Штормовой предел

Свинцовые тучи, висящие над местом сражения, разогнал резкий порыв сильного ветра, освободив от них солнце и заставив на пару мгновений вскипеть бурной волной гавань, и почти сразу же её успокоив.

А у меня в ушах напоследок буквально прошипел бестелесный голос.

— Все умерли! Как ты теперь будешь объяснять святой церкви, что смог в одно мгновение всех умертвить и отдать их души морскому дьяволу? Она тебе не поверит и не простит, это мой тебе «подарок» на прощание.

Я только хмыкнул.

— Так француз и забрал их вместе с собой, он и душу свою продал тебе, да и вся его команда тоже, надеясь победить нас, так что, снова мимо, почтенный.

— Хррр, — зло провело в ушах, и Левиафан окончательно растворился в безбрежной глади моря и пространственно-временном континууме.

Я же без сил опустился на палубу, уж больно изматывающим получился сегодняшний бой, но тем слаще была победа. А что он там говорил о магических силах? Не помню. Сил оставалось совсем мало, и я потерял сознание. Очнулся я намного позже и уже на берегу. Рядом со мной стоял Алонсо.

Я зашевелился и попытался подняться на ноги. Что-то бой дался мне тяжело, да ещё этот призрак прошлого, о котором я почти забыл. А может быть, его и не было, и это полностью плод моих болезненных фантазий. Привет, так сказать, из прошлого. Всё может быть. Все наши проблемы и комплексы исходят из детства. А детство у меня было тяжёлым, даже более, чем. Кряхтя, как старый дед, я стал распрямляться, чувствую полную опустошённость, как моральную, так и физическую. Вокруг царила ночь или был поздний вечер, мне это трудно было сейчас понять.

— Эрнандо, как ты? Слава Деве Марии, ты, наконец, очнулся, а то я думал, что ты проваляешься больше суток.

— С чего бы это? — удивился я.

— Как с чего? Все видели, как ты сражался с французом, продавшим душу морскому дьяволу. А как ты его убил, так всё вокруг потемнело и стало так страшно и тоскливо, что хотелось выть. Старые моряки потом рассказывали, что так бывает, когда из самых глубин моря поднимается на поверхность морской дьявол. За малым он не пришёл, и всё благодаря тебе.

Не иначе, умирая, француз призвал его, чтобы уничтожить нас, а ты не дал этому исполниться. Когда ты упал замертво, а небо стало светлеть, то все мигом скрутили французов, а кто сопротивлялся, тех порубали в крошево, а многие и сами умерли сразу после этого. Точнее, все, кто был на их флагмане.

— Я ничего не помню, — покачал я головой.

— На «Солнце Мексики» и на «Святом Антонии» дела похуже, у них много потерь, капитан Ортега тяжело ранен, но должен выжить. Капитан Ферейра со Святого Антония под сильным впечатлением от боя. Обе каравеллы нуждаются в среднем ремонте, а наш фрегат — в совсем небольшом.

У французов один корабль полностью уничтожен, два серьёзно повреждены, а два можно использовать и дальше, в качестве трофейных. Особенно хорош их флагман «Дюк». Тридцать две пушки, и он гораздо легче нашего Серого призрака.

— Это будет твой корабль, Алонсо.

— Да?! Вот это подарок! Я не подведу, я уже и команду себе подыскивал. Здесь, в Новом Свете полно моряков, которые бы хотели отомстить пиратам. Мне будет из кого набрать себе команду. Да ты прямо видишь меня и мои желания насквозь, друг.

— А что там видеть? По тебе и так всё понятно, Алонсо.

— А, ну и ладно. Я и не собираюсь ничего скрывать от тебя, Эрнандо.

Я слабо кивнул.

— Сколько я валялся?

— Ты упал во время боя, и мы сразу перенесли тебя на фрегат, а сами ещё дрались часа два, гоняясь за уцелевшими, и добивая французов на других кораблях. Потом пришвартовались к берегу, обстреляв его из всех орудий, на это ушло ещё часа три.

Потом мы сошли на берег и напали на посёлок, заставив всех его жителей бежать. Пятьдесят солдат ушло вглубь острова, чтобы добить спрятавшихся и напасть на тех, кто ещё не знает о сражении. Их повёл лейтенант Гутейра, командир из Новой Испании. Главное, что ты жив и все знают о том, что на нашей стороне находится столь сильный маг, который может в одиночку справиться с морским дьяволом.

— Угу, — я только и смог качнуть головой, что тут же отозвалась болью в ответ. Виски ломило, в затылке поселилась нудящая пустота, и каждое моё слово отзывалось в нём странным эхом. Видимо, Левиафан, уходя, всё же нанёс мне критический удар, и все мои магические и жизненные силы оказались исчерпаны. Если бы не мои артефакты, а также кольчуга морского народа, я бы вряд ли остался в живых.

Внезапно я испугался. А вдруг меня лишили магических способностей, а моё магическое ядро выгорело. Такие случаи в практике уже бывали, и не так уж редко. И Левиафан говорил о чем-то подобном. Я прислушался к себе, в самой глубине тела еле ощутимой искоркой пылало магическое ядро. Оно было слабое и еле ощутимое, но было. Значит, мои магические способности очень сильно ослабели и прямо сейчас были недоступны, но всё постепенно восстановится. Я был уверен в этом.

— Спасибо, Алонсо, что ты позаботился обо мне. Мне сейчас надо переодеться и смыть с себя грязь и кровь сражения.

— Да, как скажешь. Пойдём. Мы как раз находимся во дворе приличного дома, где можно смыть с себя всю грязь и спокойно отдохнуть. Солдаты хотели порезвиться с хозяйкой этого дома, но я запретил это делать. Мы же не пираты, да и ты не любишь, когда измываются над другими. Вот тут, — Алонсо показал мне путь рукой.

— Спасибо, Алонсо, дальше я сам распоряжусь.

Мне быстро натаскали воды в бочку, в которой можно было искупаться, но сначала предстояло раздеться. Снимая кольчугу, я почувствовал, что грудь что-то укололо. Провёл рукой, и в ладонь ссыпались остатки отцовской астролябии, от которой ощутимо фонило защитным заклинанием. Оказывается, астролябия хранила в себе его. Я и не знал об этом. А вот сейчас, когда магический инструмент представлял собой лишь кучку сломанных деталей, истина мне и открылась.

Не знаю, может он и был последним защитным барьером, а может изначально проектировался, в том числе, и против магии морского бога, но свой долг он исполнил полностью и до конца перед нашим родом. Он не смог защитить отца, но смог защитить его сына. Я вздохнул. Столько событий и неожиданных открытий, и всё в один день. Сложно всё.

Ни о чём больше не думая, я снял всю одежду и погрузился в бочку с тёплой водой. Приятная жидкость коснулась всего тела, дав ему возможность отмокнуть и расслабиться. Полежав и отмывшись, я о многом передумал за эти минуты, пока ночь царила над Эспаньолой.

Да, пора бы заняться и своей личной жизнью. Нужно искать возможность возвращаться в Испанию, хватит уже совершать подвиги. Основной задел был создан, много пиратов уже пострадали, а с остальным Перес и сам сможет справиться. Мне же пора уже решить свои любовные дела, а не носиться месяцами по морю, рискую жизнью. Мерседес ждёт, и с ней тоже может случиться что-нибудь нехорошее.

О том, что с ней может случиться, я даже и думать не хотел, но ведь она поехала не просто к подруге, а на войну, где людей убивают. Поэтому… Жёсткая постель приняла на себя моё усталое от сражения тело, и я заснул, так и не додумав окончательно свою мысль.