Сила двух начал

— Пока ты лежала в беспамятстве, я провела последнее обследование, в попытке определить время прихода следующего, последнего приступа – и мне это удалось. Я сделала все, что от меня зависело, но лишь тебе, Мэри, решать, оставаться ли в неведении, что выбирают многие, или же быть во всеоружии относительно знания точного момента прихода своей смерти.

Мэри и не думала и секунды, чтобы ответить:

— Я хочу знать эту правду, Джейн.

— Хорошо,— кивнула Джейн согласно,— я знала, что ты скажешь именно это. Ты не согласилась бы на неведение, верно?

Мэри кивнула, и ненадолго перенеслась в прошлое: обещания Волан-де-Морта и Кэт, данные ей, в сути – забота о Марго... Даже не стояло вопроса, кого из них выбрать – преимущество, и уже давно, было у Кэт. И, разумеется, она не передумала, и хотя Мэри точно знала, что это так, все равно, чтобы быть стопроцентно уверенной в правильности своих мыслей, спросила как-то об этом у Кэт. И тут же поняла, что зря волновалась – один лишь взгляд Кэт говорил, что она от своих слов ни за что не откажется.

Но теперь, зная это, Мэри могла подумать над тем, как обезопасить свою дочь от опасности со стороны Волан-де-Морта. Разумеется, она останется у Мейндженов, но этого было явно недостаточно – ведь Мэри нужны были стопроцентные, и отнюдь не временные, гарантии безопасности и Марго, и Мейндженов. И, зная теперь точную дату своей смерти, она точно знала, где и как встретит смерть – встретит так, чтобы обезопасить жизнь Марго. Составленный план Мэри сообщила Кэт, что пришла от него в ужас, но, подумав, признала, что он недурен, только тяжело осуществим. Так в курсе задуманного Мэри оказался Джек, и все было согласовано и укреплено.

Но судьба, видимо, решила, что суетящиеся постоянно маги ей не указ и вмешалась в жизнь и замысел Мэри злым роком. И вот она стоит, держа на руках все еще теплое, но уже безжизненное тельце своей крошки, павшей волею судеб от той же напасти, что не оставляла Мэри всю ее жизнь – Болезнь Милосердных унесла жизнь невинного младенца. Отчего она не передала Марго медальон сразу? Чего испугалась? Он ведь принадлежит ей... Принадлежал до сегодняшнего дня...

Осознание собственной беспомощности и никчемности теперь терзало Мэри хуже самых изощренных пыток, на слезы не хватало сил... Зная, что Медальон Златогривого Единорога может в любую минуту самоуничтожиться, убив заодно и ее тоже, волшебница даже не пыталась спасти то, что уже не имело для нее никакой ценности – свою собственную жизнь. Да и зачем? Судьба и так была слишком добра к ней, вот только она так и не поняла вовремя, чем это может закончиться.

На ее плечо легла теплая ладонь – даже не оборачиваясь, Мэри поняла, что это Кэт пытается ее утешить, не используя бесполезные сейчас слова.

— Я бесконечно благодарна вам всем за те жертвы, что принесли вы в помощь мне,— обратилась Мэри к присутствующим в комнате Мейндженам и трем целителям, среди которых была и Джейн Келленберг,— и докажу, что все ваши усилия не были напрасными.

Все протесты, что раздались мгновением позже, были сметены решительными, прямо-таки стальными по своей твердости словами Мэри:

— Спорить бесполезно – лишь мне одной нечего терять. У вас всех есть шанс спастись, так не упустите же его.

Пол больничной палаты содрогнулся, дверь затряслась так, словно ее осаждали великаны. Джейн и Джек, было, кинулись к двери, но Мэри загородила им дорогу, одним выражением лица говоря, что лучше им сейчас уйти. Отправить Джейн было нелегко, и, убедив, наконец, упрямую целительницу в своей правоте, волшебница повернулась к Кэт и Джеку:

— Хоть вы не спорьте со мной – мои часы и даже минуты сочтены, ваши же – нет.

Мейнджены обреченно кивнули, по очереди обнимая Мэри.

— Берегите друг друга. И Мэгги,— волшебница на мгновение остановила взгляд на малышке, что Кэт держала на руках – девочка, улыбнувшись, потянула к ней ручки,— теперь беда вас не коснется.

Едва Мэри вновь очутилась в больнице, дверь не выдержала – разлетелась по всей комнате на щепки, вынудив ее спасаться от обломков дерева. Волшебница, отчаянно вскрикнув, попыталась трансгрессировать, но вместе с ней перенеслись и двое Пожирателей – злорадно скалившиеся в предвкушении приближающейся сцены кары изменницы.

Пока Мэри, не выпуская по-прежнему из рук тельце дочери, попыталась защититься от атак одного из Пожирателей, второй, не теряя времени, за каких-то семь минут собрал на поляне, на которую они перенеслись, всех тех, кто был в больнице из слуг Волан-де-Морта. Сам Темный Лорд возник на поле боя последним из всех, и тут же подключился к повальному обстрелу Мэри, что закончился полным поражением для нее – волшебная палочка волшебницы, повинуясь тридцати обезоруживающих заклинаний, бесполезной деревяшкой взмыла в воздух, черной злой молнией Волан-де-Морта расщепленная на мельчайшие частички. Мэри проводила их равнодушным взглядом, словно ушедшая только что волшебная палочка была лишь бесполезным двойником ее настоящей помощницы в бою.

— Кто бы мог подумать, что ты, Мэри, поступишь столь глупо – пойти в больницу святого Мунго, прекрасно зная, что я тебя ищу...,— протянул Волан-де-Морт, подойдя вплотную к Мэри – в его глазах было столько презрения, словно он разговаривал сейчас с грязнокровкой.

Мэри ответила ему бесстрастным взглядом и абсолютно логичным объяснением:

— Я поступила, как любая мать – пыталась спасти жизнь своему ребенку, и то, что тебе этого не понять, меня совершенно не волнует.

— Так же, как и твоя собственная судьба?— дополнил Волан-де-Морт почти утвердительно,— и, кстати, медальон – он уже не существует?

Мэри лишь усмехнулась в ответ, и, сорвав с шеи уже бесполезный амулет, с силой швырнула его под ноги Волан-де-Морту. Маг, было, нагнулся в попытке поднять его, но тот столб огня, что поднялся выше деревьев, значительно охладил его пыл – от медальона остались лишь искореженные останки, раскаленные добела. В рядах Пожирателей смерти пронеслись удивленные восклицания, а после всеобщее внимание вновь переключилось на Волан-де-Морта, что словно думал, как ему поступить дальше, и Мэри, стоящую перед ним в кольце врагов.

— Ну и какая же кара подлежит мне, предательнице?— громко спросила Мэри сразу у всех присутствующих, дерзко и гордо – так, словно медальон все еще мог обеспечить ей абсолютную защиту, как в последнее время. И была наказана за свою смелость – одновременно два десятка красных лучей пронзили ее тело, заставив упасть на землю. Но корчиться в муках, к разочарованию Пожирателей смерти, Мэри не стала, презрительно смеясь им в лицо. Марго она по-прежнему крепко прижимала к груди, не давая осквернять ее тело.