Шестая плоскость

Атви резко затормозила у элеватора и чуть не вылетела вперед через руль. Приложила ладонь к сканеру на входе и вбежала в холл.

Баром сидел за столом и собирал пушку.

– Ты же должна быть в магазине!
– грозно уставился он на нее.

– Бластомат собираешь? Отлично, нам он пригодится!
– Атви выдернула из-под дивана рюкзак и стала пихать в него вещи без разбора, - мы уезжаем!

– С каких это пор ты здесь командуешь?
– невозмутимое поинтересовался Баром.

– С тех самых, когда ко мне явилась так называемая Вишенка и сообщила, что накатала на нас донос!

Самообладание он потерял лишь на секунду.

– Так, спокойно. Кут и ребята нас прикроют. А я звоню Ольфи, он все уладит. За пару часов я смогу подтянуть людей...

У Авти самоконтроль был развит куда меньше, ее колотил испуг:

– Кут и ребята продались! Они уходят! Компрессоры уже едут сюда с ордером!

– Валим, - лаконично сообщил Баром, спрятал пушку за пояс и скомандовал:

– Код сто семнадцать!

Панель гипновизора отъехала от стены, за ней показался сейф. Набрав ключ безопасности, он вытащил из недр хранилища две туго набитые сумки и бросил одну Атви:

– Заводи чозер и гони вслед за мной. Поедем порознь, так хоть у одного из нас будет шанс уйти, если нас накроют.

***

Они ехали без отдыха всю ночь, сделав лишь пару минутных остановок на глухих заправках. К рассвету на горизонте показались яркие всполохи, словно кто-то вспорол синее небесное брюхо и выпустил наружу рыжую мякоть.

Деревянные мостовые Лицера остались далеко позади, вокруг бугрились холмы, а уши закладывало от перепадов высот. Воздух становился все свежее, тут и там стали появляться растения. Несколько раз их окатывало ливнем, а когда лунце взошло в зенит, стало парить, и повисла давящая жара.

Под монотонный стрекот насекомых Баром почти отключился на скорости сто двадцать и чуть не проехал поворот в долину. Он очнулся и замигал аварийками, подавая Атви сигнал. Они затормозили у спуска.

На обочине ржавел знак с перечеркнутой надписью 'Циклотронная плоскость'. Внизу пестрел утопический деревенский пейзаж, и виднелись домики с голубой черепицей. Они слезли с чозеров и без сил упали на траву.

– Здесь я до поры залягу на дно, - задумчиво изрек Баром, жуя соломинку.
– Подниму старые знакомства... Ты - поезжай на восток, в Антрацитовую. Пересеки границу...

– Я без тебя никуда не поеду, - оборвала его Атви.

– Глупая, такого шанса может больше не быть. У тебя в сумке почти два ляма, начнешь все заново. Купишь себе квартирку в Синоптиках. Только не вздумай ехать в наш дом на Сельве, сейчас это небезопасно. Я найду тебя, когда все уляжется.

– Я остаюсь с тобой.

– Апельсинка...

– Не смей меня так больше называть!
– закричала Атви.
– Тебе это не впервой, да? Устроил себе фруктово-ягодный конвейер? Кромсаешь девицам головы скальпелем, навешиваешь прозвища, а потом отправляешь на четыре стороны?!

– А ты думала, что одна на свете такая распрекрасная?! Что я столько кругов тебя одну ждал?!
– заорал он и в ту же секунду понял, что это был перебор.

Атви вскочила с примятой травы:

– Знаешь, ты прав. Я поеду. Уверена, даже в этой деревне найдется масса девиц, что будут с удовольствием откликаться на Клубничку или как там ее...

– Стой, - велел ей Баром, - остановись.

– Я больше не слушаю твоих приказов!

– Нет, ты будешь слушать!
– он подбежал к ней и тряхнул за плечи так, что она прикусила язык.
– Да, я делал ей операцию. Да, у нас были... кое-какие терки. Это было давно. И с тобой все абсолютно по-другому.

– Что значит 'по-другому'?
– застонала Атви.
– Ты даже сказать не можешь!

– И не скажу, агрегатор тебя забери! Потому что все, кому я это говорил, мертвы! Не хочу, чтобы ты последовала их примеру!

Она закрыла лицо руками:

– Значит, ей ты... не говорил?

– Тебя сейчас именно это больше всего заботит?!
– изумился Баром.

Атви прислонилась к столбу с дорожным знаком и осела на землю.

Он опустился рядом:

– Ну, иди ко мне...

Она забралась к нему на руки. Покрытые пылью они сидели на обочине и дышали непривычно чистым ветром.

– Ты ведь непричастен к тому, что случилось с сыном... Той женщины?
– спросила она.

– Понятия не имею, что стряслось с ее пацаном, - процедил Баром.
– Я снял с них слежку больше круга назад.

Атви поднялась и закинула сумку на плечо:

– Ты знал, что я не побегу, можешь не отрицать. Давай, рассказывай, каким был твой настоящий план.

***

Над крыльцом запущенного постоялого двора была прибита табличка 'Гостиница'. Определение это не подходило даже с натяжкой. Им выделили комнату с заколоченным окном и раковиной в углу. Кран непрерывно капал, сквозь щели в полу мог пролезть таракан размером с мышь.

– Есть некоторый кич в том, чтобы спать на сумке денег в такой дыре, - выразил кто-то из них общую мысль. Но средства решили приберечь, чтобы не вызывать подозрений. К тому же в этой деревне максимум, что они могли себе позволить - купить трактор. Было решено единогласно, что текущих проблем это не решит.

Атви прикорнула на лежанке и очень быстро отключилась, вцепившись в руку Барома. Когда она засопела, он с трудом разжал ее пальцы, отошел к окну и набрал номер.