Синдром вечного возвращения

Видимо, именно поэтому немногословный Вальтер поручил более красноречивому Эрнсту криоблок, а сам в течение нескольких часов удалённо затирал программные средства оповещения в системах, которыми пользуются дежурные.

Всё ли Вальтер предусмотрел? Не обнаружат ли их? Что с ними сделает вице-командор, если их план вскроется?

В любом случае, времени в обрез, — решил Эрнст и, собравшись с мыслями, начал было излагать инженерские подозрения относительно произошедшего на борту переворота, однако Марава, не уловив значимости, прервал:

— А что за примитивную кодировку они используют? — спросил он, присев обратно на скамейку и посмотрев на Эрнста — теперь уже с явной, активной заинтересованностью. Кажется, окончательно отошёл от криогенного небытия.

Эрнст ответил ему непонимающим взглядом. Как-то перескочили с темы на тему, однако это лишь в разумении Эрнста, который настроился на разговор о вице-командоре и его приспешниках. Марава же проникнуться животрепещущей темой не успел, поэтому вопрос про кодировку кажется ему вполне логичными и последовательным продолжением предыдущего обсуждения.

— Кодировка… — чуть сбился Эрнст. — Да… Кодировка. Самое интересное, что она настолько примитивна, а их язык настолько архаичен, что расшифровать не так-то просто.

— Парадокс, однако… — протянул Марава, сделав озадаченное до глупости лицо.

Настолько наивное, что Эрнсту показалось, что перед ним желторотый и недалёкий юнец. Не ошиблись ли мы? — подумал Эрнст с опаской. Марава ли нужен им сейчас, в этой ситуации?

— Да… — невпопад и ни к чему произнёс Эрнст.

Их действия кажутся Эрнсту хаотичными и не менее архаичными, чем язык обитателей дикой планеты, на орбите которой они болтаются. План — ни о чём, план — чепуха, — разочарованно думает Эрнст, и Марава тоже — мимо, у него даже не возникло вопроса, а где все остальные?

И почему Эрнст рассказывает ему это прямо сейчас? Нелепее положения и придумать себе сложно, но его это не интересует. И почему, в конце концов, Эрнст, а не кто-то из дежурной смены? — по идее, должен задаться вопросом Марава. Ведь Эрнст — из вспомогательного, обслуживающего персонала, а не полновластный хозяин «Артемиды», но Марава молчит, не спрашивает об этом.

Всё это мигом проносится в голове Эрнста, он вновь порывается рассказать Мараве главное, но тот в очередной раз переводит на интересующую его тему:

— А уровень их развития? На каком уровне они развиты технически?

— Развитие… — Эрнст ищет формулировки покороче, чтобы побыстрее закончить с этой частью разговора. — Скажем так: космонавтика если и есть, то лишь в зачаточном состоянии.

— Негусто… Слушай, — Мараве приходит в голову светлая, как ему кажется, идея, — а к чему нам эти отсталые? Может быть, это лишь локальная катастрофа? Упадок в отдельно взятой системе. Метнуться в червоточину к другому миру, Веретено — большое, к чему торчать именно тут?

Эрнст с грустью покачал головой.

— Мы слушаем эфир, но пока кроме фона Полярии ничего засечь не удалось, — сказал он. — Маяка возле червоточины нет. У нас есть лишь все основания считать, что везде так. Если бы где-то в космосе была более совершенная цивилизация, она дала бы о себе знать — это очевидно…

Их разговор обрывается топотом в коридоре.

Эрнст в отчаянии прислушивается и понимает, что людей несколько, идут быстро. Шаг решительный, грозный и ничего хорошего не обещающий.

— Слушай!.. — торопится Эрнст сказать хоть что-то напоследок. — Дело в том, что…

— О! Фарж! — приветствует коллегу Марава, встаёт и идёт к вошедшим пожимать руки. — Ли! Как дела? Как долгая смена — не запарились? Круги перед глазами уже перестали мерещиться? — подшучивает он, имея в виду тоннельные эффекты.

Вице-командор спешно здоровается с Маравой и тут же проходит вглубь криоблока, к Эрнсту. Оставил нежданно возникшего коллегу в компании Фаржа и Вальтера, сплавил нежелательного, который может помешать.

— Что здесь происходит? — вполголоса спросил Ли, опасливо оборачиваясь на шумного Мараву.

— Что… — мнётся Эрнст, не поднимая взора к командующему. — Что происходит… — мямлит он. — А что тут может происходить?.. — наконец, Эрнст собрал теплящуюся в нём смелость, посмотрел в глаза вице-командора снизу вверх и добавил более уверенное: — Просто поднял из криосна Мараву. А что тут такого?

— Починилось? — поддержал его Вальтер, радостно воскликнул на всё помещение, чтобы все услышали. — Мы тут подумали вручную деактивировать криокапсулы, — пояснил он.

— Вот как? — удивлённо глядит на него Ли. — Здорово! — говорит он, но обращается уже непосредственно к Мараве.

Восторг вице-командора выглядит настолько естественным, что Эрнст засомневался — а не сели ли они с Вальтером в лужу? С их подозрениями и домыслами. Не может ли быть такого, что нежелание поднимать людей из криосна связано всего лишь с заблуждением сугубо технического характера, а вовсе не со злым умыслом гипотетических заговорщиков?

Эрнст лихорадочно соображает, а тем временем ликование вице-командора сменилось бременем ответственности должностного лица:

— А риски вы учли?! — строго спросил он, продолжая смотреть на Мараву. Спрашивает умников, а обращается будто бы к поднятому из криосна. — У нас в инструкциях категорически запрещено создавать программные коллизии! Ввиду сбоя, криокамеры оказались запрограммированы на полугодичный цикл, а вы своими действиями…

Инженеры в курсе, чем это чревато, и Вальтер, разумеется, предусмотрел возможные неблагоприятные исходы. Обезопасил Мараву от последствий, и возражения Ли по-дилетантски смехотворны. Поэтому Вальтер его решительно прерывает:

— Ерунда! Я поставил основной сценарий в режим ожидания, — с этаким технарским снисхождением говорит он. — Без загрузки управляющих конфигураций. А кроме того… — Вальтер мог бы ещё на несколько минут занять всеобщее внимание, рассказывая о средствах подстраховки своих действий, продуманных до последней запятой в дублирующем коде, но вице-командор оказался чуть громче:

— И всё же, я бы не стал рисковать! — нехитрой фразой перечеркнул Ли старания умника. — Впредь запрещаю вам любые манипуляции! Каждое ваше телодвижение на этом корвете должно быть согласовано непосредственно со мною! Это приказ! — вице-командор оперирует эффектными формами, а поэтому внушителен.