"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13

Вынужденная безостановочная четкость движений помогала, так Лорена обработала все три раны. Она не представляла, сколько времени прошло и настолько она устала. Это было странное состояние, прежде не знакомое ей. Лишь когда на месте стрел появились три аккуратные белые повязки, Лорена будто очнулась, поняла, где она находится и почему.

Ее саму трясло от усталости и пережитого стресса. Она упала, отползла от кровати по окровавленному полу, прижалась к стене и разрыдалась.

Она только что спасла человека, который убил ее мужа – спасла от мучительной смерти, которой так ему желала!

И она, кажется, упустила идеальный шанс для побега из этого проклятого места… возможно, свой единственный шанс.

Глава 11

Даг-Мескалам чувствовал: приближается что-то опасное. Угроза, но не извне, а как будто изнутри… Так не могло быть, и все же дурное предчувствие отказывалось покидать его.

Ему не нравилось, как вели себя жрецы с его матерью в последнее время. Даг-Мескалам давно уже признал, что Амарсин удручающе глупа. Как бы он ни любил мать, это ничего не могло изменить. Верховная жрица обожала праздники, терпеть не могла вникать в проблемы и легко поддавалась на лесть. Жрецы всегда пользовались этим, чтобы получить то, что им нужно. Просто раньше Даг-Мескалам был слишком мал, чтобы замечать такое, а теперь вот научился… Видел он и то, что матери все чаще подносили кубки, полные сока хемпоры, прямо после пробуждения. Амарсин и рада была принять подношение, зелье ее веселило, делало все понятным и простым. Началось с этого, продолжилось рассуждениями о том, что нынешняя верховная жрица – особенная. Возможно, новое воплощение самой Брерис. Матери вроде как не полагалось верить в такое, однако Даг-Мескалам не мог с уверенностью заявить, что она правильно воспринимает реальность.

Он понятия не имел, что делать дальше. Его власть была условной и ограниченной. Мать еще молода и здорова, она будет править много лет… Но кому принесет пользу такое правление, если она поверит в свое единство с Брерис? После того, как были уничтожены чужаки, якобы пришедшие с небес, Амарсин вполне допускала такой вариант.

Советовать ей что-то было бесполезно, он прекрасно знал, что она не послушает. Даг-Мескалам уже знал невеселую историю своего рождения, впервые услышал рано, а потом ему еще и повторили много раз, чтобы он точно усвоил: он – нежеланный ребенок, вызывающий у своей матери лишь отвращение.

Ей было меньше лет, чем ему сейчас, когда ее заставили родить наследника. Тогда поселением правил его дед, который тоже был невысокого мнения об уме собственной дочери. Для Амарсин все прошло больно и тяжело, поэтому она сразу велела унести от себя ребенка. Но изменить она ничего не могла, даже у верховной жрицы не было власти просто убить наследника, и она вынуждена была мириться с его существованием.

Мириться, но не любить и не уважать. Сначала Даг-Мескалам еще пытался изменить это, заслужить любовь матери, а потом сообразил, что не все зависит от него, да и никогда не зависело. Он смирился, старался заниматься своими делами и не лезть лишний раз к Амарсин.

Вот только его дела тоже развивались не слишком приятно. Жрецы ему не доверяли. Глашатаи смотрели свысока и по-прежнему считали ребенком, а у него не хватало смелости их приструнить. Он никак не проявил себя во время битвы с небесными чужаками. Даг-Мескалам надеялся, что его отвлечет от этого прекрасная пленница. Он хотел видеть ее в своей постели – и хотел говорить с ней. Ему казалось: если он получит ее обожание, это позволит ему поверить в себя. Нелепо, но как есть…

У него даже здесь ничего не получилось. Он был с ней мягким, был решительным, ничего не работало. Он хотел освободить ее из клетки, а она предпочла остаться рядом с тупым животным. Кто следующим его унизит, ювар какой-нибудь?

Теперь Даг-Мескалам метался по пустому дому, ожидая, когда закончится ядовитый день и начнется новая блаженная ночь. У него не было никаких особых планов, просто ночь всегда дарила свободу. А днем все равно ничего интересного не случается…

Или раньше не случалось. Сегодня его определенно ожидали перемены, Даг-Мескалам понял это, когда в его дверь постучали – да так отчаянно, что визитом вежливости это быть никак не могло. Даг-Мескалам призвал своих слуг и отправил их встречать гостей. Сам он спускаться в нижний зал не любил: с каждым открытием двери в дом врывалось немного ядовитого тумана. Не смертельно, но неприятно, пусть такое слуги терпят, но не господин!

Он никак не мог догадаться, кто заявился к нему в подобное время, а когда увидел гостей, понял, что и не угадал бы. Перед ним стояли слуги Глашатая Теней. Только женщины, перепуганные, одна прижимала к себе руку, хотя никаких ран на ней не было, у других двух были кровавые пятна на одежде.

– Что происходит? – строго спросил Даг-Мескалам.

Он сразу вспомнил о пленнице, и, хотя безмозглая девица такого не заслуживала, почувствовал укол волнения. Неужели этот безумный зверь сорвался и что-то сделал с ней?

Но оказалось, что сделали не с ней, сделала она. Пленница нарушила немыслимое количество запретов: помогла раненому Глашатаю, покидала дом без позволения, провела какие-то дикие ритуалы, да еще и, похоже, спровоцировала убийство старшей служанки. Остальных это напугало настолько, что они немедленно побежали в дом наследника – заявиться к верховной жрице они не осмелились даже в такой ситуации.

– Мы не хотим быть прокляты, милостивый! – всхлипнула одна из служанок. – Мы ничего не делали, кровь Глашатая попала на нас не по нашей воле! Вы не могли бы объяснить это всемогущей Брерис, когда будете возносить к ней свои молитвы?

– Да-да, я помолюсь за вас, – отмахнулся от них Даг-Мескалам. – Так а с Глашатаем Теней что? Он уже умер?

– Вы не знаем, великий, – растерялась служанка. – Когда мы уходили, он был у себя, но никто из нас не видел, живой или мертвый… Наверно, он умер. Из него вылилось больше крови, чем есть в человеке.

– Хм, ясно… Это, конечно, хорошо. Идите к себе, оставайтесь внизу, к нему и горной воровке не подходите. Я скоро приду и позабочусь о вас.

– Благодарим, добрейший!

Они действительно покидали его дом приободренными, их вера в могущество жрецов была непоколебима. Да и у наследника настроение улучшилось. Совсем недавно Даг-Мескаламу казалось, что получить пленницу не удастся, а теперь она могла оказаться в его постели всего через пару часов! Потому что она и правда совершила достаточно преступлений, чтобы быть казненной на месте. Ей придется выбирать: смерть или покорность. Конечно, Даг-Мескалам не хотел ломать ее окончательно, она не нужна была ему безвольной. Но он не прочь был подтолкнуть ее к правильному первому шагу, чтобы она сама поняла, где ее истинное место. Ну а Глашатай уже не вмешается. Даг-Мескалам понятия не имел, кто его так тяжело ранил, да и не интересовался. Саргона давно пора было сменить, слишком уж он жуткий!

Бежать со слугами наследник не собирался, много чести! Ему нужно было выждать немного, переодеться, явиться в дом своего подданного так, как положено. С охраной, разумеется. Просто на всякий случай. Даг-Мескалам даже подумывал призвать с собой кого-то из Глашатаев, но решил не рисковать, они непредсказуемые.

Долго отсиживаться он тоже не собирался, ему не терпелось забрать свой живой трофей. Даг-Мескалам уже переоделся и готов был к выходу, когда заметил легкое, едва уловимое движение в дальней части спальни. Это было странно… Может, показалось? Днем окна были закрыты щитами, свет шел от сияющих цветов, но и они уже угасали, давая неровное красноватое свечение и слишком много теней. Должно быть, ветер потревожил лепестки, и они двинулись, заиграл свет… Иного объяснения быть не может. Даг-Мескалам никого сюда не пускал и уж тем более не призывал.

Но стоило ему успокоиться и поверить в это, как движение повторилось снова – неуловимое, быстрое. Нечеловеческое… но чье тогда?

Сердце забилось быстрее, страх, будто не зная, что он – недостойное наследника чувство, расползался под кожей. Рядом с Даг-Мескаламом скользили тени. Они ему угрожали.

– Эй! – позвал он. Должно было прозвучать грозно, но получилось как-то жалко. – Кто здесь? Покажи себя – или будешь наказан именем Брерис!

Кто бы ни таился в тенях, Брерис он определенно не боялся. Нужно было позвать охрану, однако Даг-Мескалам сомневался, что воины услышат его на таком расстоянии. Оставалось полагаться на себя и свои силы… Которые были не так велики, как ему хотелось бы.