Штормовое предупреждение
Шрифт:
Джего повернулся. Она улыбнулась:
— Вам лучше войти и выпить чего-нибудь, пока я прочитаю.
Гостиная была маленькой и неуютной. Она включила электроплитку и села за стол:
— Снимите плащ и налейте себе сами. В угловом шкафчике найдется скотч. Боюсь, что льда нет. Одно из многого, без чего научаешься жить здесь.
— А вам?
— Маленькая будет самый раз. Не разбавляйте.
Он снял плащ и фуражку, подошел к шкафу и пока готовил напитки, она читала письмо. В нем не было ничего, что она уже не знала от генерала Эйзенхауэра,
Она подняла глаза, когда Джего вернулся с парой бокалов и первое, что заметила — ленточку Военно-Морского Креста. Она автоматически приняла бокал, даже не поблагодарив.
— Извините за задержку — сказал Джего. — Я имею в виду письмо. Я заходил сюда вчера, но вас не было, а когда я позвонил сегодня в госпиталь, мне сказали, что вы слишком заняты, чтобы кого-нибудь видеть.
— Вы могли бы оставить письмо.
— Адмирал просил, чтобы я вручил его лично.
— Вы гнусный лжец, знаете?
— Боюсь, что так.
— И почему это так важно?
— Он показал мне ваше фото.
Она снова засмеялась:
— И что предполагалось делать — смести меня с ног?
— Нет, мэм — сказал Джего. — Вы спросили, я ответил, и это все.
Он встал и потянулся к плащу:
— Мне лучше двигать.
— О, ради бога, не будьте таким занудой. — Она вдруг снова разозлилась. — Позвольте кое-то сказать вам, лейтенант. Сегодня вечером я чувствовала себя не только полностью измученной, но такой старой, чтобы быть вашей матерью.
— Вам двадцать семь — сказал он. — День рождения девятого ноября. Это Скорпион и можно догадаться, почему.
— Это вы тоже узнали от дяди Кэри? Хорошо, я сдаюсь. Что вы делаете на флоте в таких обстоятельствах?
— Спускаем флаг.
— У меня был очень тяжелый день — сказала она. — Сегодня на Лондон упало четырнадцать летающих бомб. Вы, наверное, слышали взрывы, но я видела результаты. Упала в постель всего три часа назад. И вдруг появились вы.
Он снова поднялся:
— Прошу прощения. Я не сразу понял.
— Вы доставили письмо и Айку, не так ли? — Он приостановился и она продолжала — Не беспокойтесь, вы не выдаете государственных секретов. Прошлой ночью он говорил со мной об этом. Мой дядя пытается вернуться в славную битву.
Джего не знал, что сказать. Он был очарован этой странной, резковатой девушкой, ее широким, почти некрасивым ртом и резким, отчетливым голосом.
Она спросила:
— Когда вы возвращаетесь? В конце недели?
— Верно.
— Я тоже. Я имею в виду, что учтивостью верховного главнокомандующего я еду повидаться с дядей, но мне еще не назначили дату.
— Может быть, мы поедем одним поездом.
Она взяла английскую сигарету из пачки на камине и он дал огоньку.
— А остаток вашего отпуска? Что вы собирались делать?
— В общем, не знаю — пожал плечами Джего. — Похоже, в этом городе сейчас не густо с развлечениями.
— О, не знаю — сказала
она. — Вы, янки, всегда выглядите олл райт с вашими сигаретами и виски. Действительно, вы даже можете взять такси, когда надо, что гораздо больше того, чего могут позволить себе местные, поверьте.— А как вы смотрите на себя? Разновидность кокни-американки?
— Я приехала из Парижа в сороковом. А до того здесь не была.
Возникла пауза и Джего не мог придумать, что сказать. Джанет спросила:
— Куда вы сейчас отправляетесь? За город?
— Не думаю. Возьму койку в одном из офицерских клубов.
— А теперь подумайте, не могли бы вы прогуляться со мной по набережной.
Он уставился:
— По набережной?
— Конечно, почему бы и нет? Я хочу проветриться. Дайте мне три минуты, набросить что-нибудь.
Она остановилась у двери в спальню:
— Вы не возражаете?…
В Фальмуте, двигаясь вдоль берега на перископной глубине, U-235 выгрузила последние мины вдоль входа в гавань Сент-Мьюс и начала уходить. Герике был у перископа, адмирал Фримель и Энгель позади него, а оберштойерманн Вилли Карлсен за штурвалом. Напряжение было невероятным, матросы двигались, словно духи, все объяснялись шепотом.
Лицо Энгеля было в поту. Он спросил нетерпеливо:
— Теперь уходим домой?
— Берген — это дом? — спросил Герике, поворачивая перископ, чтобы осмотреть ситуацию в гавани.
В этот момент буксир, появившийся из Гаррик Роудс, наткнулся на одну из мин. Раздался мгновенный тупой взрыв, язык пламени осветил всю зону гавани. Ударная волна молотом ударила по корпусу подлодки.
— О боже — простонал Энгель.
Фримель с посеревшим лицом вцепился в плечо Герике:
— Мина?
— Боюсь, что так. Первый удар. — Он вдруг посуровел, плечи сгорбились. Он повернулся к ним — Два фрегата класса «Ривер» пришвартованы почти бок о бок прямо на север во внутренней гавани.
— Даже вы не можете быть достаточно чокнутым для этого — сказал в отпаяны Энгель. — У нас не будет ни шанса.
— А какие шансы у нас сейчас? — спросил Герике. — Фрегаты, Карл. Два.
Казалось, от него бьет электричеством, лицо стало совершенно белым, сумасшедшие темные глаза сверкали. Словно он спал и только что проснулся. Он повернулся к Фримелю:
— Адмирал?
Фримель почувствовал, что дрожит, но не от страха, а от некоей свирепой радости:
— Боже мой, почему нет? Чертовски хорошая работа, Пауль.
И Энгель, затронутый тем же безумием, отбросил все страхи и встал по стойке смирно:
— В вашем распоряжении, господин капитан.
— Добро.
Герике похлопал его по плечу:
— Возьми ее. Предстоит тяжелое дело. Подготовить к стрельбе на поверхности трубы один-четыре. — Он повернулся к Карлсену — Ты возьмешь штурвал, Вилли, сделай хорошо.
Возникла внезапная вспышка активности, прозвенел звонок готовности к бою. Герике пошел к трапу и почти обыденно добавил через плечо: