Шайтан Иван 4

Старик оказался крепким, уже поздним вечером раздал указания молодым, сел рядом со мной у костра.

— Как ты себя чувствуешь, — поинтересовался я с уважением глядя на него.

— Голова болит, но терпеть можно. Что ты дал выпить мне когда зашивал рану. Голова кружится и ноги заплетаются, как после крепкой бузы. — усмехнулся он.

— Лекарство, чтобы не так больно было.

— Хорошее лекарство, Шайтан Иван. Откуда знаю? Сам догадался. Халид не говорил мне. А ты спрашивал нужна ли простому народу война. Благодарю тебя, что помог наказать этих бандитов. Уже сил нет терпеть эти грабежи и поборы.

— Скажи старик, а как ты отнесёшься к тому, что появится хан Аварский и будет наводить порядок в Дагестане. — задал я неожиданный вопрос. Старик задумался.

— Если это будет умный и дальновидный правитель, который принесёт мир и порядок на наши земли, я первый склоню голову и всегда выступлю на его стороне. У меня нет оружия, я не смог дать достойный отпор этим шакалам. — он замолчал и нахмурился.

— А ты можешь пользоваться ружьём и холодным оружием?

— Да, Шайтан, ты можешь продать захваченное оружие мне?

— Как тебя зовут, уважаемый?

— Мурад из рода Сангин.

— Уважаемый Мурад, я подарю ружьё тебе и остальное продам твоим людям, не дорого. Но вы дадите мне слово, что не будете воевать против русских.

Мурад долго думал глядя на меня.

— Хорошо, я даю тебе слово и они поклянутся.

— Эркен, подбери им ружья, шашки и кинжалы. А вы, уважаемый, сами выберете, что вам понравиться.

Мурад и его пастухи возбуждённые и радостные присели у кучи оружия и ожидали пока Эркен с Саввой перебирали его. Мурад с винтовкой в руках и шашкой с кинжалом подошёл ко мне.

— Скажи Шайтан, ты можешь продать все оружие и десять лошадей?

— Ты сможешь заплатить Мурад? — поинтересовался я.

— Сколько ты просишь за всё?

Паша позвал Эркена и Аслана. Я озвучил им предложение Мурада.

— За оружие, кроме подаренного Мураду, самое мало, сто двадцать рублей и за десять лошадей двести тридцать. — подвёл итого Эркен.

— Ты слышал уважаемый Мурад.

— Хорошо, Шайтан. Дай двух лошадей моим людям, завтра, к обеду они привезут серебро. А пока будь моим гостем. Мы принялись к готовке двух баранов, которых успели зарезать бандиты.

Спустя три дня я прибыл в Пятигорск. Со мной только мои близкие. Остальные за Михайловским постом повернули домой. Меня одетого в простую черкеску и папаху часовой не пустил в здание штаба линии, вызвал дежурного офицера.

— Кто ты такой, представься? — Высокомерно ответил подпоручик. Я хотел вспылить, но вспомнив, что я одет в теплый, не очень свежий бешмет и потёртую черкеску решил приколоться.

— Так, это, вашбродь, мне бы до господина подполковника Шувалова добраться. Важные сведения донести. Ежели вы не скажите яму, вас так вздрючат, что мало не покажется. Скажи Паш?

Паша внимательно всмотрелся в подпоручика.

— Да уж, дрючить будут долго и с удовольствием.

— Что, быдло казацкое, да я тебя… — лицо подпоручика покраснело от негодования. Он попытался вытащить саблю. Паша перехватил его запястье и крепко сжал.

— Не балуй подпоручик, делай, что велено и с руками останешься.

Лицо офицера из красного превратилось в белое.

— Довольно подпоручик. Прошу вас доложить подполковнику Шувалову, что встречи просит есаул Иванов. Шутка зашла слишком далеко. Поторопитесь, у меня мало времени.

Подпоручик фыркнул и хлопнув дверью вошёл в здание. Через некоторое время из двери показался Шувалов.

— Петр Алексеевич, слава богу вы живы. Пройдёмте ко мне.

Мы поднялись в кабинет.

— Ну, рассказывайте. — сгорал от нетерпения он.

— Прождали восемь дней. Дождались. Единственно, что могу сказать, тяжело ранили. Доделать дело до конца не получилось. Думаю, он, надолго выбыл из игры.

— Так, так…. — Шувалов задумался машинально постукивая пальцами по столу. — Что же, хотя бы так. Ранение может привести к смерти? Не исключено. Будем ждать вестей от агентов. Спасибо, Пётр Алексеевич, я доложу его превосходительству.

— Александр Константинович, прошу вас не распространяться о моём участии в операции. — Попросил я.

— Конечно, только его превосходительство.

Мы попрощались и я вышел из кабинета. Неожиданно Шувалов выскочил из кабинета.

— Пётр Алексеевич, чуть не забыл, Булавин очень просил вас зайти к нему, как только вы появитесь в городе.

— Хорошо, зайду сейчас к нему. С чего это я понадобился ротмистру? — Думал я идя в жандармерию. Дежурный жандарм сразу провел меня к начальству.

— Здравия желаю, господин ротмистр.

— Здравствуйте, Пётр Алексеевич, позвольте поинтересоваться по какому поводу маскарад?

— Что-то похожее на костюм подпоручика Серова.

— Поясните, господин есаул? — насторожился ротмистр.

— То, что подпоручик Серов засланный казачок? Пожалуйста. После тех событий связанных с купцом я немного подумал и решил, что подпоручик, не особо скрываясь, общается с определённым кругом лиц замешанных в различных махинациях и всё остальное. Без страха вымогает деньги, берёт взятки. Или он конченый дурак и вы совершено не контролируете своих сотрудников и обстановку в управление, во что я не верю. Остаётся одно, подпоручик засланный казачок. Вы проводите операцию по внедрению своего агента.

— А вы проницательны и не так просты, как кажетесь. — усмехнулся ротмистр.

— Тоньше надо работать, Максим Сергеевич. Так зачем я понадобился вам?

— Дело связанно со ссыльными поляками. Вам известен некто Жданович Николай Иванович?

— Да, поверхностно знаком с ним.

— Он задержан нами во время ареста фигурантов дела и проходит, как связной между Хмелевским и другими членами группы. Так вот, он утверждает, что вы можете подтвердить его невиновность. Якобы он выполнял отдельные просьбы пана Хмелевского не зная о задуманном побеге. Что скажите?

Я коротко изложил ротмистру обстоятельства нашего знакомства.

— Так что прикажете делать с ним, Пётр Алексеевич?

— А какое наказание грозит им? — Спросил я.

— Скорее всего отправим на каторгу в Сибирь.

— Чего так далеко гнать. В кандалы и в штрафной отряд. Пусть здесь камень дробят и дороги строят. Сюда же и проворовавшихся чиновников, с конфискацией имущества. Кормить исключительно тем, что они солдатам отпускали и одевать в то, что выдавали со складов. На своей заднице почувствуют и сроков больших не давать. Пять лет вполне хватит. На первый взгляд заманчиво, не Сибирь, но на таком довольствии долго не протянут. — со злобой высказался я.