Северный ветер

– Ты без сомнения прав, Ян ван дер Веттелик! Я тобой горжусь.

– И тем не менее,- тихо добавил бард,- чувствую я себя не очень хорошо...

– Так может...- осторожно начал констебль,- стоит навестить родных?

– Нет! Совесть мне не позволит сейчас показаться им на глаза...

– Тогда остается один способ,- заговорщически подмигнул Руд,- правда тебе придется отказаться от одного своего глупого убеждения.

– О чем ты говоришь?- не понял Ян.

– В таких случаях лучшее лекарство - кружка хорошего пива и женская грудь! Но тебе для начала хватит только пива,- подмигнул де Йонг.

– О нет...- протянул юноша,- Исключено.

– Ну что ты, как баба! Соглашайся! Посещение трактира пойдет тебе на пользу!

– А вот тут ты прав,- вернул ему улыбку Ян.
– Но только не какой-нибудь безызвестный трактир, а «Имперский галеон». Ты выпьешь, а я поговорю со своим учителем.

– Хех. Заманчиво!

Они ускорили шаг и вскоре покинули портовый квартал. Обогнув центр города по Кожевенной улице, свернули в несколько переулков и через полчаса оказались перед заветной вывеской.

В трактире ничего не изменилось. Рабочий день уже заканчивался, и зал постепенно набивался местными завсегдатаями. Увидев вновь прибывших трактирщик Отто широко улыбнулся и замахал рукой:

– О, Ян! Заходи, располагайся! Давно тебя не видел!- Руд, Ян и Мьель подошли к стойке.
– Честно сказать, переживал за тебя!- продолжал трактирщик.
– Ведь ты ушел с Рози, а потом она...- мужчина тяжело вздохнул.
– Правда слухи донесли, что с тобой все в порядке,- Отто пристально взглянул на де Йонга, затем хмыкнул и добавил.
– Ну да ладно, что заказывать будите?

– Кружку вашего лучшего пива и чего-нибудь поесть. Желательно мяса.

– А тебе, Ян? Опять молока? Есть будешь?

– Буду,- кивнул бард и тут же спросил.
– А Мастер Эдвин еще не пришел?

– Пришел. Уже и спеть успел. По нужде отлучился.

Отто ушел на кухню. Руд осмотрелся и, заметив в углу пустующий столик, предложил Яну пересесть туда.

– Значит, в этом месте пророс твой певческий талант?- потягивая принесенное официанткой пиво, спросил констебль.
– Да уж... почва довольно благоприятная. Правда, я удивлен, что «обучаясь» здесь, ты можешь писать такие заумные стишки...

– Руд...- с упреком одернул Ян. Де Йонг улыбнулся в ответ:

– Прости, не удержался. Ну-с, о чем хочешь поговорить с учителем?

– Хм-м-м,- замялся бард.

– Ладно-ладно!- поднял руки констебль.- Понимаю, это личное. Еще более личное, чем ночная жизнь старых супругов.

– МЯУ!

– Он не одобряет твои шутки про отношения учителя и ученика,- пояснил Ян.

Констебль рассмеялся, невольно привлекая к себе внимание окружающих. Затем увидел идущую к ним пышногрудую официантку:

– О! Наконец-то еду несут! А то я голоден, как волк!

Перед ними поставили жареную свинину, тушеные овощи и свежие, еще теплые булочки. Руд тут же принялся за еду. Ян, налив молоко в пустое блюдце, любезно предложенное Отто, последовал примеру друга.

Бард уже успел разобраться с ужином, когда зал разразился бурными криками. Повернув голову, он умиленно улыбнулся, поняв причину всеобщего восторга.

Эдвин, помахав требующей песен публике, поковылял к стойке. Отто склонился над старым бардом и что-то прошептал тому на ухо. Искренняя радость осветила морщинистое лицо. Эдвин вновь замахал руками, призывая публику к тишине:

– Друзья!- громко произнес он.
– Прошу вас успокоиться. Я обязательно еще раз спою для вас этим вечером, но сперва я хотел бы поговорить со своим учеником. Прошу отнестись с пониманием к моему желанию.

– Да какой разговор!- услышал он в ответ.

– Потом с тебя еще одна песня!

– Нет - две!

Руд, не переставая жевать мясо, глядел на происходящее:

– Похоже твоего учителя здесь любят. Кое-кому еще очень далеко до такой популярности,- усмехнулся он.

– Очень смешно,- беззлобно отозвался Ян, поднимаясь с места.
– Я пойду. Ненадолго.

– Иди,- кивнул Руд.
– Мы с котом и без тебя повеселимся.

Эдвин уже давно смотрел на Яна. Когда юноша подошел к нему вплотную, старый бард по-отечески обнял ученика:

– Чертовски рад тебя видеть, Ян. Пойдем, поговорим в кабинете Отто,- Эдвин махнул рукой, увлекая за собой юношу.

Выйдя из зала, они прошли мимо лестницы и оказались перед деревянной дверью. Старый бард жестом предложил ученику войти первым.

Ян часто бывал в этой комнате. За долгие годы она ни капли не изменилась - все тот же огромный стол, заваленный бумаги, стеллаж с книгами, где помимо сборников рецептов можно было найти и парочку справочников по истории оружия и кораблестроения, потертое кресло да старая кушетка, на которую и уселся бард.

– Ну-с, рассказывай,- произнес Эдвин, усаживаясь в кресло.

– Что бы вы хотели услышать?- осторожно поинтересовался бард.

– Все,- улыбнулся учитель.

Ван дер Веттелик на мгновенье задумался, улыбнулся в ответ и выдал:

– У вас прекрасная лютня, Мастер. Я тоже хотел бы иметь инструмент работы Лоренцо ди Ватте.

Старый бард оторопело уставился на Яна, открыв рот. В его глазах блеснули озорные искорки, и он расхохотался.

– И до тебя добрались, значит,- выдавил он сквозь смех.
– Однако не забывай, Ян, инструменты мастеров несравнимы ни с чем. Но жизнь в них вдыхает лишь душа владельца. Без своего менестреля даже самая изысканная лютня - лишь кусок дерева,- старик продолжил смеяться.

– Как я и думал,- восторженно выпалил ван дер Веттелик,- вы тоже знаете о Поющем братстве.

– О...- протянул Эдвин,- даже больше, чем ты думаешь. Но я давно не имел с ним никаких серьезных дел. Как ты знаешь,- он стукнул по своей деревянной ноге.
– Я не очень-то люблю теперь путешествия.

– Но почему вы не рассказывали мне раньше?- удивился Ян. Эдвин мигом стал серьезным:

– Потому что братство - это не игрушки. Некоторые его члены слишком много внимания уделяют «другой» составляющей нашей профессии. Той, что не связана с музыкой. А тебе всегда нравилась именно музыка. Ее душа и дыханье. Пожалуй, и сейчас она интересует тебя даже больше, чем желание добиться восторженных возгласов благодарных слушателей.

– Я просто хочу петь о том, что мне кажется важным...- робко ответил юноша.

– Об этом я и говорю. Честно признаться, я не особо рад, что ты теперь в братстве. Кто тебя пригласил?

– Джанкарло Росси.

– А... этот юнец... Не самый последний человек в братстве. И, к счастью, не самый плохой его член. Хотя сложно представить, что у него на уме. Но это характерная черта почти всех наших коллег. Ты - исключение.

– Вы думаете, мне не место в братстве?- осторожно поинтересовался Ян.