Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
– Где капитан? Я должен увидеть капитана,- сказал он стюарду, следившему за пассажирской разгрузкой.
– Пилоты всегда выходят первыми, - не слишком любезно ответил стюард, высокий, лощеный брюнет лет 30, которому тоже, видимо, нетерпелось поскорее ступить на твердую землю.
– Я могу вам быть чем-нибудь полезен?
Всмотревшись в него с некоторым сомнением, Стив неохотно сказал:
– Вообще-то вы не тот человек, кто мне нужен. Но, думаю, в ваших интересах будет передать капитану то, что я вам сейчас скажу. У нашего самолета неисправно левое шасси. Во время взлета
Стюард испуганно смотрел на него. Стив уже “видел”, как он бежит в службы безопасности аэропорта с требованием снять подозрительного пассажира с рейса.
– Вы... террорист?
– дрогнувшим голосом спросил он.
– Так сильно волноваться вам следует не из-за меня, а из-за шасси. Террористы обычно обнаруживают себя в воздухе, а не на земле. Я всего лишь... ясновидящий, скажем так. И в своих прогнозах не ошибаюсь. Если вы не хотите подвергнуть опасности жизни пассажиров и свою собственную, постарайтесь настоять, чтобы шасси проверили прежде, чем мы взлетим.
– Да почему, собственно, я должен вам верить? Если начнут действительно проверять, мы застрянем здесь на несколько часов.
– А если не проверят, - Стив вдруг заговорил на итальянском языке, причем на диалекте того местечка, откуда стюард был родом, - ваша прикованная к постели мать, ваша голубоглазая красавица жена,ваша трехлетняя дочка и еще не родившийся сын рискуют остаться без кормильца. Выбирайте. И не забудьте, левое заднее.
– Повернувшись к ошеломленному, потерявшему дар речи бортпроводнику спиной, Стив зашагал прочь по шаткому полу приставного рукава.
– Ты что-нибудь забыл?
– спросила поджидавшая его Вика.
– Да. Носовой платок.
– Это новое название шасси?
Он бросил на нее быстрый взгляд и усмехнулся.
– Простите, коллега. Не учел. Пришлось поговорить со стюардом по душам.
Боюсь, мы здесь слегка задержимся.
Как только самолет закончил набор высоты, к Стиву и Вике подошел лощеный стюард и, улыбаясь во весь рот, предложил:
– Будьте любезны, возьмите вашу ручную кладь и пройдите вместе со мной.
Несколько озадаченные, они повиновались. Стюард привел их в полупустой салон первого класса и, указав на два широченных кресла с мягкими подставками для ног, сказал тоном гостеприимного хозяина:
– Располагайтесь. До конца полета эти места ваши. Здесь вам будет намного удобнее и спокойнее.
– Он наклонился к самому уху Стива и, краснея, пролепетал ему что-то на непонятном Вике языке.
Собственно, не понял ни слова и сам Стив. Три часа назад, находясь в состоянии особого возбуждения, он без труда подключился к полю строптивого стюарда, заговорив с ним на языке его мыслей, языке, которого он никогда прежде даже не слышал.
Из кабины пилотов вышел капитан, симпатичный, крупный, ясноглазый блондин с военной выправкой.
– Так вот вы какой, наш юный герой, - сказал он, представившись Стиву и его попутчице.
– Мы, признаться, не сразу поверили. Но самолет - штука деликатная. Тут нужно прислушиваться ко всему, даже к таким, не слишком надежным советчикам, как интуиция. Решили на
– Не стоит благодарностей. Я ведь был заинтересован в безопасности полета не меньше вашего.
– Вы - гражданин Америки, не так ли?
– Именно так.
– Тогда, может быть, позволите разыскать вас, когда вы вернетесь? Нам в авиации такие люди очень нужны.
– Я еще не знаю сам, когда вернусь. Но, обещаю вам, если что-то подобное почувствую, обязательно найду способ сообщить об этом.
– Рад был познакомиться и еще раз огромное вам спасибо.- Ясноглазый капитан галантно поклонился обоим и вернулся в кабину.
Вика и Стив, переглянувшись, прыснули со смеху.
– Вот это я понимаю, - сказала она, проверяя на мягкость свое кресло.
– Полный кайф. Заработали!
А еще через полчаса им принесли прямо-таки королевский ужин - с черной и красной икрой, с тигровыми креветками и омарами, не говоря уже о фруктах и пирожных на десерт.
– Они оказали нам великую честь, - сказала Вика, уплетая фрукты.
– У них ведь как, даже если салоны первого и бизнес классов будут пустовать, ни за что никого из пассажиров общего салона туда не пустят. Разница в цене колоссальная. А нас, вон, сами пригласили.
– Это не честь. Это признательность,- возразил Стив.- Я ведь тогда, в проходе, не неисправность увидел, а нашу посадку в Бомбее. Злополучное шасси располагается прямо под купленными нами местами. Я увидел, как самолет, едва коснувшись земли, подпрыгнул, накренился, потом его начало заносить влево. Он сполз с посадочной полосы, цепляясь крылом за землю. Крыло хрустнуло, заскрежетало и отлетело. Из-под брюха повалил дым и языки пламени. А мы с тобой, взявшись за руки, парили в воздухе, над самолетом, и наблюдали всю эту картину уже со стороны.
– Ты хочешь сказать, что наши с тобой тела должны были погибнуть?
– Я хочу сказать, что опытному летчику не нужно быть ясновидящим, чтобы представить, чем может обернуться неисправное шасси. Так что доедай, не комплексуясь, свой ужин.
– Погоди, погоди. Получается, что твой приезд за мной из Индии мог окон- читься для нас обоих, в земном понимании, трагически. И наши бедные родители не нашли бы нас на этой бренной земле. И еще получается, что данное непредвиденное... а может и запрограммированное свыше, событие ты предотвратил. Но почему же я-то ничего не почувствовала?
– Потому что твои мысли были сосредоточены на другом... Сказать или сама знаешь?
– Не надо, - поспешила ответить Вика и, не совладав с собой, покраснела.
– А ты кончай копаться в моих мыслях. Это нечестно.
– Она сердито отвернулась к окну.
Подошел стюард за подносами и, взглянув на их столики, очень удивился:
– Вы не притронулись к омарам и креветкам! Что-нибудь было не так? У нас все очень свежее...
– Все было как надо, - ответил за двоих Стив.- Просто мы - вегетарианцы.