Шоколад и ваниль

Хелен была необычайно рада некому временному перемирию между её друзьями.

– Отличное печенье, – довольно оскалился Пик, стряхивая крошки с рукава. Вару злобно смотрел на него из под очков, с другого конца стола.

– Хел, есть ещё? – поинтересовался он у подруги, разливающей по чашкам на столе чай. Та кивнула:

– Конечно. Мне не жалко!

– Прекрасно! Сходи ка к Николь и полей её «сиропчиком» свою выпечку. Я хочу поставить их снова…

– Даже не представляю, зачем я решил сесть играть с вами, – ровным голосом произнёс Куромаку.

Сидящий справа от него Ромео тяжело вздохнул, что-то тихо прохныкав. Он ёжился, притом не только от холода, а от того, что не чувствовал на плечах любимый розовый пиджак.

Эти четверо уже около часа, а то и больше, сидели за столом театрального кружка, напряжённые и увлечённые покером. Такое время провождение язык с трудом поворачивался назвать полезным: в любой момент могла появиться Эмма, наказать всех, а заодно и отобрать карты. Поэтому, местом встречи была выбрана гримёрка театрального клуба, которую любезно предоставил вышеупомянутый Ромео. Сюда Президент без приглашения являлась, к счастью, чуть чаще, чем никогда. Она последнее время всё чаще злобно зыркала на Ромео, и окружающие ловили их долгие взгляды.

– Бедолага, как она его ненавидит, – вздыхали девушки при виде этого, а многие из них ревностно поглядывали на предмет обсуждения.

Хелен, наблюдая подобное, смущённо помалкивала.

– Пара, – ухмыльнулся Пик, по совместительству хозяин колоды, выкидывая две карты на стол. Ромео издал раздосадованный стон, неохотно вскрывая доставшиеся карты.

Пик – выигрывал чаще остальных, т.к. рука у него, предположительно была намётана значительно лучше, чем у остальных, и с картами парень обращался действительно мастерски. Именно он обычно тасовал и раздавал, поэтому многие не зря подозревали, что он мухлюет, а Куромаку даже негодовал, пару раз заметив его за этим делом. Кстати, о нём. Лицо математика всю партию сохраняло непроницаемое выражение. Пожалуй, он был вторым опаснейшим противником после Пика, однако не обладал такой бурной фантазией как остальные, и придумать, что поставить на кон Маку было труднее.

Ромео же, в отличие от Куромаку, постоянно «палил» другим свои карты лицом, вернее экспрессивной мимикой. Он мог не сдержаться, и расстроенно воскликнуть что-то, или же грустно вздохнуть. По глазам Ромео, даже самый глупый соперник легко смог бы прочесть что угодно, и будь он немного сообразительней – додумался бы мухлевать с помощью своих актёрских способностей.

А вот Вару с лёгкостью сохранял всю игру ехидную ухмылку, и усиленно отвлекал всех скользкими шуточками. Правда, его расслабленность казалась наигранной. Отыграть некоторые из своих вещей он сумел только пару раз, что заставляло парня незаметно нервно стучать ладонью по коленкам под столом.

Борьба была в самом разгаре.

Пик сидел с короной на голове, и победоносно повязанным серым галстук Куро. За отсутствие упомянутого предмета одежды, бывший хозяин был весьма недоволен, но сдерживался. Также, математик лишился своей записной книжки, которая сейчас лежала неподалёку от Ромео. Тот не поскупился на жесты триумфа: пара страниц была уже исписана узорами из сердечек и английскими заглавными «А», которые все толковали, как вечно свойственное Ромео «Angel». Зато, Куромаку приобрёл несколько банок с порошком для розыгрышей, (не трудно догадаться от кого) и саблю из реквизита для спектаклей. Но, в общем-то, все трофеи, по его мнению, были довольно бесполезными.

Вару же довольствовался, во-первых пиджаком Ромео, который, к удивлению многих, не потоптал ногами, однако, «для приличия» и виду, хотя бы завязал узлом, и использовал как мяч, и во-вторых, перочинным ножом хозяина колоды. Кроме всего перечисленного, у каждого игрока, по большей части у Пика, уже скопилось довольно много разных выигранных безделушек, и фантазия игроков, как и вещи в их карманах начинала иссякать.

Помимо четверых азартных парней, в комнате находилось ещё несколько человек. Данте, который пару раз присоединялся к игре, но раскрывал все свои карты цитатками и броскими фразами. В итоге он ушёл в угол, в свои мысли, краем глаза продолжая следить за игрой. Габриэль и Феликс сидели возле стола и наблюдали за ходом событий. Первый был без понятия, что происходит, но искренне радовался, когда тот или иной игрок из четвёрки выигрывал, а второй, подглядывал карты и жутко веселился с этого, от чего его уже пару раз отсаживали подальше, вне зоны досягаемости. Ну и конечно, уже упомянутая Хелен, которая заваривала чай, и угощала всех выпечкой. Старшеклассница выглядела очаровательно, когда восторгалась чьей-то победой, в частности Вару, и половина присутствующих смущённо отводили взгляды, когда она своим милым высоким голоском восклицала: «Поздравляю!» Правда, сейчас она удалилась в поисках Николь.

Шёл третий очередной этап торговли.

– Я ставлю…, – протянул Вару, ухмыляясь и устремив взгляд в потолок, – …Ниджи, нашу училку музыки!

– Но ведь она не твоя собственность! – возмутился Ромео, фыркнув,

– Да какая разница? Я кстати, как-то раз видел, как она на рояль залезла. Вот же ж кошка. Псих бы это увидел – обкончался бы.

Вару захихикал над собственной шуткой.

– Я почти физически ощущаю, как деградирую, – пробормотал Куромаку.

– О боже, – закатил глаза Ромео, и решил игнорировать собеседника, – я ставлю мантию короля Артура, из костюмерной…

Неожиданно Пик хлопнул ладонью по столу. Данте, приоткрыл глаза, а Феликс ни с того, ни с сего, икнул.

– Это как-то, не серьёзно, – протянул он, откидываясь на спинку стула, – что мы, дети малые? Предлагаю начать делать серьёзные ставки. Как насчёт, желаний?

Вопрос был принят с интересом и все скоро скинули карты. В комнате повисла тишина. Пик принялся тасовать карты. Все молча ловили каждое его действие, пытаясь не пропустить ни одного движения рук, ног или чего-либо ещё.

Первым не выдержал Вару:

– Так, стоп! Пусть тасует кто-нибудь другой.

– Боишься что проиграешь? – заметил Пик, вызвав у Вару нервную ухмылку.

– Не раньше тебя, педик.

– Он прав, Пик, – спокойно заметил Куромаку, – пусть тасует, например, Феликс.

Все присутствующие скептически поглядели на Феликса, который взволнованно запрыгал на месте. Конечно, новоиспечённый тасующий в итоге, карты уронил, заставив Пика приложить ладонь к лицу, а Вару отпустить пару каламбуров.

– Похоже, это чёрная карта…, – взволнованно воскликнул хулиган, сунув под нос Феликса карту короля пик.

– П-правда? – удивлённо раскрыл глаза Феликс.

– Да-да! Она предсказывает, что…, – Вару сделал глубокомысленное выражение лица, – …что ты криворукий дегенерат.

С этими словами он кинул карту в лицо собеседника. Феликс пару секунд сидел, оскорблённо открыв рот, а затем, запальчиво закричав «ВОЗЬМИ СВОИ СЛОВА ОБРАТНО!!», кинулся на обидчика.

Обоих тут же принялись разнимать.

– Надеюсь, парад неописуемой глупости окончен? – скептически поинтересовался Пик, когда все уселись обратно, а Феликсу запихнули в рот плюшку и посадили в угол к Данте. Вару потирал ушибленный лоб, но довольно ухмылялся.

– Глядите, – пробормотал Ромео.

Все удивлённо вдруг посмотрели на Габриэля, который спокойно и уверенно перемешивал карты в руках, ловко управляясь с колодой. Данте невольно улыбнулся краем губ, Вару фыркнул.

Наконец, карты раздавались. Все присутствующие в комнате затаили дыхание, Ромео ёрзал на краюшке стула. Даже Куромаку слегка напрягся, вперив взгляд в карты на столе.

Началась торговля. Желания на первом этапе звучали скорее по-детски глупо, чем интересно. Однако уже на третьем этапе началось самое интересное: