Шаг за грань

– Младшие спят, – быстро и четко доложил Олегу Тимка Быстров, осуществлявший ментальную связь. – Англичане и девчонки ждут. Можно начинать.

– Ребята, – тихо сказал Олег, и в блоке полностью прекратилось движение. – Если мы сейчас начнем, назад не будет пути. У нас будут сутки, чтобы пройти через плантации, а потом прорваться за реку и уйти в долину. Там сейри. Что с ними делать, мы так и не решили толком, есть лишь слабые предположения. Сейчас еще можно разобрать арбалеты и лечь спать. Может быть, наши нас скоро обменяют. Если что-то сорвется, нас ждет смерть. Хорошо, если быстрая и простая.

– Леш, давай начинать, – как-то жалобно попросил Митька. – Ну, хватит уже…

Олег кивнул. И, подойдя к своей кровати, первым начал повязывать на шею галстук – медленно и торжественно, как в первый раз…

…Блоки запирались на ночь с пульта в дежурке, это было естественно. Но в дежурке – это было давно проверено – находился только рубильник, а исполнительный контакт – в стенах блоков. Что замки можно открыть изнутри – и при этом перехватить управление ими так, чтобы в дежурке не мигнула ни одна лампочка, – сторки, видимо, не могли даже заподозрить. Из четырех часовых на вышках – на стене в этот час просто никого не было – смотрел на блоки только один, и он был убит первым: стрела, выпущенная кем-то из девчонок, попала ему между глаз. В следующие две секунды погибли остальные трое часовых, и возбужденная – но при этом совершенно бесшумная, это выглядело странно и страшновато – толпа подростков заполнила двор. Их движение со стороны могло показаться хаотичным, но – лишь со стороны. На самом деле каждый знал, что делать.

Несколько человек слаженно взяли на себя управление сейри – все рабы в лагере мгновенно погрузились в полное оцепенение не меньше чем на сутки. Группа парней исчезла в блоке для младших мальчишек; девчонки выводили и строили своих младших. Арбалетчики сняли часовых у складов, вскрыли их и начали раздавать оружие, снаряжение и продукты, а несколько человек – Лешка в их числе – ворвались в дежурку.

Двое сторков, находившихся там, лениво созерцали на экранах то, что им показывали «дурилки» землян. Они не успели даже обернуться.

Убивать в спину было отвратительно…

…– Вот так… – мальчишка-англичанин подключил выводы какой-то на живую нитку слепленной штуковины к блоку внешней связи и подмигнул Лешке. – Конечно, ерунда, но на сутки их обманет, если кто вздумает дежурную связь проверить. А за сутки все так и так решится.

Лешка кивнул…

…Нэйк стоял в коридоре. Наискось от распахнутой двери в общую казарму – оттуда донеслись два бластерных выхлопа, земляне уже не стеснялись, добили тех, кто успел спрятаться или не был замечен сразу. Нэйк понял, что он – последний сторк в лагере.

Он стоял и ничего не говорил. Что это глупо, что есть слэйверы, что пленные далеко не уйдут, что за него отомстят… Зачем? Они все это прекрасно знали, и все равно пошли на побег, а значит – не имело смысла повторять хорошо им известное и унижать себя завуалированными угрозой мольбами о пощаде.

Глупая была затея – с этим угощением, подумал фантор. Это из-за него. Можно было бы догадаться – они легче переносят удары и боль, чем снисходительно протянутую руку с огрызком булки… О себе Нэйк уже не думал, как о живом, зачем? Жалел только, что не оформил в записи все свои многочисленные наблюдения. Может быть, из этого вороха сведений кто-то сумел бы вычленить нечто на самом деле важное для победы Сторкада.

За спинами мальчишек было видно, как мимо быстро и деловито проводят младших. Мелькнула та девочка, спасенная им от лауно. Нэйк быстро отвел глаза – чтобы ребенок не повернулся сюда, почувствовав его взгляд. К чему хлопоты? И себе, и им? А кстати, где…

Вот.

Этот землянин, Лешка, – уже с плазменным карабином и штурмовым рюкзаком, в великоватых немного ботинках – протолкался вперед. Посмотрел. Опустил глаза и ствол.

И фантор понял, что никто из мальчишек не сможет его убить. Ему стало немного смешно. У него все шансы остаться живым. Какая дикая нелепость. Единственный живой из тридцати охранников – это будет выглядеть очень красиво.

Тогда он прыгнул вперед.

На выстрелы – сразу несколько рефлекторных выстрелов.

* * *

– Иди же ты рядом, – сердито сказал Сэило и почти без нужды дернул сестру за руку.

Висанти наградила брата упрямым взглядом, но промолчала и ускорила шаг. Девочка понимала, что наказана не зря – три дня подряд играть после школы с девчонками из безродных, а дома врать про дополнительные занятия… И понимала, что брату – ни в чем не провинившемуся – не доставляет никакого удовольствия забирать ее после штрафных часов и вести домой. Сэило недаром выбирал кружную дорогу – за околицей поселка, чтобы не увидел никто из приятелей или даже просто кто угодно. Сын командующего планетарной базой флота идет рядом с девчонкой-соплячкой! Нетрудно себе представить, что запоет ехидный хор недругов Сэило – их хватало, и Висанти всегда гордилась тем, что ее брат лучший драчун во всей школе. Сейчас девочка убито вздохнула, переходя от упрямства к раскаянию – за себя. Но все-таки это смешно и как-то глупо – слуги из ящериц-сейри могут жить рядом с самыми высокородными, а такие же сторки без рода – не могут.

– Я бы и сама дошла, – пробормотала девочка. – И не пришлось бы ходить кругами.

– Поздно, – Сэило поднял лицо. – Отец говорил, что лауно видели на улицах. Девчонку им утащить ничего не стоит.

Висанти притихла, вспомнив когти, здоровенные кожистые крылья и полную зубов пасть лауно из школьного музея. Да, пожалуй, неплохо, что рядом брат…

– Двое, – Лешка повернулся к Джерри. – Пацан с девчонкой.

Мальчишки-земляне лежали прямо в теплой грязи среди пышных побегов местного «риса» – они не знали и не интересовались, как он тут называется, неважно; этот рис они ели минимум раз в день. По дамбе шагах в двадцати от них приближались мальчишка и девчонка сторков – если по земному счету, то лет четырнадцати и восьми, одетые в бело-серое. Мальчишка – в широких шортах, подпоясанных ремнем, с которого свисала открытая кобура гражданского бластера, в свободной куртке-безрукавке с высоким стоячим воротом – широким и жестким. Девчонка – тоже в шортах, в блузке с легким шарфиком, с сумкой на спине. Оба в шлемах. Мальчишка явно что-то выговаривал своей спутнице. Та молчала…

…Они дошли почти до самой реки.

Сторки слишком надеялись на слэйверов. Слов нет, раб-гончие были опасны. Смертельно опасны даже для землян. Но не тогда, когда землян – десятки, и большинство из них – подростки-дворяне.

Убивать обездвиженных животных было еще гаже, чем стрелять в сторков в спальне казармы. Но и там и тут все было ясно – придя в себя, слэйверы кинулись бы в погоню, а, учитывая их ум и ловкость, в этом случае было бы полно жертв, особенно среди младших. И в результате зверей все равно пришлось бы перебить…

Беглецам везло. Да. Да, они дошли почти до реки, и за зеленью был уже виден проход в долину. И младшие, даже самые младшие, не хныкали и шли быстро, достаточно быстро, чтобы уложиться в срок.

Не повезло только в одном – в том, что патруль сторков по каким-то одним им ведомым причинам обоснуется на берегу у переправы. Две машины, дюжина бойцов. В принципе, их можно было бы смести. Но от базы Флота до этого места штурмовику – полминуты лету. А сделать бесшумно такое – это из области кино для самых младших. Или действий спецназа.

Вот тут время и начало уходить. Вот тут время и полетело в галоп…

…– Возьмем, – шепнул Джерри. – Проводник нужен. Тут должны быть обходы. Не может не быть.

– Он не поведет, – ответил Лешка.

Англичанин скривил губы:

– Поведет. Поведет потому, почему мы работали на сторков, Алек…

… – Отпусти ее! – Сэило рванулся и зарычал от унижения и злости.

Эти твари держали его крепко – так же безуспешно можно было бы пытаться вырваться из стальных зажимов. От землян пахло не так, как от сторков, Сэило ощущал на своем затылке дыхание одного из них, и это дыхание заставляло относиться к происходившему реально, а не как к дурному сну – именно о дурном сне он подумал, очнувшись на поляне в зарослях.