Северские земли

– И это всё? – на всякий случай поинтересовалась Лушка. – Других чудес нет?

– Всё! – мрачно подтвердил Ждан.

– Может, ты в страхолюдном виде что-нибудь особое делать можешь? Ну там – видеть, сколько денег у кого в кармане, или ещё что-нибудь в этом духе?

– Ничего! – всё так же мрачно отрезал сын. – Только болит всё, как будто меня полчаса палками били.

– Ну… - неуверенно протянула Лушка. – Всё равно очень хороший Дар. Полезный.

Ждан, который чуть не плакал от разочарования, ехидно поинтересовался:

– Чем же это он полезен?

– Ну… Можно, например, окуло церкви на паперти христарадничать. Такому хорошо подавать будут. Эк, - каждый скажет, - тебя жизнь поломала-то, болезного! Деньги лопатой грести будешь. Главное – чтобы другие нищие тебя не побили с зависти к доходам.

– Спасибо огромное! – разозлившийся Ждан шутейно поклонился в пояс матери. – Всю жизнь мечтал сделать карьеру побирушки.

– Пожалуйста! – не поддержав шутки, мать поклонилась в ответ. – Жизнь заставит – ещё не так раскорячишься. У нас, родной, знаешь ли, от тюрьмы да от сумы никто не зарекается.

– Ты серьёзно? – опешил Ждан.

– Почти. – Лушка улыбнулась и тем разрядила возникшее напряжение. – Я, конечно, из ваших бесед с отцом Алексием мало что понимала, но что Дар, как и любое ремесло, развивать требуется – поняла. Значит, и тебе это страхолюдство где-то пользовать надо будет. А где ещё?

– Ну да, прокачка мне кровь из носа нужна будет, в дереве видно, что другие ветки появятся, только когда «Перекидывание» до третьего уровня подниму. А где его качать? Загадка. Но не на паперти же…

С большим аппетитом позавтракав, начинающий чародей собрался прогуляться по городу – Козельска он, почитай, и не видел, сразу свалившись в горячке. Мать ему компанию составить отказалась – чего я там не видела? Лушка собралась разобрать, наконец, вещи – из-за болезни Ждана все мешки и узлы так и валялись кучей в углу.

***

Вернулся Ждан через три часа, и с порога поинтересовался у Лушки:

– Мам, ну что - вещи разобрала?

– Наполовину только, - ворчливо откликнулась Лушка, не любившая, когда ей мешали. – Что-то ты быстро нагулялся. Иди ещё проветрись, не вертись под ногами.

– Да нет… - замялся Ждан. – Тут это… Собирай всё обратно. Завтра утром выходим.

– Как выходим? Куда? – охнула Лушка.

– Да я, когда гулял, скоморохов повстречал – они на площади представление давали. Подумал я, ещё подумал, да и подошёл к их главному после окончания. Показал ему, как в Страхолюду перекидываюсь. Он сперва чуть в штаны не напрудил от страха, а потом чуть от восторга не обрыдался. Сказал – слух обо мне пойдет по всей Руси великой. В общем, они нас с тобой берут в ватагу, пока за пять процентов от выручки, а там видно будет. Они в Козельске уже неделю торчат, сборы все сделали, как раз завтра уходить собирались. Главный сказал, раз мне в Смоленск надо, пойдём в Смоленск, ему всё равно где публику веселить. Главное - по пути побольше концертов давать. Собирайся, мам, пора.

Подумал, и добавил:

– В путь-дорогу.

Конец первой книги