Школа остроумия, или Как научиться шутить

Например:

Гляжу в озера синие,

В полях ромашки рву.

Зову тебя Россией,

Россией зову...

Получилось:

Гляжу в озерную синь,

Ромашек нарвал в полях,

Зову тебя Япониею!

Или, например:

Наша Таня громко плачет,

Уронила в речку мячик.

Тише, Танечка, не плач,

Не утонет в речке мяч.

Получилось:

Мяч уронила

В реку Тать Яна, но он

Что-то не тонет.

Глава 13

От эпиграммы

до басни

Интеллигентный человек смеется шутке только раз — когда ее

выдумывает.

Хенрик Ягодзиньский

В этой главе…

Клубника в сметане

Лежал бы ты. Читал бы я

Мой миленок, как Ромео...

Клубника в сметане

Эпиграмма

Эпиграмма (греч. epigramma, буквально — надпись). В

современной поэзии — короткое сатирическое стихотворение, с

остротой (пуантом) в конце.

Вот что писал об эпиграмме А.С. Пушкин:

Приятно дерзкой эпиграммой

Взбесить оплошного врага;

Приятно зреть, как он, упрямо

Склонив бодливые рога,

Невольно в зеркало глядится

И узнавать себя стыдится;

Приятней, если он, друзья,

Завоет сдуру: это я!

Вот какую эпиграмму он написал на М.С. Воронцова:

Полу-милорд, полу-купец,

Полу-мудрец, полу-невежда,

Полу-подлец, но есть надежда,

Что будет полным, наконец.

Александр Сергеевич, кроме политических врагов, умел

приложить и дам, причем не только изящно:

Нет ни в чем Вам благодати,

С счастием у Вас разлад —

И прекрасны Вы некстати,

И умны Вы невпопад.

но и язвительно:

Иной имел мою Аглаю

За свой мундир и черный ус.

Другой за деньги — понимаю,

Другой за то, что был француз,

Клеон — умом ее стращая,

Дамис — за то, что нежно пел.

Скажи теперь, мой друг Аглая,

За что твой муж тебя имел.

Задача эпиграммы — не только описать, изобразить предмет,

явление, личность, но и, главное, сделать некоторый остроумный

вывод.

Главных достоинств эпиграммы три: краткость,

приятность и остроумие.

(Феофан Прокопович.)

Пушкинскую традицию блистательно продолжил русский

поэт второй половины XIX века Дмитрий Минаев, из множества

эпиграмм которого приведем только одну:

Здесь над статьями совершают

Вдвойне убийственный обряд:

Их, как евреев, обрезают

И, как католиков, крестят.

("В кабинете цензора",)

В 20—30-е годы, вплоть до начала массовых сталинских

репрессий, большинство эпиграмм носило общечеловеческий

характер: в них высмеивались человеческие слабости и пороки.

Маяковский, создатель неожиданных составных рифм, в

эпиграмме на поэтессу Веру Инбер "спрятал" в одной из рифм

откровенную брань (и такое бывает в эпиграммах!):

Ах, у Инбер, ах, у Инбер

Что за челка, что за лоб!

Все смотрел бы, все смотрел бы

На нее б!

В конце 40-х годов так говаривали об известном сатирике,

всеобщем любимце, друге Анны Ахматовой:

Искусству нужен Виктор Ардов,

Как писсуар для леопардов!

Великолепные эпиграммы писал Михаил Светлов. Леониду

Утесову

Сегодня, друзья, я проснулся чуть свет,

И сразу заплакал от горя,

На палубу вышел, а палубы нет,

Ни чаек, ни неба, ни моря...

Не угасло это искусство и в наши дни, чего стоят только

эпиграммы Валентина Гафта на своих коллег: Михаилу Козакову

Неполноценность Мишу гложет

Он хочет то, чего не может,

И только лишь после "двухсот"

Он полноценный идиот.

Все знают Мишу Казакова

Всегда отца, всегда вдовца

Начала много в нем мужского,

Но нет мужского в нем конца.