Северные новеллы

Вот и солнышко з^ сопку горбатую скатилось, й пастух скотину по домам развел. И деревня заснула. На покой она отходила вместе с курами.

Тигр неслышно погрузился в воду и переплыл реку.

Без всплеска он вылез в камышовых зарослях и, прижимаясь к земле, пополз к длинному бревенчатому строению — свинарнику, оттуда вкусно, жирно пахло живым мясом. То и дело вожделенный запах псины, доносившийся из деревни, заставлял Старого поворачивать голову, облизываться, но он подавлял искушение отведать лакомства.

Наконец зверь возле свинарника. Крадучись обошел строение. Раздумывал: сделать подкоп? Сломать ударами лап дощатые ворота? На подкоп уйдет немало времени, ломать ворота — значит поднимать сильный шум. Все-то он понимал...

Старый махом вспрыгнул на дранковую крышу. Жиденькое замшелое перекрытие прогнило от времени и сырости.

В том месте, где стоял тигр, крыша вдруг прогнулась и рухнула под тяжестью тела. Зверь упал прямо на спины отдыхавших свиней. Животные тотчас подняли невообразимый визг. Старый оставался в замешательстве считанные секунды. Ударом лапы он убил первую попавшуюся свинью и с добычей в зубах через прореху крыши перемахнул на волю. Пожирать тушу возле свинарника не решился, переплыл с нею на другой берег.

Хищник вдосталь нажрался жирного парного мяса. Половину туши оставил. Попив водицы и немного передохнув, он вновь явился к свинарнику и тем же манером добыл другую свинью. Притащил ее к месту трапезы. Все было тихо... Старый решил зарезать третью и оттащить всю добычу подальше от деревеньки. Он заготовлял пищу про запас.

Он уже собрался вспрыгнуть на крышу, когда сверху вдруг ударил упругий слепящий луч фонаря.

— Стервь! Морда нахальная! Вот я тте щас покажу!..— Из прорехи крыши высунулась голова с окладистой бородой. Затем воздух вспорол гулкий, как из пушки, выстрел. Сноп пламени вырвался из дула древней берданки.

То, заслышав свинячий визг, пожаловал деревенский сторож. В прошлом опытный охотник, он сразу понял, кто учинил здесь разбой.

Стрелял сторож в воздух. Для острастки. Чтобы отогнать «тигру» от деревни.

IV

За два месяца тигр совершил семь краж скота из деревень, «причинив убыток колхозам на сумму 1163 руб. 72 коп.» — так с точностью до медяшек подсчитал корреспондент районной газеты в опубликованной заметке. Жертвами зверя стали еще лошадь, телка, две козы и шесть свиней. Начальство района, равного по площади солидной европейской стране, отдало распоряжение об уничтожении хищника. Охотинспекция и ученые-зоологи разрешили отстрел тигра. Прекрасного, редчайшего зверя, занесенного в Красную книгу, охраняемого законом, поджидала смерть от беспощадных карабинных пуль...

Мера, предпринятая людьми, была жесточайшая, но совершенно необходимая. Уж исстари так повелось: тигров, давивших домашнюю живность, приговаривали к смерти. Опасались за жизнь человека. Ведь хищник, промышляющий на скотном дворе, может зарезать и человека: он тоже пахнет живым мясом, добычей. Встречались в дальневосточной тайге тигры-людоеды. И всегда сраженный пулей зверь оказывался или очень старым, или пораженным тяжелым недугом, не способным добывать верткую таежную дичь.

По карте района работники охотинспекции определили приблизительный маршрут тигра и те деревни, в которые он мог зайти. За околицами этих деревень, в тайге, непременно с подветренной стороны, были построены лабазы — жердяные настилы на деревьях, на пяти-шестиметровой высоте. Туда забрались стрелки из числа добровольцев; внизу, за ствол, была привязана живая приманка — коза, неспокойная и крикливая.

С вершины сопки Старый долго наблюдал за деревней, что вытянулась внизу, на излучине реки. Приближаться к человеческому жилью ему очень не хотелось: две недели назад, когда он зарезал телку, за ним погнались люди. Едва ноги унес, пули и жаканы чудом не попали в цель. Но голод неудержимо гнал зверя к селениям, где находилась такая легкая и такая опасная добыча.

«Ммээ-ээ-э!..» — вдруг послышалось снизу.

Старый как бы весь обратился в слух. Тело вытянулось в струнку, пасть напряженно ощерилась. И когда раздался повторный крик, тигр бесшумной полосатой торпедой ринулся к подножию сопки.

То обстоятельство, что животное кричало не в селении, а в тайге, ничуть не насторожило зверя. То коза, то корова частенько отбивались от стада, и это лишь облегчало охоту.

Наконец среди деревьев замелькало белое пятно, в нос ударил запах живой приманки. Старый отрезал козе путь к деревне. Он хотел отогнать ее подальше в тайгу и с этой целью показался домашнему животному. Коза громко закричала и закружилась на привязи вокруг ствола. И привязь не насторожила хищника, потому что он был диким свободным зверем и не знал, что такое цепь или веревка.

Старый спружинился, изготовился к прыжку.

Оглушительного звука карабинного выстрела тигр не услышал: пуля, попавшая в голову, на какое-то время лишила его сознания. Но вот чувства вновь вернулись к нему. Тяжело, смертельно раненный зверь из последних сил пополз в чащобу, прочь с этой поляны-ловушки. Громыхнул второй выстрел. Старый ткнулся лобастой головою в мох и замер навсегда.

С лабаза спустился стрелок, пожилой мужик. Он присел на корточки возле мертвого тигра, покачал головою. Вслух выругался. Потом отвязал насмерть перепуганную козу, закинул за плечо карабин и побрел в деревню, хмуро сдвинув брови. Претило ему, профессиональному охотнику, не раз выходившему один на один с разъяренным медведем, вот такое подлое, из-за угла, убийство. И то, что убийство это было совершенно необходимым делом, ничуть не успокаивало его.

Веками охотился в дальневосточной тайге человек с винтовкой, выбивал нещадно несказанную красу здешних мест — гигантских кошек. Нынче пора бы одуматься. На всем Дальнем Востоке ухитрились пересчитать тигров, как кур на птицеферме. Их полторы сотни штук осталось...

Запаршивевшую, стертую, в лишаях, кишевшую блохами шкуру старого тигра пришлось облить соляркой и сжечь, она ни на что не годилась. И мясо хищника не пустили на корм скоту: как определил ветеринар, оно оказалось зараженным гельминтами — паразитическими червями. Тушу облили известью и зарыли в глубокой яме.

V

Весною ему минуло десять лет, и он был в самом расцвете сил, отменного здоровья. Это был на удивление крупный амурский тигр, самец с прекрасным густым мехом затейливого узора и расцветки, сталеподобной крепости клыками; мышцы так и перекатывались на гибкой спине и широкой груди. Весил Молодой (назовем его так) три с половиной сотни килограммов, а в длину вытянулся на три метра, не считая метрового хвоста. Ни в схватках с таежным зверьем, ни в брачных битвах с сородичами за право обладания самкой он еще не знал поражений. Врагов у него не было. Кроме человека. Но деревни и поселки тигр обходит стороною. Унаследованным от прародителей инстинктом он испытывал страх перед людьми, которые на протяжении столетий выбивали тигров.

Приближался к человеку Молодой лишь дважды, учуяв сладостный запах собачатины. Один раз в кромешной тьме он подстерег на таежной тропе всадника. Это был лесник. Он возвращался из дальнего объезда и держал на длинном поводке свою промысловую лайку. Тигр так ловко и бесшумно прикончил пса и перерезал, как бритвой, зубами новодок, что человек почувствовал неладное только тогда, когда подтянул к себе противоположный конец дубленого ремня.

Другой раз, тоже ночью, он подкрался к стоянке геологов и сорвал с цепи легавую; утром бородачи обнаружили характерные следы хищника и поняли, кто учинил разбой.