Сильмариллион (др. перевод) (илл. Несмита)

Однако ответствовал Маэдрос: «Но как докричаться нам до Илуватара, что пребывает за Кругами Мира? Ведь Илуватаром клялись мы в безумии своем, и призвали на себя Вечную Тьму, если не исполним своего слова. Кто сможет освободить нас?»

«Если никому не дано освободить нас, – молвил Маглор, – тогда, воистину, Вечная Тьма – наш удел, все равно, сдержим ли мы клятву или нарушим ее; однако меньшее зло содеем мы, нарушая».

Однако наконец уступил он воле Маэдроса, и братья стали держать совет, как отобрать им Сильмарили. Изменив внешность, под покровом ночи явились они в лагерь Эонвэ, пробрались туда, где хранились Сильмарили, перебили стражу и захватили сокровище. Тогда весь лагерь поднялся против них, и братья приготовились умереть, защищаясь до последнего. Но Эонвэ не позволил убивать сыновей Феанора; и ушли братья, и никто не поднял на них руки; и бежали они далеко прочь. Каждый взял себе по Сильмарилю, ибо рассудили они так: «Один для нас потерян, и остается два, а из всех братьев выжили только мы двое: ясно, что судьба заставляет нас поделить наследство отца».

Но драгоценный камень ожег руку Маэдроса невыносимой болью, и понял Маэдрос, что истину рек Эонвэ, говоря, будто сыновья Феанора утратили былое право и клятва потеряла силу. Мучимый болью, охваченный отчаянием, Маэдрос бросился в зияющую огненную пропасть и так окончил свои дни; и отвоеванный им Сильмариль приняла в лоно свое Земля.

О Маглоре же говорится, что, не в силах выносить жгучую боль, он наконец бросил Сильмариль в Море, а после долго скитался вдоль морских берегов и слагал песни у кромки прибоя, терзаемый раскаянием и мукой. Ибо Маглор был искуснейшим певцом былых времен; превосходил его один лишь Даэрон из Дориата; но так и не возвратился дивный песнопевец к эльфийскому народу. Вот так случилось, что Сильмарили обрели наконец пристанище на долгие времена: один – в небесных пределах, другой – в огне, что пылает в сердце мира, а третий – в пучине вод.

В ту пору на берегах Западного моря началось великое строительство кораблей: оттуда целыми флотилиями эльдар отплывали на Запад, чтобы не возвращаться более в земли слез и войн. Под белоснежными знаменами вернулись ваньяр, и с триумфом вступили в Валинор. Но радость их победы омрачило новое горе: возвратились они без Сильмарилей из короны Моргота, и знали они, что драгоценные эти камни не будут найдены и не соединятся воедино до тех пор, пока не погибнет и не возродится вновь мир.

< image l:href="#"/>

Достигнув Запада, эльфы Белерианда поселились на Тол Эрессеа, Одиноком острове, откуда взорам их открывался и запад, и восток; оттуда плавали они и в Валинор. Они получили прощение Валар, и вновь обратилось к ним благоволение Манвэ, и телери простили давнюю обиду, и клятва была предана забвению.

Но не все эльдалиэ пожелали покинуть Ближние земли, где прожили столь долго и вынесли столькие страдания; нашлись и такие, что на много веков задержались в Средиземье. Среди них были Кирдан Корабел, и Келеборн из Дориата, и Галадриэль, жена его – только она одна и оставалась в живых из тех, что некогда увели нолдор в изгнание в Белерианд. В Средиземье остался и Гиль-галад, Верховный король, а с ним – Эльронд Полуэльф, избравший удел эльдар (такова была пожалованная ему милость); но Эльрос, брат его, предпочел остаться с людьми. От этих братьев в роду людей явились потомки Перворожденных, в коих воплотился и божественный дух Айнур – тех, что обрели бытие задолго до создания Арды; ибо Эльронд и Эльрос были сыновьями Эльвинг, дочери Диора, сына Лутиэн, дочери Тингола и Мелиан; а Эарендиль, их отец, был сыном Идрили Келебриндал, дочери Тургона из Гондолина.

Моргота же Валар выбросили через Дверь Ночи за пределы Стен Мира, в Пустоту Вне Времени, и на стенах тех навеки поставлены были часовые, и Эарендиль несет стражу на небесных бастионах. Но и по сей день живы семена лжи, что Мелькор, могущественный и проклятый, Моргот Бауглир, Власть Ужаса и Ненависти, посеял в сердцах эльфов и людей, и невозможно их уничтожить; то и дело дают они новые всходы, и будут приносить свои темные плоды и в последующие времена.

Здесь кончается «СИЛЬМАРИЛЛИОН». Если картины тьмы и гибели заслонили в нем образы величия и красоты – такова была встарь судьба Арды Искаженной; изменится ли мир и удастся ли исправить Искажение, ведомо, может статься, Манвэ и Варде; но не открывают они того, что знают, и в пророчествах Мандоса о том нет ни слова.

Акаллабет

Низвержение Нуменора

Говорится среди эльдар, будто люди пришли в мир в те времена, когда над землею простиралась Тень Моргота, и быстро подпали под его власть, ибо Враг выслал к ним своих лазутчиков, и люди вняли злобным и коварным речам и стали поклоняться Тьме, хотя не внушала им Тьма ничего, кроме страха. Но нашлись и такие, что отвратились от зла, и покинули земли своих отцов, и отправились на Запад, ибо дошли до них слухи, будто на Западе сияет свет, перед которым Тень бессильна. Слуги Моргота безжалостно преследовали беглецов; долог и труден был путь, но добрались они наконец до тех земель, откуда взорам открывалось Море, и вступили в Белерианд, где в ту пору шла Война Самоцветов. На языке синдарин люди эти звались эдайн; они стали друзьями и союзниками эльдар и свершили подвиги великой доблести в битвах против Моргота.

От них по отцовской линии происходит Сияющий Эарендиль; в «Лэ об Эарендиле» говорится о том, как в ту пору, когда Моргот уже почти готов был торжествовать победу, сын Туора выстроил корабль свой «Вингилот» (люди называли его «Ротинзиль») и отправился бороздить неведомые моря в надежде отыскать Валинор: задумал он просить Валар от имени Двух Народов о снисхождении и помощи в час крайней нужды. Потому люди и эльфы нарекли его Эарендиль Благословенный, ибо свершил он задуманное, хотя великие опасности и труды выпали ему на долю; и воинство Владык Запада выступило из Валинора. Эарендиль же не возвратился более в некогда любимые им земли. В ходе Великой Битвы, когда наконец повержен был Моргот и рухнул Тангородрим, из всех людских племен одни только эдайн сражались на стороне Валар, в то время как многие другие примкнули к Морготу. Когда же Владыки Запада одержали победу, уцелевшие приспешники зла бежали обратно на восток: в тех краях многие их соплеменники все еще скитались по невозделанным полям, где торжествовали жестокость и беззаконие, равно глухи к призывам и Валар, и Моргота. И явились к ним злые люди, а с ними – и тень страха; и те избрали их королями. Тогда Валар отвернулись до поры от людей Средиземья, отказавшихся внять их призывам и признавших владыками над собою друзей Моргота; и люди жили во тьме, и не было им защиты от злобных тварей, что измыслил Моргот в дни своего могущества: от демонов и драконов, уродливых чудищ и нечистых орков, созданных в насмешку над Детьми Илуватара. Ужасна была участь людей.

Но Манвэ изгнал Моргота и запер его за пределами Мира, во внешней Пустоте, и не может Враг сам возвратиться в мир в своем осязаемом и видимом обличии, пока восседают на тронах Владыки Запада. Однако брошенные им семена давали всходы и приносили злые плоды – стоило лишь порадеть о посеве. Ибо воля Моргота по-прежнему жила в мире и направляла его слуг, принуждая их противиться воле Валар и уничтожать тех, кто повиновался им. Про то хорошо знали Владыки Запада. Потому, когда выдворили они Моргота, принялись они совещаться касательно грядущих эпох. Эльфов Валар призвали возвратиться на Запад; и те эльдар, что вняли призыву, поселились на острове Эрессеа: одна из его гаваней носит название Аваллонэ – из всех городов земли она ближе всего к Валинору. Башня Аваллонэ, это – первое, что открывается взору морехода, когда корабль его приближается наконец к Бессмертным землям, оставляя за кормою бескрайние просторы Моря. Щедрая награда ожидала и Отцов Людей, героев трех домов, сохранивших верность Валар. Сам Эонвэ пришел наставлять их, и обрели они великое могущество и мудрость, и жизнь более долгую, нежели прочие смертные. Для эдайн создана была новая земля, не являющаяся частью ни Средиземья, ни Валинора, и отделенная от них безбрежным океаном – однако расположенная ближе к Валинору. Оссэ поднял ее из пучины Великих Вод, Аулэ укрепил, а Йаванна одарила плодородием, эльдар же украсили остров фонтанами и цветами, привезенными с Тол Эрессеа. Валар нарекли этот остров Андор, Дарованная Земля, и Звезда Эарендиля ярко вспыхнула на Западе как знак того, что все готово, и луч ее, точно путеводная нить, прочертил путь через море, и подивились люди, завидев серебристое пламя на дорогах Солнца.

Тогда эдайн вышли на кораблях в открытое море, следуя за Звездой; и Валар на много дней смирили морские бури, и по их воле сиял солнечный свет и дул попутный ветер, и водная гладь искрилась перед глазами эдайн точно стекло, подернувшись мелкой рябью, и пена разлеталась, словно снежные хлопья, перед форштевнями их кораблей. Столь ярко пылал Ротинзиль, что даже по утрам люди различали на Западе его трепетный свет, а безоблачными ночами он сиял один, ибо все другие звезды меркли в его лучах. Держа курс на Звезду, эдайн преодолели наконец бескрайние морские пространства и увидали вдали, в мерцающей золотой дымке, приготовленный для них остров, Андор, Дарованную Землю. И вот пристали они к берегу, и сошли с кораблей, и открылся их взорам цветущий, изобильный край, и возрадовались они. И нарекли они эту землю Эленна, что означает «К Звезде», или иначе Анадунэ, то есть Западная земля, Нуменорэ на Высоком наречии эльдар.

Так началось бытие того народа, что на языке Серых эльфов зовется дунэдайн: нуменорцы, Короли среди людей. Но и они не избежали тем самым смертного удела, что Илуватар назначил всему роду человеческому; дунэдайн оставались смертны, хотя долог был отмеренный им срок, и не знали они недугов до того, как на народ их пала тень. Умножились мудрость их и слава; более прочих людских племен во всем уподобились они Перворожденным; были они высоки ростом – выше, чем самые высокие из сынов Средиземья; и глаза их сияли ярко, точно звезды. Но медленно росло число жителей этой земли, ибо хотя рождались среди дунэдайн дочери и сыновья, еще более прекрасные, нежели отцы их – однако очень немного.

Встарь главный город и гавань Нуменора находился посреди западного побережья и назывался Андуниэ, ибо смотрел на закат. В самом центре острова возвышалась скала, высокая и отвесная; название ей было Менельтарма, Столп Небес, и вершина ее – ровная, открытая всем ветрам – считалась святилищем Эру Илуватара; иных храмов и капищ не строили в земле нуменорцев. У подножия горы воздвигнуты были усыпальницы королей, а совсем рядом, на холме, стоял Арменелос, прекраснейший из городов: там высилась башня и цитадель, возведенная Эльросом, сыном Эарендиля, ставшего волею Валар первым королем дунэдайн.