Шварцкау
Шрифт:
«Надо пить меньше пива. Меньше пива, меньше бараньих ребрышек и кантонских колбасок…» — сказал себе Леон, подавляя очередной вздох.
— Есть возможность заработать пять ливров, приятель.
— Пятнадцать, — с ходу ответил Арнольдо и даже сам поразился своей дерзости.
— Хорошо, десять.
— Я весь внимание, сэр.
— Мне нужно ненадолго отлучиться…
— В «Лиман», я знаю. Там сегодня снова бараньи ребрышки и кантонские колбаски.
— Совсем не обязательно жрать эту гадость, — возразил ему Леон, но прозвучало это как-то неискренне. — Но дело не в этом. Ты должен остаться
— Конечно, — не моргнув глазом ответил Арнольдо, хотя и путал железнодорожников с полицейскими.
— Он придет в двадцать три пятнадцать, ну, может быть, плюс одну минуту.
— А если он придет в плюс две минуты?
— Нет, в плюс две минуты здесь уже буду я. Понял?
— Так точно, сэр, понял.
— Когда он придет, ты, убедившись, что он не пьяный в дугу, скажешь ему, чтобы отправлялся на восьмой этаж, в номер мадам Торш…
— И за это получу свои пятнадцать ливров.
— Десять.
— Ну да, десять. А я как сказал?
— Не кривляйся. Если ты все понял, я пошел.
— Идите, сэр, я все понял, можете на меня положиться.
Передав пост, Леон направился к дверям через весь вестибюль и неожиданно разбудил дежурного.
— Что, уже съезжаете, мистер Джонс? — брякнул тот невпопад.
— Спи дальше, — не поворачиваясь, ответил Леон и вышел из гостиницы.
67
Дверь закрылась — большой человек в цилиндре ушел, однако Джек решил постоять за фикусом еще немного.
Оставаясь невидимым, он пропустил мимо себя нескольких постояльцев отеля, а потом решил выйти и пройтись по холлу, чтобы осмотреться.
Но если попросят вон, можно и убраться.
Выйдя из укрытия, Джек одернул китель и двинулся вдоль стены, с интересом рассматривая фотопортреты знаменитостей, которые некогда гостили в этом отеле. Здесь были мужчины и женщины, совсем молодые, с красивыми лицами, и строгие седые господа в нелепых головных уборах.
На каждом большом фото имелся автограф знаменитости, и Джек попытался уловить соответствие между подписью и выражением лица на портрете. Он так увлекся этим, переходя от фото к фото, что даже не понял сразу, что к нему обратились.
— Что? — спросил он, оборачиваясь, но сначала увидел лишь портье, который дремал, привалившись к стойке с ключами.
— Эй, военный! — позвали его с другой стороны. — Иди сюда, друг!
Оказалось, что его звал какой-то молодой человек в наушниках. Он стоял на месте ушедшего охранника и воровато оглядывался, словно делал что-то незаконное.
Джек пожал плечами и направился к незнакомцу, ведь тот выглядел совсем не опасно и, возможно, нуждался в его помощи.
— Ну наконец-то! — произнес смуглый парень, обрадовавшись Джеку, как родному. — Меня зовут Арнольдо!
Он протянул Джеку руку, и тот ее осторожно пожал.
— Это хорошо, что ты молодой! Леон мне так и сказал — он будет молодой, а ты и есть молодой. Правильно?
— Да, — согласился Джек, ничего не понимая. Он ожидал каких-то объяснений, но Арнольдо говорил все более непонятные и запутанные вещи.
— Короче,
ты пришел чуть раньше, но это и хорошо… — Арнольдо обернулся и посмотрел на настенные часы над лифтом. — На семь минут раньше, но лучше раньше, чем позже!И Арнольдо снова улыбнулся Джеку.
Он все еще не переставал беспокоиться, что Леон вернется слишком рано, сам перенаправит посетителя на восьмой этаж и не отдаст Арнольдо его долю. Леон запросто мог так поступить, особенно если был слегка выпивши. Теперь же ему не открутиться — вот он посетитель, военный и молодой, как заказывали.
— Ну, в общем, тебе сейчас вон в тот лифт. — Арнольдо повернулся и указал на лифтовые створки. — Там нажмешь кнопку с цифрой восемь, прибудешь на место, а дальше в восемьсот девятый номер. Там у нас суперапартаменты. Все понял, не заблудишься?
— А зачем мне туда идти? — поинтересовался Джек, однако Арнольдо истолковал вопрос по-своему.
— Я, конечно, понимаю, что ты военный, а у вас все минута в минуту… — Арнольдо посмотрел в дальний конец холла, ему снова показалось, что он уже слышит тяжелые шаги Леона. — Но в таких случаях, парень, можно и пораньше! Ну давай же, иди, а то злой дядя лишит меня премии!
И, уже не скрывая своего беспокойства, Арнольдо решительно подтолкнул Джека к лифту.
Тот не стал противиться, вошел в открывшуюся кабину и, повернувшись увидел счастливого Арнольдо, который помахал ему рукой.
Джек нажал блестящую кнопку, створки мягко закрылись, и лифт взлетел на восьмой этаж так быстро, что Джек не успел рассмотреть зеркальный потолок и полированные, наверное даже позолоченные, поручни.
Створки разошлись, Джек вышел в небольшой холл и, ступая по мягкому бежевому паласу, стал прислушиваться к ощущениям. С виду грубый ворс покрытия напоминал вермишель, Джек даже присел, чтобы потрогать его рукой и убедиться, что это шершавое волокно.
Оглядевшись, он пошел по коридору, разглядывая высокие, казавшие значительными полированные двери с накладными циферками номеров, такими же гладкими, как поручни в лифте.
«Тоже, наверно, золотые», — подумал Джек и вдруг заметил, что уже добрался до номера восемьсот девять.
Неожиданно его охватило волнение — зачем он тут и что ждет его за этой дверью? Может, лучше сбежать? Но, с другой стороны, ему уже хотелось выяснить, зачем он кому-то понадобился и откуда о нем здесь узнали?
Джек уже поднял руку, чтобы постучать, но тут же отдернул ее, словно обжегшись. Он вспомнил об объявленной на него охоте, а эта золотая клетка как нельзя лучше подходила для западни.
Они не достали его в техпарке и решили взять реванш здесь.
Джек вздохнул и покачал головой. Все это было как-то слишком надуманно. Ну кто знал, что он решит пойти в этот «Империал», если Джек и сам принял решения спонтанно?
Неожиданно из-за угла коридора появилась горничная, которая толкала перед собой сервировочный столик на полозьях, легко скользивший по паласу, как по льду.
Подождав, когда она пройдет мимо, Джек несмело постучал.
Прошло какое-то время, дверь открылась, и на него взглянула женщина лет пятидесяти пяти, одетая в строгое коричневое платье с длинными рукавами и узким кружевным воротником.