Сгори дотла, моя звезда!

Артем говорил быстро, внятно и смог заинтересовать Тарыгина, на лице которого появилось осмысленное выражение. Он даже попридержал своих дружков, уже готовых наброситься на него.

– И дальше что?

– Я хотел бы знать, как в эфир к вам попала песня Маши Светловой?

– Какой Светловой? Мы Светлову сто лет уже не крутим. Это тебе на «Ретро-FM» надо.

Артем облегченно вздохнул. Хоть ему и не удалось получить ценную информацию, зато, похоже, он смог удержать на цепи конфликтную ситуацию.

– Да, но мы узнали ее голос…

– Я тебе сейчас все объясню, – начал было Тарыгин, но неожиданно для оппонента резко выбросил вперед кулак.

Удар был несильным: Артем легко удержался на ногах. Зато его точность не вызывала сомнений. Кулак врезался в левый глаз, а это – стопроцентный синяк.

Возможно, Артем заблуждался и синяк ему не грозил, но это уже не имело для него значения.

– Ну зачем ты так? – шагнув назад, с упреком спросил он.

– Бей его, бей! – взвизгнула от удовольствия Вероника.

А пьяный Тарыгин и рад стараться. Он ударил снова, но на этот раз Артем уклонился в сторону, перехватил руку. Он не стал сбивать вектор его силы, он всего лишь слегка изменил его, чтобы легче было провести бросок. Тарыгин в эффектном кульбите рухнул на землю.

Добивать его Артем не стал, потому что на него уже набрасывался очередной противник – озверевший от ярости Лева. Его Артем швырнул через бедро. Митю он взял на болевой прием, заломив руку за спину.

Поднявшийся с земли Тарыгин попытался взять реванш, но Артем надежно держал его друга на крючке. Вадим шагнул было к нему, но Митя взвыл от боли и тем самым остановил его.

– Хочешь, чтобы я ему руку сломал? – жестко спросил Артем. – Подходи. Ему руку сломаю, тебе голову…

– Все, все, не надо! – потирая ушибленную руку, простонал Лева.

Вероника молчала, недоуменно взирая на Артема.

– Откуда ты такой свалился? – раздраженно спросил Тарыгин.

– Тебе же сказали, что из милиции.

– А удостоверение где?

– У меня выходной был, какое удостоверение?

– Он правда из милиции. Это же боевое самбо, их там учат, – вразумил друга Лева.

– Учат, – кивнул Артем и отпустил Митю.

На всякий случай отступил назад – мало ли что на уме у этой троицы.

– А приехал зачем? – успокоившись, спросил Вадим.

– Тебе же русским языком сказано, Маша Светлова в розыске, а мы песню ее в эфире услышали…

– Какая песня?

– «Где ты? Не ходи за мной следом…» – напела Вероника.

– Какая ж это Светлова? – скривился Тарыгин. – Хотя да, голос похож…

– У меня? – обнадеженно посмотрела на него девушка.

– Да нет, у этой, которая поет…

– А кто поет?

– Сирена поет. Певица такая. И песня так же называется – «Сирена»…

– Не слышал о такой певице, – качнул головой Артем.

– Это совершенно новый проект. И совершенно загадочный… Садись, пивка выпьем, – миролюбиво сказал Тарыгин.

Удивительное дело, Артем не уловил в его предложении какого бы то ни было подвоха. Менталитет русского человека – сначала хорошо подраться, а затем еще лучше отметить победу, не важно чью, лишь бы выпить было.

– Не могу, за рулем, – сложив ладони на груди, отказался Артем.

– Да ладно тебе, от одной банки не опьянеешь, – легонько хлопнул его по плечу Лева.

– Ну, если от одной…

Разговор продолжился уже за столом.

– Почему проект загадочный? – спросил Артем.

– Потому что никто про эту певицу не знает. Принесли песню на ротацию… э-э… врать не буду, даже заплатили. Хотя это зря, песня – супер, перспективный хит. Со дня на день ждем ее в наш чарт. Как минимум до первой пятерки доберется…

– Как пить дать, доберется, – вскрыв банку пива, кивнула Вероника. – Точно, на сирену похоже. За душу берет, завораживает…

– А потом как корабль о скалы, – усмехнулся Тарыгин.

– Это ты о чем? – спросил Артем.

– А для чего сирены поют? Чтобы корабли заманивать…

– В древнегреческой мифологии да.

– Есть мифологии, а есть аналогии… Никто, конечно, о скалы не разобьется. Но есть в этой песне что-то пугающее… нет, лучше сказать, тревожное… А песня хороша, не вопрос.

– Как будто Маша Светлова поет.

– Да, есть что-то… Но это не Светлова. Это Сирена…

– А Светлова не могла стать Сиреной?

– Зачем ей это? – задумался Тарыгин.

– Кто-то меняет сценический образ, а кто-то – сценический псевдоним.

– Насколько я знаю, прецедентов пока не было. Но в нашей эфэмерии все возможно. Начать проект могли с дутой таинственности. Помнишь, как Глюкозу раскручивали: никто не знал, кто это такая, а потом раз, и явление мисс народу… А тут еще Сирена вдруг окажется Машей Светловой… Все может быть…

– Но пока точной информации нет?

– Абсолютно. Пришел человек, принес деньги и диск, сказал, что нужна ротация, мы пошли ему навстречу, все очень просто. Нас тогда информация о Сирене не волновала: вокруг одни сплошные проекты, один грандиозней другого… Короче, был человек и нет, как найти его, не знаем…

– А вы ищете?

– Нет. Зачем? Рано или поздно сам даст о себе знать…

– Как он представился?

– Да как… Имя – Викентий, это я запомнил, а отчество… надо записи поднимать…

– Фамилия?

– Нет, фамилию не назвал.

– Вы что, и договор с ним не заключали?

– Нет. А зачем? – слегка замялся Тарыгин.

– Как зачем? – удивился Артем. – А если он в суд на вас подаст за то, что песню без разрешения крутите?

– Э-э… да, такой вариант не исключен. Но зачем ему это, если он деньги заплатил?..

Артем пожал плечами. Видимо, хоть какой-то логике поддаются законы только того шоу-бизнеса, который проходит через кассу. А когда мимо – лучше не лезть в эти дебри. Похоже, деньги некоего Викентия осели в чьем-то кармане в виде неучтенки.

– В жизни всякое бывает…

– Бывает, – удрученно кивнул Тарыгин. – Сам знаю, что промашку допустил. Но у него взгляд такой…

– Какой?

– Тяжелый. Сам весь такой мягонький, ухоженный, изящная бородка… Очки очень дорогие, без оправы. В лице что-то аристократическое, утонченное. Одет строго и в стиль… Короче, типичный метросексуал. А взгляд такой пронзительный… Цепкий, тянущий. Как будто нервы на катушку наматывает. Я бы даже сказал, гипнотический взгляд… И еще эта родинка на переносице. Не очень большая, но заметная. Такое ощущение, будто она смотрит на тебя, как будто и не родинка это вовсе, а мистический «третий глаз»… Кстати, у буддийских монахов с этим очень серьезно. У них человек с такой родинкой – это или злой дух, или добрый, одно из двух…