но сэр Филипп занят, как всегда, в своей оранжерее — со своего места Элоиза могла видеть оранжерею и мелькавший время от времени за ее стеклом силуэт. Ей хотелось бы присоединиться к нему хотя бы уже потому, что его растения все-таки интереснее, чем облака.

Но понравится ли это Филиппу после того, как он весьма прозрачно намекнул ей, что желает побыть один? Филиппа явно не устраивала ее компания, и это казалось Элоизе очень странным. Ведь они уже начали так хорошо ладить — и вдруг он ни с того ни с сего заявляет, что его ждет работа, и бежит от своей гостьи, словно от прокаженной. Странный мужчина!

Элоиза взялась за книжку, которую прихватила с собой из библиотеки Филиппа. Нужно хотя бы почитать, а то эта скука ее совсем доконает!

Но Элоиза открывала книгу уже в четвертый раз и все никак не могла сдвинуться с первой страницы. Мысли ее были слишком далеки от того, что она пыталась прочитать.

Что ж, сама виновата — взяла первую попавшуюся книжку, даже не посмотрев на ее название. Ну что это такое? “Папоротниковые растения”? Неудивительно, что она не понимает в этой книге ни строчки! Не хватало еще, чтобы Филипп увидел ее с этой книжкой — подумает, что она и вправду интересуется ботаникой, как и он. Придется ей тогда выслушивать от него научную лекцию о том, чем размножение папоротников отличается от размножения каких-нибудь мхов…

Элоиза все-таки заставила себя прочитать пару страниц, но, попроси ее кто-нибудь пересказать прочитанное, она не смогла бы этого сделать и под дулом пистолета. То ли действительно текст был слишком заумным, то ли просто мысли ее были заняты другим…

Нет, это невозможно! Отложив книгу, Элоиза поднялась и решила немножко пройтись — хотя бы для того, чтобы проверить, в каком она состоянии. Походив немного и убедившись, что злополучное бедро болит не так уж сильно, Элоиза направилась к густым зарослям шиповника, росшего неподалеку. Склонившись над одним из цветков, Элоиза понюхала его. Бутон еще не полностью раскрылся, для этого было еще слишком рано — ведь еще только май, — но уже имел запах и…

— Эй, что вы здесь делаете, черт побери?

От неожиданности Элоиза чуть было не свалилась в колючий куст, но от новой травмы ее спасло то, что в последний момент она все-таки смогла взять себя в руки. Она обернулась.

— Ах, это вы, сэр Филипп! — удивленно проговорила Элоиза, хотя, собственно, трудно было ожидать, что это мог быть кто-то другой.

— Вы, кажется, собирались отдыхать! — Взгляд Филиппа был суровым.

— А я что делаю? — пожала плечами она.

— Но вы должны были сидеть в шезлонге!

— Мне стало скучно, — призналась Элоиза.

— Но ведь вы, по-моему, собирались читать книгу?

— Я ее уже всю прочитала, — солгала его гостья. Филипп недоверчиво посмотрел на нее.

— При вашем состоянии вам нужно сидеть! — Филипп был все так же суров.

— Ей-богу же, сэр, со мной все в порядке! — Элоиза легонько потерла бедро. — Уже не болит — разве что только чуть-чуть…

С минуту Филипп пристально смотрел на нее, словно хотел что-то сказать, но не знал, что. Судя по его виду, он покинул свою оранжерею в большой спешке — руки его и рубаха были перепачканы землей, земля под ногтями… Встретив подобного субъекта где-нибудь в Лондоне, Элоиза, пожалуй, была бы перепугана не на шутку, но здесь, в сельской глуши, неухоженность Филиппа придавала ему даже некоторое очарование. Было в нем что-то первобытное в хорошем смысле этого слова…

— Мисс Бриджертон, я не смогу работать, если не уверен, что с вами все в порядке! — проворчал он.

— Тогда не работайте! — фыркнула Элоиза.

— Но то, чем я занят, нельзя бросить на середине! — Филипп сейчас напоминал Элоизе упрямого ребенка.

— Хорошо, тогда я буду присутствовать при вашей работе. — Не дожидаясь ответа Филиппа, Элоиза направилась мимо него к оранжерее. Может быть, такая навязчивость и не очень вежлива, но как еще они решат, смогут ли подойти друг другу, если не будут общаться?