Шторм

– Это просто шторм, - бормотал я, - это природа, ты ничего не могла поделать.

– Нет, это из-за меня, - возражала Белла, ее тяжелое дыхание содержало хрипы, как у астматика, а зеленые глаза были широко раскрыты. – Я не должна была покидать свой город. Из-за меня на вас наслали шторм – чтобы меня остановить.

– Кто? – недоумевал я, хотя было очевидно, что Белла не может быть единственной представительницей своего племени.

– Мои… родные, - уклончиво ответила девушка, отводя взгляд в сторону безбрежной лазурной глади. В ее глазах отразилось отчаяние, а мое сердце сковал холод.

Волны, словно чувствуя местонахождение русалки, подбирались все ближе, захлестывая пеной чешуйчатый хвост и мои колени, вымывая из-под нас песок и поднимаясь все выше.

– Не уходи, - попросил я безнадежно, правильно истолковав и поведение воды, и полный тоски и предопределенности взгляд девушки.

Она посмотрела на меня печально, подняла руку и коснулась моей щеки.

– Но я должна…

– Не так скоро, - умолял я хотя бы об одолжении. – Не сегодня…

Без лишних слов Белла потянулась ко мне, и я приник к идеальным губам в страстном и глубоком поцелуе, впитывая соль морских глубин с ее мягкого языка.

~~~

Я проснулся от странных звуков: они испугали меня. Резко моргая в кромешной темноте ночи, я прислушивался, пытаясь понять, что издает такой ужасный хрип, как умирающий с поврежденными легкими.

Белла все еще лежала рядом со мной на диване, где мы уснули после продолжительных любовных утех, становящихся все краше и приятнее от раза к разу. Но теперь ее маленькое тело дрожало и было чересчур напряжено.

– Белла? – позвал я, забыв, что она не может ответить. Схватив фонарик, осветил бледное лицо с круглыми испуганными глазами. Грудная клетка двигалась с трудом, преодолевая огромное сопротивление, а воздух входил и выходил со свистом. Я не врач, но тут мне сразу стало ясно, что дело плохо.

– Чем я могу помочь? – взмолился я, приподнимая Белле голову, чтобы хоть чем-то облегчить состояние. Она вцепилась в мою шею с такой силой, словно никогда не хотела отпускать.

Меня осенила простейшая догадка, и я поднялся, держа девушку на руках. Мне не нужен был интернет, чтобы понять, что любой рыбе нужна вода, даже если внезапно у нее отросли две человеческие ноги.

Белла, казалось, возражала: поняв, что я несу ее в море, обняла еще сильней, точно ребенок, которого отнимают от груди матери. Сцепила пальцы на моем затылке, почти удушая в объятиях, и прильнула всем телом.

– Верь мне, - просил я, заходя по пояс и опускаясь ниже, как только в моих руках забился хвост. Наши лица, освещаемые полной, но уже стремящейся к убыванию луной, были в нескольких сантиметрах друг от друга, только я оставался над водой, а Белла находилась под ней. При этом казалось, что нас разделяет непреодолимая пропасть. Весь сегодняшний день, уговорив девушку задержаться, показывая ей экзотику острова, всячески заботясь о ней, рассказывая о жизни на земле, целуя и лаская в любой подходящий момент, я пытался произвести наилучшее впечатление в тайной надежде, что Белла захочет навсегда остаться со мной. Теперь, глядя на то, как она расслабилась и спокойно дышит под водой, я с грустью понял, что это невозможно. Белла не сможет поехать в город и жить как человек.

Но я? Мог ли я каким-либо образом быть с ней рядом?

– Возьми меня с собой! – прорычал я, сжимая хрупкие плечи в тщетной надежде на согласие. Если в мире существует волшебство, способное породить русалок, значит, есть и способ стать одним из них. – Я пойду за тобой куда угодно! Сделай меня таким же как ты!

Вместо ответа девушка медленно потянула меня к себе, погрузив под воду. Мое сердце забилось как бешеное, когда я предположил, что она проведет какой-то магический ритуал, но Белла всего лишь меня поцеловала. Сладко и медленно, с привкусом безнадежной грусти. Мы пробовали друг друга на вкус до тех пор, пока мне не перестало хватать воздуха, а потом она легонько вытолкнула меня на поверхность, выныривая следом. Русалка скользнула мимо, но лишь для того, чтобы обвиться вокруг меня – ее хвост был длинным и скользким, но удивительно мягким. И затем она потащила меня прочь от берега, так легко поддерживая над водой, словно я ничего не весил.

И снова я обманулся в ожиданиях – Белла не собиралась превращать меня в подобного себе. Она всего лишь хотела показать рассвет с острого кораллового утеса, расположенного грядой метрах в ста от берега, огораживающего лагуну. Мы уселись на влажный камень, омываемый пенным прибоем, Белла преклонила голову к моему плечу и бесконечно гладила мою руку, пробуждая щемящее ощущение горьковатой тоски.

Ее дыхание абсолютно вернулось к норме, и когда горизонт посветлел, девушка рассказала историю своей жизни мелодичным певучим голосом:

– Когда боги покинули Землю и живущих на ней людей, то и мы вслед за ними ушли на самую неприступную глубину – туда же, куда погрузилась Атлантида. С тех пор и богам, и русалкам, и прочим жителям морской пучины запрещено показываться людям – наше время прошло.

– Значит, ты нарушила закон?

– Да, и чуть не погибла: тот шторм должен был напугать и остановить, либо убить меня за неповиновение.

– Ты должна вернуться к определенному времени или мы можем еще немного побыть вдвоем? – печально спросил я.

– Русалки не могут долго ходить по земле, - пояснила Белла. – Наши человеческие органы несовершенны, а ноги могут появляться только на несколько дней во время полной луны. Едва русалка попадает в воду, ее присутствие чувствуют все жители подводного мира. Пока я была на поверхности, они не знали, что я тут, но когда ты принес меня в море, то словно прокричал им, где меня искать.

– Теперь они придут за тобой? – содрогнулся я, и Белла кивнула. – Как скоро? Сколько у нас времени и что они сделают с тобой? Вас много? Почему я не могу стать таким же и пойти с тобой?

Проявляя безграничное терпение, Белла ответила на все мои вопросы, неторопливо играясь хвостовым плавником с пеной волн.

– Я не знаю, сколько у нас времени: может, день, а может, всего несколько минут – это зависит от того, как далеко находятся отсюда мои сородичи и как быстро решатся отправиться на поиски. Нас все меньше, наше племя постепенно вымирает, потому что нет больше смысла существовать и потому что мы много столетий уже не соблазняем проплывающих мимо моряков. Почти все мужчины – у вас их называют тритонами – покинули подводный город и живут среди людей – в отличие от нас, русалок, они могут превращаться в человека независимо от фазы луны и оставаться такими, сколько душа пожелает. Их судьба нам неизвестна, ни один из них не вернулся – и наш город за последние столетия почти опустел. Ты можешь стать таким, конечно же, но поверь мне - тебе это не нужно! Ведь тогда придется покинуть твой родной, привычный мир. Ты никогда, никогда больше его не увидишь. Таковы правила.

– Я готов, - мои пальцы на талии русалки напряженно сжались, выдавая волнение. Но я не хотел, чтобы Белла думала, будто я боюсь.

– Разве у тебя нет родных, которые ждут дома? – мягко уговаривала русалка. – Твоя жизнь настолько неинтересна, что ты готов сменить ее на еще более скучный мир? В нашем подводном царстве совсем ничего не происходит, никакого движения вперед, развития, чудес. Мы просто горстка морских чудовищ, которые давно должны были исчезнуть, но до сих пор по ошибке остались живы. Наше полное истребление – печальная скорая реальность, и прибавление одного-единственного тритона нас уже не спасет. Ты думаешь, что мы будем там счастливы с тобой?