Шторм над Петербургом

— Семьей! Как же! Мы для вас были родственниками второго сорта!

Андрей покачал головой.

— Это не так, Павел. И мне жаль, что ты так думаешь.

— Если это не так, то почему же твой отец не согласился отдать за меня твою сестру? Даже Синод не имел возражений. Вы могли показать, что цените нас, могли приблизить.

Андрей с трудом взял себя в руки.

— Сейчас я понимаю, что мой отец оказал Марине большую услугу, не согласившись обсуждать этот вопрос…

Внезапно Дмитрий Павлович ударил по стене так, что дежурившая за шторкой медсестра испуганно пискнула, а аппараты подпрыгнули.

— Довольно, Павел! — рявкнул он и уставился на сына. — Я признал вину за участие в заговоре, но этот политический кружок ничто по сравнению с тем, какой угрозой стал ты. Мы с тобой оба ответим за свои деяния, но наша задача сейчас — спасти твою мать и Викторию. Нас обманули! Обвели вокруг пальца и обманом выманили твою сестру в Будапешт. Ты хоть понимаешь, что они ставили на тебе эксперименты?

— Не понимаю, о чем ты.

— То вещество, что ты принимал, — вмешался я. — Это их разработка. Не знаю, под каким соусом тебе его подсунули, но ты — просто подопытный кролик, Павлуша. Им просто нужно было посмотреть, как поведет себя маг романовской крови под воздействием препарата. Они никогда не видели для вас будущего в своем заговоре. Вы были нужны только для того, чтобы обкатать на вас действие вещества. Его проверили на Катерине и на тебе. Как думаешь, твоя вторая сестра избежит этой участи, когда попадет к ним в лапы?

Павел упрямо сжал губы. Его лицо напряглось, а взгляд, устремленный в окно, казался полным презрения. Я чувствовал, как воздух вокруг нас накаляется.

Дмитрий Павлович явно ожидал от сына другой реакции — сочувствия, осознания всей опасности, в которой они теперь оказались, — но Павел, казалось, был настроен резко против любых компромиссов.

— Сделай хоть что-то правильно, — продолжил я. — Ты погубил себя, но еще можешь вытащить мать и сестру. Если в тебе осталось хоть что-то от человека, а не от эгоистичной твари, помоги нам.

Он посмотрел на меня, и в его глазах мелькнула тень сомнения. Но уже через мгновение Павел снова отвернулся, будто я не стоил его внимания.

Медсестра вышла из-за ширмы.

— Господа, пациенту нужно передохнуть. На сегодня достаточно. Я вынуждена попросить вас удалиться.

Мы с Андреем переглянулись, а Дмитрий Павлович сокрушенно покачал головой, словно пытался извиниться за то, что не смог уговорить сына.

Я задержался возле кушетки и сказал, глядя в худую спину парня:

— Подумай над тем, что я сказал тебе. Мое предложение в силе. Я пробуду в здании еще какое-то время. Если передумаешь, позови.

Павел ничего не ответил, и мы вышли, подгоняемые медсестрой. Она захлопнула перед нами двери палаты, и мы оказались в коридоре.

— А он весьма принципиальный малый, — вздохнул Андрей. — Жестко ты с ним, Леш, конечно.

Жестко? Да я едва ли не пылинки с него сдувал! Тоже мне нашли неженку.

Но Дмитрий Павлович неожиданно возразил Андрею:

— Нет, Павлу нужна встряска. Сейчас для него последняя возможность выбрать, что делать со своей жизнью. Я не смогу опекать его вечно. Он уже сделал неправильный выбор — и увидел последствия. Прошу, дайте ему время. Он должен одуматься…

Что ж, немного времени я мог ему дать.

Кропоткин с гвардейцами снова окружили князя крови, чтобы проводить его к машине. Андрей вызвался пойти с ними, а я, как и просил Заболоцкий, постучал в дверь соседнего кабинета.

— Войдите!

— Это я, Николаев, — сказал я, распахнув дверь, и задержался на пороге.

Заболоцкого не было. Вместо него в небольшом кабинетике за компьютером, среди папок и бумаг, расположился граф Толстой.

— Профессор, — кивнул я в знак приветствия. — Вас-то я и искал. Заболоцкий передал, что вы хотели со мной поговорить.

Он оторвался от записей и поднял на меня седеющую голову. Высокий, худощавый и в целом довольно невзрачного вида мужчина лет тридцати пяти. Тем не менее, на его руке красовался алмазный ранговый перстень. Не хухры-мухры.

— Именно, господин Николаев. — Он пристально уставился на меня и улыбнулся. — Или вам привычнее Алексиус?

Глава 6

Обитель Ордена Преобразователей

Терра-один

35 лет назад

— Налегай на мясо, Алексиус! — Стагнис от души хлопнул меня по плечу и подозвал послушника с подносом. — Старый Эд, как узнал, что ты вернулся, специально велел запечь барашка. Только что с вертела!

— Ты не волнуйся, он уже никуда не убежит, барашек твой…

В зале царила атмосфера безмятежного уюта, несмотря на величие и некоторую мрачность интерьера. Высокие своды, поднимавшиеся куда-то в темноту, вонзались во мрак, словно огромные ребра какого-то каменного исполина. Свет факелов мягко играл на выбеленных стенах, а от витражей падали разноцветные отблески, образуя на полу живые картины из переплетений синего, красного и золотого.

Когда-то это был храм Высшего — один из множества, но очень большой. Когда в мир пришли Искажения, этот монастырь отдали под нужды магов-преобразователей.

Мы с товарищами сидели за длинным столом и поглощали ужин после долгого дня. Охранники, лекари, медиумы, маги — все собрались здесь, забыв на мгновение о своих обязанностях. Музыка, звуки смеха, гул бесчисленных разговоров наполняли зал, создавая неповторимое ощущение покоя в месте, что само по себе было призвано охранять мир от угроз Искажений.

— И что же вы там на Западном рубеже раскопали, мастер Алексиус? — спросил библиарий Эрций, не поднимая глаз от своих записей, которые он, не изменяя себе, принес даже к ужину.

— Да-да, расскажи нам о тварях с рубежа! — подхватил Стагнис, на чьем лице заиграла озорная улыбка. — Есть кто новый?

Я вздохнул и отставил кружку, чувствуя, как десятки взглядов коллег, послушников и даже охранников устремились на меня с нескрываемым интересом.

— Да не о чем особо рассказывать, — улыбнулся я, стараясь не показывать усталости, — В основном старая нечисть, которая обитала в тех местах еще в века хаоса, когда Искажения только начали разрывать ткань мироздания. Тогда, конечно, было хуже, но сейчас…

— Эти твари начали мутировать? — Эрций поднял на меня заинтересованный взгляд, его перо замерло над страницей, ожидая следующего слова. — В прошлом месяце мастер Оллин доложил, что в Вейверге обнаружен новый вид саламандр…

Я пожал плечами.

— Не мутировали. Скорее, адаптировались, если хотите, под эфир нашего мира. И, к сожалению, они стали куда агрессивнее. Но всех можно убить.

Я взглянул на библиария, и тот, кивнув, начал что-то записывать.

— Надеюсь, ты уточнишь в докладе, что это не новые виды? — вмешалась Фрей, старая боевая подруга, наполняя мою кружку заново. — Иначе нас снова будут обвинять в неточностях.