Сила в содействии
Шрифт:
Рождённый в Советграде, уже одним этим Авангар был отмечен. Структура города приняла, признала, проставив метку соответствия задолго до того, как поставили ментальный знак. Потому Хранители и значили для Авангара всегда больше, чем просто статуи. Его неизменные спутники, ориентиры - сколько с ними было связано образов, сколько мыслей! Казалось, Хранители живут своей жизнью, и бытие это богаче, ярче, чем у любого жителя столицы. "Я мгновенен, они вечны, - подумал он однажды.
– Меня время, этот катящийся с горы шар, в конце концов настигнет и раздавит, они же его способны не только удержать, остановить, но и отправить вспять".
И всё же основным чувством была зависть. Не к статуям, конечно, не к Хранителям, а к восьми членам Первого Совета.
В основе своего очистного комплекса Первые поставили машины цвергов, всё по стандарту - левиафаны, щелкуны, инферны. На третьем этапе переработки, так же по стандарту, люди. Однако, внесли члены Первого Совета и коррективы - машины цвергов были соединены с машинами разумными, ра-мами, и прочими достижениями людской магии на тот момент; место гноллов заняли саламандры десятой ступени развития. Если же говорить о моменте 3т, то смысл оставался тем же, что и в Играгуде: поднятие людей плавающего типа до переходного и в коренной в ускоренном, благодаря агрессивной среде, темпе. И всё шло хорошо примерно век, переработка давала результаты, давала результаты агрессивная среда, а потом произошёл инцидент, названный впоследствии акхранской метаморфозой...
Оставаясь неподвижным на плане физическом, Авангар действовал на плане ментальном, потому видел, как кольцо вокруг него сжимается. Физический же обманывал: внушая, что опасности нет, ткал извив за извивом здешней аномальной магии ловчую сеть. Пробежали два рукоглавца - покрытая змеиной кожей человеческая голова, от неё человеческие же руки, но с крепкими загнутыми когтями. Отвращение у обычного человека создания Акхры вызывают всегда, различна лишь степень. Кого-то от вида рукоглавцев уже бы вывернуло наизнанку, но, конечно, не Авангара.
– Как вам моя защита, а?
– выкрикнул, - впечатляет, правда?
Думая об Акхре, Авангар не мог не думать о Первых, и мысли были унылые, чёрные, как здешние ландшафты. Каким бы ни был великим человек, всегда отыщется уязвимая точка, слабина. А если есть уязвимости, не избежать ошибок и даже провалов. Каковым для Первых и стала Акхра, самым главным из них.
Свою уязвимую точку Авангар знал с самого раннего возраста, ещё до академии - невозможность дотянуться через Ментал или как-либо иначе до проекций своих прошлых жизней. Кураторы объясняли, что место общее - высокий дар универсала, тем более ментального, всегда уравновешивается каким-нибудь дефектом. Он соглашался, делал вид, будто бы смирился, сам же не уставал искать способы взломать этот ментальный замок. Минули годы, минул не один проект, прежде чем получилось добиться хоть какого-то результата. Группа, в которой состоял тогда, работала на одном из островов Ундиниона. Изучали лотос, там произраставший, пыльца которого погружала в необычный сон, перемешивала слои эфирный и ментальный. Через него-то, этот лотос, Авангар и уловил ряд эманаций, выхватил из Эфира, след от них тянулся к черте Разделения. Так цель открыть своё прошлое и цель превзойти Первых соединились в одну, образовали новый вектор. Разве не прославится тот, кто отыщет путь на Обратную сторону? Вот и направление, вот и следующий шаг.
Попыток было много, результаты, увы, ничтожны. В подобных изысканиях Авангар был не первым, не тысячным, и даже, наверное, не в первом миллионе. Потому и от проекта "Монета" многого не ждал, вступил скорее по инерции, чем действительно на что-то надеясь. И ошибся. Именно он был капитаном "Номинала-7", но объект выбрал не его корабль, не "Виверну", а "Нарвал", "Номинал-10". Зато у места крушения "Виверна" была первой, и Авангар уже там, уже тогда понял, что кем-то черта Разделения пробита, преодолена. Пронизанному
волнами искажений, ему тогда почти удалось заглянуть в скрытую область своего ментального тела, различить зыбкие нити проекций. Понял, что на верном пути, ухватился, а ухватившись, уже не отпускал, даже когда проект формально закрыли. Так поднялся в своё время на Григлу, с неё спустился в Советград, а теперь здесь, в местности Акхра.Причины акхранской метаморфозы не выяснены до сих пор. Да и вряд ли когда-то будут. Совмещение машин цвергов с ра-мами? Замена гноллов саламандрами, да ещё и десятками? Сама природа аномальной области, накопившийся за век гнилой Ихор? Каждый фактор мог иметь значение, переплести узоры допустимых отклонений в нечто, уходящее уже за грань. Так или иначе, Беллкор обзавёлся своим подобием Дыры, и имя ему было Акхра. Понятно, что очистной комплекс с акхранской метаморфозой работу свою прекратил, защиту периметра на несколько слоёв усилили, а впоследствии накрыли и силовым куполом. Теперь доступ к Акхре закрыт, даже не все о ней знают, и если бы Авангар не расширил знаки себе и группе, возможности перейти в охранную зону не имелось бы.
Акхранская катастрофа соединила людей с машинами цвергов, с саламандрами, образовав множество новых форм. Акхра вросла в них, а они вросли в Акхру, не выкорчуешь. Называли мусорщиками, грязелюдами, теперь называют последними, или последышами. Авангар знал, что придумано было отступниками, придумано в пику, тем не менее распространилось по всему миру, став общеупотребительным даже в среде магов. Посыл прочитывался просто: Первые стояли во главе человечества, и в этом смысле были первыми из людей, закончили же тем, что создали из людей последних, последнюю их форму.
Обозначая границы защитной сферы, тело Гибриза продолжает ходить вокруг Авангара, орда рукоглавцев, в свою очередь, носится вокруг него. Время от времени какой-нибудь из них подпрыгивает, пытается вцепиться, но всполох синего размазывает в кровавую кашу. Соединённая из нескольких человеческих тел, подобная жуткой гусенице, появляется руконожка. Не зря магию Акхры ещё называют некроалхимией - так оно и есть. Удерживать напор этой твари Авангару уже сложнее, но выдерживает, а потом замечает и того, кто тварей гонит, направляет.
– Торопился, а?
– спрашивает, переместившись телепортом.
– Потому и не успел собрать много высокоуровневых форм? Ай-ай, незадача!
В десяти шагах от контролёра грязный мальчик, выглядит полноценным, и даже одет, если изделия из змеиной кожи можно назвать одеждой. В его теле и сидит призрак, о чём говорят лучи лилового, бьющие из глаз. Мальчик не произносит ни слова, только щурится, делает стремительный шаг назад. В руке его появляется трупик крысы, раскручивает за хвост, бросает. Не долетев до защитной сферы, тот взрывается облаком здешней пыли, похожей на мельчайшие опилки эбенового дерева. Это на физическом плане крыса мёртвая, на астральном же расходится множеством фантомов, те тут же начинают грызть. Каждый их ход - попытка преодолеть, найти лазейку в защите Авангара.
– Вполне, вполне, - говорит контролёр, - но недостаточно, чтобы справиться с универсалом.
Переместившись вновь, Авангар оказывается за спиной мальчика, и развернуться тот, несмотря на всю свою прыть, не успевает. Тело Гибриза, ускоренное вращением, ментальный маг бросает на грязнулю, словно снаряд, и соударяются, высекая лиловые искры. Всего миг, но призрак уже в другом теле, и заключён, скован на четырёх планах сразу. Ещё мгновение, и сбитые с толку фантомные крысы перенаправлены, вспухают розовыми пузырями на теле руконожки. Та разваливается, рассыпается ордой розовых крыс, которые бросаются на рукоглавцев. Последним штрихом в этой череде заклинаний Авангар подхватывает тело мальчика, нанизывает ещё на один луч телекинеза. "Используем, как дополнительную защиту для обратного перехода", - думает он. Мера предосторожности оказывается ненапрасной: на выходе из телепорта Акхра дотягивается, разрывает тело мальчика на две части. Из верхней пытается вылепить рукоглавца, но Авангар не позволяет - раздавливает заготовку ментальным ударом.