"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13

И этому тоже не хотелось верить. Но какую роль вообще могут играть желания, когда есть факты? Преодолев леденящий душу ужас, Альда подняла один из трупов в воздух, очистила от снега и льда, поднесла к яркому свету ламп.

Определить характер повреждений наверняка в их команде могла только Римильда. Но… сходство с отпечатками человеческих зубов было слишком очевидным, чтобы его игнорировать.

Альде хотелось сжаться, испариться, перенестись куда-нибудь далеко отсюда – желательно вообще прочь с Хионы. Но солдату так нельзя, у солдата есть долг. Поэтому, загнав собственный ужас и жалость к этим людям в дальнюю часть сознания, она заговорила с Трианом вполне спокойно.

– Я не понимаю… Зачем они погрызли мертвые тела? Раны, нанесенные зубами, не смертельны, они определенно были нанесены после смерти.

– После смерти – это факт. Но вопрос ты задаешь все равно неправильно, он не главный сейчас.

– А какой тогда главный?

– Почему они не доели тела.

Альда бросила на него шокированный взгляд, засомневавшись на секунду, не возобладала ли в легионере звериная природа. Триан, заметив это, еле заметно усмехнулся и пояснил:

– Уже наличие укусов говорит о том, что в каннибализме они были весьма заинтересованы. Одержав победу, они бросились поедать тела – и это укладывается в некую общую картину. Не думай о ней с точки зрения привычной морали и этики, нас интересует лишь последовательность их поведения.

– Они резко перестали, – догадалась Альда. – Может, их что-то спугнуло?

– Не похоже, что их что-то могло спугнуть, не с таким уровнем силы. Они добровольно прекратили жрать, и я никак не возьму в толк, почему, вариантов просто нет. Они могли вернуться за телами в любой момент – и не сделали этого. Как видишь, разложиться трупы почти не успели. Значит, станцию уничтожили одним ударом, некому стало обслуживать генератор, он отключился, с ним исчезло отопление – и вот у нас надежный морг. А для нападавших – холодильник, из которого можно брать понравившееся им мясо. Так почему нет?

– Не знаю… Но меня еще кое-что напрягает. Когда мы были снаружи, я обратила внимание, что ледяная стена осталась нетронутой. Тела вот лежат на месте, хотя на планете точно есть формы жизни, способные заинтересоваться ими, я их еще рядом с городом почувствовала. Но эти существа не смогли сюда добраться, значит, внешняя защита не была нарушена и…

– И нападавшие пришли изнутри, – закончил за нее Триан, когда она снова запнулась. – Либо из города, либо с другой станции. Но из городского тоннеля прибыли мы, и там следов кровожадной толпы нет. Получается, гости пожаловали от соседей.

В городе они таких трупов не находили – а их определенно не скрывали. Нет, там люди убивали либо сами себя, либо друг друга, но привычными методами. Пока были все основания полагать, что неведомое безумие сделало каннибалами только обитателей станции. Но какой? Или всех остальных?

– Для приличия осмотрим эту станцию, но я уже готов поспорить, что нужного нам оборудования здесь нет, – сказал Триан. – Я видел накладные в компьютере, эта станция занималась поставками продовольствия. Глянуть лишним не будет, и постоянно держись рядом со мной, мелкая, поняла?

– Я не мелкая, остальное поняла, – вздохнула Альда. – Ну а дальше-то что?

– Дальше предлагаю наведаться на станцию, где гнездились наши переборчивые каннибалы, и выяснить, что с ними стало.

– Эм… Не то чтобы меня прельщает встреча с каннибалами, но пока о другом спрошу. Как ты намерен узнать, где они? Сюда ведут тоннели с двух станций!

– Верно. Но и подсказка у нас тоже есть.

Триан наклонился, поднял что-то с пола, отряхнул от снега и показал Альде. В руках он держал обрывок какой-то тряпки, только вот непонятно, на что он мог указывать.

– На что я смотрю? – не выдержала телепатка.

– На форменную нашивку. Такие есть на одежде у всех местных, – Триан обвел рукой изорванных мертвецов. – Только вот у них предсказуемо нашит знак станции Зефир. А эта нашивка с формы рабочего станции Нот. Человека в форме, с которой сорвали эту нашивку, я среди мертвых не вижу – следовательно, он или выжил, или его труп унесли обратно. Кем бы ни были эти подозрительно похожие на людей существа, искать их нужно на станции Нот.

* * *

В местной больнице мертвые тела тоже нашлись, и были они очень разными. Покойников покинули прямо в палатах, а значит, кого-то из них пытались спасти – но напрасно. Таких Римильда при не слишком тщательном обыске обнаружила почти дюжину, у всех были или травмы, нанесенные в драке, или признаки попытки суицида. Разложиться тела не успели, значит, они лежали в палатах до последнего – до гибели города.

А вот тела в морге выглядели совсем уж жутко. У всех были рваные раны, некоторые лишились конечностей или внутренних органов, причем речь шла не о цивилизованной ампутации. Казалось, что их просто порвали – причем руками, Римильда не находила никаких следов когтей или клыков.

Все это напрягало, но по-настоящему не угнетало. У хилеров всегда было иное отношение к смерти и плоти вообще, непонятное солдатам других подразделений. Там, где остальные видели повод для скорби, Римильда находила лишь своеобразную карту памяти, хранящую определенные данные.

Когда Киган вернул электричество, она собрала несколько тел в операционном зале, под яркими лампами, чтобы получше изучить их. Но для начала Римильде было нужно, чтобы они оттаяли, дурацкий лед сбивал ее способности. Дожидаясь этого, она решила осмотреть соседнее с больницей здание.

Там, похоже, располагался какой-то научно-исследовательский институт, на первом этаже которого она даже обнаружила музейное крыло. Как любопытно… Институт, музей – все это такие же показатели развитой, сытой жизни, как искусство. Да и люди, которых она нашла в больнице, не выглядели изможденными. Даже в суровых условиях Хионы они долгое время жили хорошо, получали все необходимое. Катастрофа накрыла их неожиданно, как лавина – и они уже не выбрались.

Но до этого они неплохо адаптировались. Римильда разглядывала чучела животных, обитавших на планете, и должна была признать, что колонистам пришлось постараться. Нет, тут были и безобидные существа – например, явная рептилия, напоминающая смесь черепахи без панциря и плоской рыбы. Табличка гласила, что зовется оно сурнджи. Других пояснений не было, но по выпуклым глазам, расположенным практически на затылке, Римильда могла предположить, что вывелось это существо где-нибудь на дне, а потом уже приноровилось жить на поверхности.

Впрочем, сурнджи быстро отходили на второй план по сравнению со здешними хищниками. Гиганты, похожие на шестиногих мамонтов – без хоботов, зато с бивнями и клыкастыми пастями. Растянутое под потолком создание, напоминающее медузу, но куда более плотное и наверняка сильное. Многометровое нечто, похожее и на червя, и на змею, но с парой мощных ног, каким-то образом носивших его по ледяной планете.

Дикий мир, хищный, но побежденный… или не до конца?

В музее сохранился порядок, и поначалу Римильда даже решила, что разрушение сюда не добралось. Вот только дальше все оказалось куда сложнее: одни кабинеты были разгромлены, другие – не тронуты. Создавалось впечатление, что кто-то вполне разумный обыскивал весь институт и уничтожал только то, что было ему неугодно. Но что это могло быть? Среди обломков и мусора Римильда так ничего и не обнаружила.