Шутки судьбы

— Как? — Чёрт, Елена.

— Ммм, — я застонал, подбирая нужные слова. — высшей наградой была ночь с женщиной, — она непонимающе хмурится. — очаровать, переспать, убить, — сказать я как можно быстрее, не желая растягивать эту часть рассказа. Глаза Елены расширились от ужаса, когда она поняла, о чём я говорю. — Я часто делал успехи, — ещё тише добавляю я, чувствуя исходящий от Елены ужас. — Так прошло не одно десятилетие, как и в человеческой армии, я делал успехи и очень быстро достиг вершины своей карьеры. Мария всегда замечала мою особенность сходиться с людьми, умение ими управлять, хотя я всё ещё не понимал, что это дар, а не просто врожденная черта, поэтому, вскоре, я был назначен главным по тренировке и последующему уничтожение новорожденных, — она снова сжалась. — Понимаешь, когда новорожденный период проходил, эти вампиры больше не были нужны их создателям, создавались новые вампиры и так по кругу. Со временем, то ли от моих умений, то ли от способностей, а, может, просто так Мария очень привязалась ко мне, я же считал её центром своей вселенной, — даже полная погруженность в мрачные времена моего прошлого не может заставить меня не улыбаться, когда я чувствую жгучую ревность, исходящую от сидящей рядом девушки. — Я не знал другой жизни, понимаешь? По тем временам наша армия была просто огромной, а под моим руководством бойцы были опытнее остальных. Окрыленная победами Мария стала жадной, ей хотелось больше власти, больше территории. Со временем война затихла, но не прекратилась, основными причинами теперь являлись месть и раздоры, а не борьба за территорию. Прошло какое-то время и новорожденные, как и люди, перестали для меня что-либо значить, всего лишь пешки в нашей игре. Год за годом моя жизнь была чередой бесконечной жестокости, войны и смерти, — Елена снова всхлипнула, жалея меня. — Через несколько десятков лет я подружился с новорожденным по имени Питер, который, как и я, успешно выживал там, где остальные не держатся и года. Он был, как это сказать, более правильным, разумным. Он не любил драться, хотя у него всегда неплохо получалось. Всё шло хорошо до момента очередной чистки, ставших бесполезными, новорожденных. Среди них была половинка Питера — Шарлотта, когда я вызвал её, Питер словно с цепи сорвался, он приказал ей бежать и последовал собственному совету. Разумеется, я мог бы их догнать и уничтожить, да только вот это было последним, чего я хотел, так что я оставил всё как есть. Мария была в ярости и это послужило первым шагом к её желанию уничтожить меня, как бы полезен я не был. Разумеется, у меня не оставалось выбора, кроме как убить её, единственного союзника, смысл моей жизни, — Елена выдернула свою руку из моей, а я снова не смог сдержать улыбку. — но это было совсем не просто. Понимаешь, мы прожили рядом примерно столько же, сколько Карлайл и Эсми. Разумеется, между нами и близко не было таких чувств, между нами была жажда крови и войны, но не любовь, в состояние вечной войны не построить крепкой связи. Примерно через пять лет, тайком, меня навестил Питер и рассказал о совершенно другой жизни, о которой раньше я и понятия не имел. Жизни без войны. Он рассказал, что они с Шарлоттой перебрались на север и, даже встречая другие кланы, они ни разу не вступали в бой, расходясь мирно, а иногда даже оставаясь друзьями, — я грустно улыбаюсь воспоминаниям. — Он предложил мне последовать за ним и я, с радостью, согласился. Я был готов и хотел этого, хотел жизни, не войны. Я не хотел убивать Марию, но и сожаления, оставив её, не испытывал.

Я долго молчал, полностью погрузившись в воспоминания.

— На протяжение нескольких лет я кочевал вместе с ними, привыкая к новой жизни, без войны, в мире. Но депрессия, появившаяся ещё в армии, не проходила. Пока мы не заметили, что хуже всего мне становилось после охоты. Понимаешь, проведя столько десятилетий среди смерти и кровопролитий я стал вампиром, без капли человечности внутри, люди были лишь источником питания, а я был жестоким, беспощадным чудовищем. Однако, тогда я уже хорошо понимал свой дар и мог чувствовать то, что чувствуют мои жертвы, — я замер, вспоминая, что именно они чувствовали. — Страх, ужас… Всё это, каждый раз, возвращало меня туда, куда я меньше всего хотел возвращаться. Питер и Шарлотта устали от войны, но вот отвращения к убийствам, даже убийствам людей, у них не было, поэтому мне пришлось их покинуть. Я не знал, как жить и что делать дальше, — я покачал головой. — я пытался не охотиться, но это было безуспешно, пытался охотиться как можно реже, но это заканчивалось срывами. Целое столетие я жил легко, не пытаясь и даже не думая себя контролировать. После этого взять себя в руки оказалось нелегко. На самом деле, мой самоконтроль в плане человеческой крови до сих пор хромает, — вот за это мне действительно стыдно. Прошлое в прошлом, но кто знает, сколько ещё раз я могу сорваться в будущем, поддавшись своей тёмной стороне. — Однажды я был в Филадельфии, гулял днём, к чему на тот момент до сих пор не привык, как пошёл дождь, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания я заскочил в закусочную, — невольная улыбка показалась на моём лице, — где, изрядно меня напугав, ждала Элис. Она рассказала мне о Калленах и их образе жизни. Мне было тяжело в такое поверить, но терять мне было нечего. И в тот день, впервые со дня моего обращения, я почувствовал надежду.

— Никогда не забуду лица Калленов, когда появились мы, — прыснул. — Элис, зовущая всех по именам и сходу спрашивая, какая спальня теперь будет её и я, покрытый боевыми шрамами, которые, как мигающая табличка для вампира «опасно», — я засмеялся, а Елена напряглась, глядя прямо на меня. — Что?

— Боевыми шрамами? — едва слышно спросила девушка. Ах, она же не знает.

Я вздохнул и снял куртку, подставляя руку под самые яркие лучи, девушка непонимающе смотрела, а, приглядевшись, ахнула, прикрыв рот рукой. Она водила по моей руке, ощущая шрамы, которые были практически незаметны для человеческого взгляда, а из её глаз потекли слёзы.

— Эй, всё кончилось хорошо, — бормочу я, сажая её на колени, она же лишь качает головой и начинает громче рыдать.

— Мне так жаль, что тебе пришлось через это пройти, — выдавила Елена и заплакала ещё сильнее. — ты…заслужил…счастья! — между всхлипами проговорила девушка.

Ты и есть моё счастье, заслуженное или нет. Вслух я, конечно, этого не сказал, я просто прижал Елену покрепче, нежно гладя её спину.

Комментарий к Истории

Опять крупная глава, и, наверное, море ошибок. Не стесняйтесь пользоваться публичной бетой!

Часть рассказа Джаспера дословно взята из “Затмения”(никогда так не делала, но в этом случае не хочется идти поперёк канона), но, по большей части, я старалась немного менять рассказ, кое-что убирать, кое-что пояснять. Надеюсь вам понравится :)

P.S. Спасибо за вашу поддержку, мне очень важно видеть ваши “жду продолжения”. Не забывайте поддерживать меня оценками и, по возможности отзывами.

Спасибо!

========== Сдалась ==========

POV Елена

День за днём я узнавала Джаспера, всё больше темных историй, которые он больше не видел смысла скрывать. Подробности военного прошлого, а так же истории времен Марии. И, что наиболее важно, о срывах после присоединения к Калленам. Это было действительно важно, ведь я знала, насколько тяжело ему даётся говорить со мной об этом, насколько сильно он стыдится своих слабостей, которые, на мой взгляд, не более, чем отголоски его сущности. Каким бы человечным он не был, как сильно бы он, как и другие, не старался — он вампир, а вампиры хотят крови. Я это понимала и принимала, а Джаспер, видимо, нет.

Как это ни странно, но те десятки, убитые им после присоединения к Калленам, его беспокоят, а сотни, может, и тысячи «ДО» почти нет.

Тем не менее школа становилась для меня адом, это единственное время, что Джаспера не было рядом. Даже охотится он в то время, когда я на учёбе, не уходя далеко. Каждую ночь, как и прежде, Джаспер проводит в моей постели. Однажды, не выдержав, я задаю интересующий меня вопрос:

— Знаешь, меня удивляет, что Эсми и Карлайл, — подумав, добавляю, — и Розали, особенно Розали, не имеют ничего против того, что ты проводишь ночи в моей спальне, — ответом мне служит взгляд, ясно говорящий, что я сказала какую-то глупость. Неужели в этом плане я настолько ему безразлична что ни он, ни его семья, не допускают даже возможности подобного времяпровождения? Захотелось забиться в угол, выставить Джаспера и горько пореветь.

— Не забывай, ты живёшь в доме, в котором каждый слышит другого, кроме тебя, разумеется, — Джаспер потрепал меня по голове и плакать сразу расхотелось. — Если бы я посягнул на тебя подобным образом, — в глазах блондина загораются огоньки. — Розали тут же примчалась бы оторвать мне голову, думаю, остальные, с радостью, ей бы помогли.

— Не волнуйся, Карлайл не даст им зажечь спичку, — уверенно кивая, заверяю блондина я.

— Смеешься? Если я посягну на твою невинность, тем более, когда ты всё ещё в столь нежном возрасте, он сам же её и зажжёт, — снизу тут же донесся утвердительный крик Карлайла, очевидно, предназначавшийся для моих ушей. Мы смеемся ещё пол часа, прежде чем я, удобно устроившись на груди вампира, засыпаю.

Однако, во всём этом разговоре самым странным моментом для меня было собственное огорчение от мысли, что Джаспер не думает обо мне как о девушке, о предмете желания, когда я всё чаще мысленно раздеваю его.

Однажды мне стало искренне жаль Эдварда, когда, сидя на кухне и ковыряя завтрак ложкой я засмотрелась на Джаспера. Не отрываясь я рассматривала руки, сильные руки, в которых чувствуешь себя, как за каменной стеной, губы: пухлые, на вид такие мягкие… Мысленно я отправила его губы, а, заодно и руки, в путешествие по своему телу, а свои руки в его волосы, по груди, талии, совершенному телу вампира, когда Эдвард, шумно выдохнув, сказал:

— Какое счастье, что у меня есть Элис. Единственная, у кого в голове не крутится секс в различных видах, позах и местах! — он с укором обвёл всех взглядом, когда я заметила, что все, как один, уставились на меня.

Если факт наличия сексуальных фантазий друг у друга их не смущал, то мои оказались полным сюрпризом, для меня, кстати, тоже. Покраснев, как никогда в жизни не краснела, я опустила голову над тарелкой так низко, что мои волосы чуть не касались каши внутри. Краем глаза я видела, как Джаспер, приподняв бровь, смотрит на Эдварда, тот лишь усмехается и качает головой. Спасибо, что хотя бы виновник моих фантазий о них не узнает.

Только вот почему я думаю о нём так я не понимала, как и не понимала, почему нуждаюсь в блондине, как в воздухе. А вот он, наверняка, понимает. Но именно у него я спросить и не могу, поэтому, следуя сложившейся традиции, я подхожу с прямым вопросом к Эдварду. Он лишь качает головой и говорит, что я должна сама во всём разобраться. Помог, блин.

Школа подходила к концу, а я предвкушала три месяца, в которые я смогу практически не расставаться с Джаспером и Роуз. В этом году учёба заканчивается раньше и, 20 мая, сдав учебники я, со спокойной совестью иду домой, где меня ждут лучшие месяцы моей жизни.