Сила в содействии

Уже знакомый комплекс, только теперь не уменьшение, а обратная магия, затем переходят через страж-круг на полигон, где уже ждёт Астра. Имени та соответствует полностью - за симбионтами почти не видно человеческого тела, да и одежда пёстрая, яркая. "Лучше уж как у Алиссы, - думает Аиртон, - соединение с формой гепарда (что соединена Алисса именно с гепардом, теперь знает, позаботился Ксан), чем так".

– Преобразователь в камере сдерживания, - сообщает Астра, - и силы на это расходуем много, пришлось задействовать резервные накопители.

– Рвётся на план субстрата?
– спрашивает Алисса.

– Да, - кивает пёстрая волшебница, - и частью он уже там. Так что и вам придётся перейти.

– Легко, - щурит Алисса кошачьи глаза.

В чём дело, Аиртон понимает, когда видит единорога через обозреватели - тот призрак, фиолетовый призрак. К обозревателям, минуя тамбуры и блоки, перешли.

– Для перехода будут задействованы эфирные чешуйницы, - Говорит Астра, - надеюсь, ничего не имеете против.

– Нет, не имеем, - отвечает Алисса.

– Тогда можно приступать.

В камеру единорога впускают рой бабочек, те устремляются к призраку, сеют с крыльев пыльцу. Оказавшись в зеленоватом облаке, единорог ревёт, мечется, но вот усыплён, замерцал, исчез.

– А теперь ваша очередь, - говорит Астра Алиссе и остальным.

Каждому из пятерых магов группы предоставляется отдельная комната, Аиртону достаётся почти такая же, в которой провёл ночь - шестиугольная, с кроватью, напоминающей кокон. Как только устраивается на ней, впускают всё тех же чешуйниц - так же сеют с крыльев пыльцу и так же переносят в Эфир.

– Они оставили след, - слышит пустотник голос Астры, - иди по нему.

След действительно есть, и Аиртон проходит по нему через серый туман, пока не оказывается в мире из фиолетового, уже знакомом, не оказывается в гуще схватки. Люди по сторонам, в центре единорог, бьётся с бабочками, увеличившимися до размеров крупных птиц, рассекает срывающимся с рога лучом.

– Аиртон, поддержите Иеронима, - кричит Алисса, - сейчас самый уязвимый!

Кивнув, пустотник подходит к некроманту, скованному трансом, кладёт руку на плечо.

– Клеймённая, ты готова?
– этот выкрик уже к Гелле.

– Конечно, - шелестит та.

– Ксан, - продолжает Алисса, - за тобой, как обычно, страховка.

– Можете на меня положиться, - говорит тот, и в руке появляется коробок, отливающий таким же зелёным, как и крылья чешуйниц.

Одна из бабочек тем временем удачно выстреливает языком, упругим и длинным, с присоской на конце. Тот обвивается вокруг передних ног единорога, рывок, и волшебное существо повалено.

– Вот так!
– довольный крик Алиссы.

Оправдывая свою вторую форму, она совершает молниеносный бросок, касается рога рукой, окутанной светом, и тот из лилового снова становится золотистым. Призрак исторгнут, клубится лиловым туманом, мечет молнии. Аиртон ждёт, что туман преобразуется, соберётся в фигуру Фаффа, но нет, не собирается.

– Быстр-рее, клеймённая, - не столько говорит, сколько рычит Алисса, - пока я его дер-ржу!..

Мир из фиолетового по-прежнему действует на Геллу угнетающе, и движется та медленно, словно бы сонно, но всё же успевает. Выбрасывает вперёд руку с кристаллом э-нейронита, и тот как бы распахивается, раскрывается, забирая призрака. Как только последний поглощён, цвет и структура кристалла меняются: подобен уже не изумруду, а испещрённому разводами малахиту.

– Сделано, - восклицает Ксан, - он наш!

По возвращении в Ясень Береника встретила сдержанной улыбкой, сказала:

– У меня для вас новые инструкции.

– Для всей группы, - уточнил Иероним, - не только для Аиртона?

– Почти для всей, - был ответ, - за исключением Алиссы.

– Мне уйти?
– спросила сразу та.

– Как хочешь.

Девушка-гепард посмотрела на Ксана, Иеронима, особо пристального взгляда была удостоена воительница. Затем сказала:

– Пойду, пожалуй, устала после операции, как зверь.

До того весёлый, резвый, Ксан после ухода Алиссы сник.

– Так в чём дело-то?
– спросил угрюмо.

– Понятно в чём, - сказал некромант, - в том, что теперь работаем вместе с Аиртоном.

– Иероним прав, - подтвердила Береника.
– Уже этой ночью отправляетесь к Великому Прямому пути, а по нему проследуете до Лута, где и ожидает контролёр.

– Почему не телепортом?
– подал наконец голос и Аиртон.

– По той причине, - был ответ, - что телепортация может повредить кристаллу.

– Ну и дела...
– вздохнул алхимик.

– Да ладно тебе, - усмехнулся Иероним, но тоже как-то кисло, - всегда мечтал поработать курией!

– То есть и Горгий тоже с нами, - не понял Ксан, - так, что ли?

Береника оставила вопрос без ответа, Аиртон же подумал: "Учитывая хватку Авангара, не исключено, что Горгий уже в порту Лута. В своё время он, кажется, где-то там мореходствовал, так не на его ли корабле и поплывём? И с курсом тогда понятно тоже: если уж поплывём, то поплывём к Великому Рифу, не иначе".

То же время, вечер

Шестеро на подземной станции, транспорт следует к Великому Прямому пути, причём соединение линий так же под землёй, под Змеиным озером. Ксан и Иероним прощаются с Алиссой, пришедшей проводить, Аиртон ведёт негромкий разговор с матерью.

– Я рада, сын, что узор сложился именно так, - говорит Береника, - была счастлива вновь тебя увидеть.

Слова матери просты и в то же время необычны, словно бы прожигают, проходят и сквозь её ментальный знак, и сквозь его.

– Да, - говорит Аиртон, и говорит искренне, - я тоже рад.

Многое бы он ещё хотел добавить, о многом рассказать, но всё это не проходит через ментальный знак, так и остаётся по внутреннюю его сторону.

[Глава девятая] Хамелеон

[1]

2423 год от Разделения

Квинта Ментала, 3-й день 1-го месяца

Телепорт выбрасывает Айлин и Гедду в песок, цвет у песка багровый, с переходом в чёрное. По аналогии с аномалиями Живого леса, подобные места называют пятнами, только не живыми, а песчаными. И как живые, песчаные тоже опасны, ибо крадут, забирают магическую силу. Айлин чувствует, как та утекает, словно бы пролитая на песок вода. Волшебница стряхивает багряные крупицы с ночной пижамы, которую так и не успела переодеть, на лице гримаса, будто то не песок, а неприятные мелкие насекомые.