Шестая плоскость

empty-line/>

– Может, к черту эти разрешения?
– наконец выразила она свое беспокойство.
– Этот глава плоскости будет эксплуатировать тебя по полной за пару документов. А вдруг он заставит тебя сделать что-нибудь ужасное?

'М-да, интуиция у девчонки работает...' - мысленно отдал ей должное Баром.

– Был один такой, пытался меня эксплуатировать. Закопал его у Синильной топи, - проворчал он.

– Я знаю, что ты можешь. Но мне все равно страшно, - поезжилась Атви.

– Это чудо, что ты до сих пор не попала под прицел проверяющего комитета, - вздохнул он и приобнял ее.

– Я окажу Ольфи небольшую услугу, зато потом мы оба будем чисты перед Режимом на веки вечные. Свобода, Апельсинка моя.

Она молчала.

– Тоскливая была вечеринка, эти агрегаторы совсем не умеют организовывать мероприятия, - задумчиво протянул он.
– А знаешь, что будет десятого септабря?

– Ты в курсе про мой день воплощения?!
– поразилась Атви, - хотя, что я удивляюсь, ты же копался в моих документах...

– Знать не знаю, о чем ты, - ухмыльнулся он.
– В этот день будет юбилей - десять кругов с открытия моего первого Клуба. И мы устроим такой сейшн, что эту дату впишут в анналы истории. В скрижалях высекут! Качнем город так, что мало не покажется!

Она, сомневаясь, покачала головой:

– Стоит ли так светиться?

– Сделаем патриотичные декорации, пригласим двух-трех придурков из администрации, идеальное алиби!

– Не могу представить, чтобы ты занимался всей этой праздничной чепухой, - улыбнулась она.

– Разве я сказал, что буду? Запрягу под это дело команду умельцев из Високосника, выделю фонд... А проект станешь курировать ты, - заявил Баром.

Ее глаза загорелись:

– Покажем агрегаторам, как надо веселиться!

***

Следующие три недели промелькнули в суете приготовлений. Подручные Барома расчистили необъятную крышу главного Клуба, установили на ней пять сферических шатров. Каждый оснастили алкогольной станцией и стилизовали под одну из плоскостей Дымского Краса.

В синем тенте поставили генератор пены и мыльных пузырей. Атви решила, это будет забавной метафорой снега в Февральских станцах. В розовую сферу определили фонтан с малиновой граппой, напоминающий главную реку Циклотронной. Серый шатер с массивной надувной куклой Верховного агрегатора у входа символизировал Центральную плоскость. Зеленый - с настоящим травяным ковром и бочками стаута - Антрацитовую. За огромным куском дерна людям Барома пришлось смотаться к самой границе ареала катастрофы. Старостопольской плоскости посвятили алый ретро-шатер: внутри устроили барахолку дорежимных редкостей и установили граммофон.

Атви предложила обтянуть часть крыши гигантским батутом. Один из приглашенных организаторов скептически уточнил:

– Чтобы гости могли сигануть вниз, если мероприятие покажется им слишком скучным?

Вошедшая в роль куратора, она заявила:

– Уго, в остроумии будешь упражняться дома, в Високоснике. А здесь - делать то, за что тебе платят.

Баром покатывался со смеху, наблюдая за тем, как малявка строит его людей. Он утвердил ее безумную идею и велел обнести батутную часть крыши трехметровой стеной из бронированного стекла. Так у Клуба появился новый этаж.

Фонд праздника раздувался день ото дня. Они планировали собрать не менее трехсот человек и обеспечить каждого бесплатными нейроигрушками, раскрученными на максимальный вольтаж.

– Все это несколько приземленно, - выдала однажды вечером Атви,- хочется воспарить над шаблонами...

Тогда они раздобыли огромный воздушный шар и пришвартовали его к крыше стальными тросами. В корзину посадили музыкантов-электронщиков с аппаратурой и назвали это композицию Воздушной сценой. Ребята сыграли несколько пробных сетов, чтобы проверить акустику. И заявили, что басы будут качать на другом конце Краса.

За сутки до старта приехали грузовики с продуктами и напитками для коктейлей. Два десятка поваров оккупировали кухню, кромсая бесчисленные закуски.

В назначенный день толпа у Клуба собралась еще до темноты. Вход был свободным, но громилы на входе тщательно фильтровали контингент.

Девушки в гиперэротичных костюмах компрессоров фланировали по крыше с подносами нейроигрушек.

– Уважаемые, своей трезвостью вы нарушаете высокое постановление Верхнего круга агрегаторов! Извольте выбрать себе девайс и отправиться в космос, - обрабатывали они гостей.

Сценарии освещения меняли один за другим, а когда опустились сумерки, включили лазерное шоу.

Поначалу гости чинно прохаживались мимо столов с деликатесами и лениво попивали напитки. Но через пару часов поймали общую волну вседозволенности и вошли во вкус. Грапповый фонтан опустел уже к полуночи. Крышу захлестнула коллективная эйфория. Солидные господа поскидывали пиджаки и, разгоряченные стимуляторами, прыгали на гигантском батуте. Со всех сторон пульсировала музыка, валил цветной дым, и плыли радужные пузыри.

Когда стемнело, на танцпол хлынула пена из синего шатра, в центр действа выкатили четырехэтажный торт, на который набросились и стали есть руками. Девушки, изображающие компрессоров, начали показывать огненное шоу.

Баром заметил несколько знакомых лиц из администрации. Парни отплясывали так, словно по гипновизору передали, что завтра конец света.

Он лежал на батуте абсолютно трезвый посреди этой вакханалии и смотрел вверх. Его покачивало словно на волнах от прыгающих вдали. Мысли крутились вокруг Нокота и его задания, открытия новой точки и переговоров с поставщиками.

Атви, задыхаясь от восторга, упала рядом.

– Я словно в шестой плоскости, - проговорила она, когда отдышалась, - сейчас все настолько правильно, что лучше и быть не может.

– Всегда придавал этому выражению иной смысл, - ответил Баром.

– И какой?

– Лимб, - отстраненно произнес он.
– Место, где мы очнемся по завершении текущей сессии.

Атви подобралась поближе:

– Это разве не одно и то же?