Шестеро смелых и ледяная смерть

– Прощай, братва! Не поминайте лихом! Отсижу - вернусь.

Ребята опять загудели.

– Гляди, накаркаешь!
– выкрикнул Клим, но Смирнов и Харя его уже не услышали. Дверь за ними с грохотом захлопнулась.

Мгновение в классе стояла такая тишина, что слышно было, как в кока-кольную лужу сыпалась с потолка штукатурка.

– Начинаем урок, - напомнила о своем существовании начавшая приходить в себя химичка.
– Ахлябин и Толпыжкина! К доске!

– По-моему, это не Смирнов, а ты сам себе накаркал, - послышался злорадный шепот за спиной у Клима.

– Делов-то, - высокомерно бросил через плечо тот и уверенным шагом направился к доске. С химией у него никогда не возникало проблем.

Во время большой перемены друзья встретились с Ильей в столовой и заняли столик в углу.

– Наваристый борщик у них сегодня, одобрительно произнес Бородин, энергично размешивая ложкой сметану.

– Мужикам только бы пожрать, - презрительно покривилась Лиза.
– Радость, беда… По барабану вам все, если желудок пустой.

– А мне что, по-твоему, Каретникова, голодовку теперь объявить? Парня-то этим не вернешь. Или ты считаешь, мне нужно, как Даниле, лечь и отвернуться к стенке?
– Бородин в сердцах бросил ложку.

– Ничего я такого не считаю, - несколько растерялась Елизавета.- Мы его будем помнить. К маме его потом съездим. Навестим. Но больше-то уже ничего сделать нельзя. Пойми ты это!
– Илья вздохнул и отодвинул от себя почти нетронутую тарелку супа.

– Ты что?
– широко раскрыла зеленые глаза Марфа.

– Да уже не хочется есть! Пойду я, пожалуй.

– Илюха, постой!
– Клим резким взмахом руки едва не снес со стола Дианин стакан с апельсиновым соком.

– Ты же еще не знаешь, как у нас оторвались на химии Смирнов с Харей. Заметил, в каких мы пятнах?
– улыбнувшись, попытался разрядить он обстановку.
– Это было шоу!

Оглядев друзей, старший мальчик вновь опустился на стул:

– Хотите сказать, эти два долбодуба трубу какую-нибудь подорвали?

– Мелко плаваешь, - хмыкнула Марфа. Они нам такой фонтан безо всякой трубы устроили!

– Фокус вообще-то простой, - подхватил Клим.
– Кидаешь в бутылку с колой мятную конфетку. Только делать это, конечно, надо не в помещении, а на улице, Фонтан метра на два выстреливает. Хочу обязательно сам попробовать.

– Попробуем, - загорелся идеей и Илья.
– Кстати, и Данилу, может, развеселим!

– Ты забыл, что ему давно не три года, - хмуро бросила Марфа.
– Он сейчас на такое даже смотреть не станет.

– Хорошо бы его под любым предлогом вытянуть на улицу, - видела лишь один выход из положения Ди.

– Ну конечно! Ты ведь так боишься, как бы кто-нибудь не забыл про твои ночные приключения!
– вскинулась Лиза.

– Точно! И если мы там что-нибудь серьезное обнаружим, Даньке будет над чем вместе с нами поломать голову. Вот и переключится. Или, по крайней мере, гарантированно меньше станет хандрить, - пропустив мимо ушей ехидную реплику Каретниковой, поддержал Диану Илья.

– Не знаю… Я больше всего боюсь, что он после смерти Андрея совсем упадет духом и перестанет верить, что его когда-нибудь смогут вылечить, - с тревогой проговорила Марфа. Андрею ведь тоже обещали провести курс какого-то нового лечения. Даже деньги собрали через один благотворительный фонд. Но… - Она помолчала, - Не успели.

– Но Данила-то, кроме ног, здоров!

– заспорила Ди.
– Даже если предположить худшее… ну, что он больше вообще никогда ходить не начнет… все равно сможет полноценно прожить до глубокой старости.

– Он полноценно живет именно потому, что надеется когда-то встать на ноги. А если надежда исчезнет… Ох, даже думать боюсь. Руки опускаются… - В голосе Марфы слышались нотки отчаяния.

– А вот этого не надо!
– воскликнул Илья. Мы не дадим ему опустить руки! Еще чего вздумала!
– И он с таким негодованием воззрился на девочку, будто это она была главной виновницей Данилиного состояния.

– Да я ведь именно этого и не хочу допустить, - в замешательстве пролепетала она.

– Тогда сразу после уроков идем к нему, - решительно продолжал Бородин.
– Станем его тормошить до тех пор, пока не согласится отправиться с нами на пруды.

Остальные полностью поддержали Илью. Молчала одна лишь Лиза. Их намерения мешали реализации ее личного плана. Однако ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы о нем кто-нибудь узнал. И в результате ей пришлось сделать вид, будто она тоже согласна с Бородиным.

Смирнов и Харя вернулись в класс лишь после большой перемены. Оба изрядно приунывшие. Видимо, родителей их таки вызвали, а может, даже заставили заплатить штраф за нарушение установленных правил - на территории школы никакой сладкой газировки и фаст-фуда.

Николай горько жаловался:

– Базар из-за этой колы такой развели! Можно подумать, мы школу реально взорвали. А конкретно делов-то - тьфу. Ну, потолок маленько попортился. А пол вообще можно вымыть. Ишь ты, нашли повод мозги компостировать, будто мы чуть ли не государственные преступники.

– Грубо нарушили школьный устав, - передразнивая интонации директора, подпевал другу Серая Харя.
– Тоже мне, уголовный кодекс.

– Беспредел, - яростно скрипнул зубами Колька.
– Мамашу на две минималки оштрафовали. Фигня, конечно, но западло.
– Колька в бессильном протесте потряс кулаками. Галатея сама разрешила, а получилось, мы нарушили. Надо будет теперь натуральный салютик ей в кабинете устроить.

– Верно, Колян, - потирая руки, недобро захихикал Серая Харя.
– И устроим. Последнее слово за нами.

«И ведь устроят», - слушая их, подумала Марфа. Она совсем не завидовала химичке. Лиза тоже не сомневалась в реальности угроз «гадкой парочки», и главной задачей, по ее мнению, было самой случайно не попасть под «колесо отмщения». А то ведь вале- тишь на воздух вместе с химичкой. Ни за что ни про что. Ну уж нет! Становиться невинной жертвой этих двух дезертиров из обезьянника совсем не входило в Лизины планы.

После уроков пятеро друзей пошли к Соколовым. Обычно они старались скорее встретиться с Данилой, однако на сей раз, не сговариваясь, шли медленно, словно нарочно растягивая каждый шаг. Им еще нужно было хорошенько подумать, как себя вести и что говорить.

Дом Соколовых стоял в Серебрянопрудском проезде - одна из однотипных панельных многоэтажек, которыми изобиловала старая часть района Серебряные Пруды. Войдя в подъезд и преодолев один лестничный марш, друзья остановились возле квартиры. Марфа достала ключи.