Синий мопс счастья

– Она получит золотую медаль и пройдет вне конкурса. Вот только кто за нее потом платить станет?

– Наш ректор, Борис Сергеевич!

– С какой стати?

– Он ее отец.

Кира захлопала глазами.

– Что???

– Ой, мамочка, – затрещала Алла, – это жуткий, невероятный секрет!

– Глупость какая-то, – затрясла головой Кира, – Борис Сергеевич академик, что может связывать его с алкоголичкой?

– Ну, когда он с Ленкой спал, – сообщила Алла, – то еще никем не был, а она не пила. Римкина мать, Ленка, у него секретаршей работала. Летом, когда жена Касаткина на дачу отвалила, у них роман случился. Три месяца любовь-морковь длилась, а потом Касаткин ее выгнал, вот и вся история. Ленка стала в другом месте работать, она и раньше выпить могла, ну а когда Римку родила, пошло-поехало. Римма так хорошо учится, потому что ей папины мозги достались.

Кира вцепилась в край стола.

– Откуда же Римма узнала правду?

– Так от мамы. Ленка по телику Касаткина увидела, она тогда еще телевизор не пропила, ну и рассказала Римке. Дескать, гляди, вон твой папочка, умный, богатый. Жаль, никаких документов не имеется, чтобы в нос ему ткнуть и заставить содержать дочь. «Заявлюсь к нему, – причитала Ленка, – скажу про тебя, так он меня в милицию сдаст. И кто мне поверит? Скажут, решила богатого мужика общипать, еще срок навесят».

У Киры закружилась голова, вот уж верно: «В жизни все повторяется дважды, но в виде драмы только однажды, а во второй раз – насмешки вроде бы, в виде пародии, только пародии». Мало того, что Алла рассказала почти ее собственную историю, так еще Ленка увидела Бориса по TV, как и Кира.

– Римка поэтому к нам в институт заявилась, – не замечая состояния матери, откровенничала Алла, – хотела с отцом познакомиться. Она, конечно, ни за что не станет рассказывать ему про родство, да и не поверит он. Просто хочет Бориске понравиться, а я ей помогла.

– Каким же образом? – обморочным голосом спросила Кира.

Аллочка захихикала.

– С мной на курсе учится Виталька, сын ректора. У нас с Виталькой полный амур!

Кира в ужасе вскочила.

– Что?! У тебя роман с Виталием Касаткиным?!!

– Мама, – возмутилась Алла, – мне такое и в голову не придет! Виталька жутко противный, но он меня пару раз в кино звал.

Аллочка, решив не ссориться с сыном ректора, приняла приглашение. Но, слава богу, Виталик проявлял интерес к ней недолго, всего неделю, и переметнулся на другой объект. Но хорошие отношения с Аллочкой сохранил, всегда целовал ее при встречах в институте и один раз даже предложил:

– Слышь, Аллусик, если сессию завалишь, помогу, побалакаю с папахеном.

– Я тебя умоляю, – заломила руки Кира, – никаких отношений с Касаткиным!

– Мама, – отмахнулась Алла, – мы просто дружим, как мужчина он мне противен. Зато благодаря этой дружбе я сумела Римке помочь!

– Как?

– У Касаткиных собаки, а выгуливать их некому, вот я и познакомила Римму с Виталькой, – прищурилась Аллочка, – сказала, что она заработок ищет. Все устроилось просто замечательно. Виталька притащил Римму домой, та стала работать у Касаткиных. Она понравилась Наташе, жена пошепталась с мужем, и Борис Сергеевич обещал помочь Римме с поступлением. Она ребенок из малообеспеченной семьи, поэтому имеет право на льготы. В академии имеется несколько бесплатных мест, вот Касаткин и решил взять на одно из них способную девочку.

…Кира вытащила носовой платок, повертела его в руках, положила опять в сумку и горестно сказала:

– Видите, что вышло. Нет, каков подлец! Ведь я третий раз за всю жизнь его побеспокоила! В первый, когда Алле надо было в вуз поступать, второй… да это неинтересно, и сейчас, когда…

Из глаз Киры вновь хлынули слезы. Я хотела было утешить ее, но тут в конце коридора появился высокий мужчина в синей одежде хирурга. Он медленно приблизился к нам.

– Она жива? – заорала Кира. – Говорите скорей.

– Состояние тяжелое, – сообщил врач, – делаем все возможное, ногу постарались спасти, ампутации пока избежали. Теперь главное, чтобы в ступне восстановилось кровообращение.

Кира прижала к лицу кулаки.

– Господи. Мне можно с ней поговорить?

– Нет.

– Почему?

– Девочка пока не отошла от наркоза, она вас не услышит и ответить не сможет, потому что подключена к аппарату искусственной вентиляции легких.

– Боже!

– А какой прогноз? – робко спросила я.

– Я не господь бог, будем за нее бороться.

– Я останусь здесь!! – заявила Кира.

– Лучше уезжайте домой, – велел врач.

– Но надо ухаживать за Аллочкой?

– В палате интенсивной терапии великолепные специалисты, внутрь вас не пустят.

Кира схватила меня за руку и зашептала:

– Дай денег, в долг, дома у меня есть, сразу верну.

Я полезла за кошельком.

– Прекратите, – зло рявкнул врач, – я не беру взяток! Получаю зарплату.

– Но…

– Лучше потом купите дочери соков и фруктов, – не дал ей сказать доктор, – когда ее в общую палату переведем.

– Значит, она выздоровеет, – обрадовалась Кира, – да?

Внезапно врач устало улыбнулся, и мне стало понятно: он не злой, просто, как все медики, суеверен, поэтому и уходит от прямого ответа на вопросы Киры. И еще он редкая птица в стае эскулапов, которые в наше время, не поморщась, берут купюры.

– Думайте только о хорошем, – сказал врач, – не допускайте плохих мыслей. Надежда всегда есть. Никогда не сдавайтесь.

– Как вас зовут? – еле слышно спросила Кира.

– Александр Юльевич Ваза, – ответил он, – уезжайте домой, завтра придете, вот пропуск.

Устав, словно спаниель после охоты, я добралась домой и обнаружила на кухне новенькую СВЧ-печку. На столе лежала записка: «Я ушла на дежурство, Юра поехал со мной. Собаки гуляли, ужин в холодильнике. С детьми все в порядке. Катя».

И действительно, на полке в рефрижераторе нашлась еда, сковородка с макаронами. Вообще в нашем доме готовлю я. Уж не знаю, так ли вкусно у меня получается, как уверяют дети, но съедаются супы с котлетами мгновенно. Ни разу не удалось сделать еды на три дня. Любое количество мяса слопывается очень быстро. Катюша практически никогда не встает к плите, во-первых, ей некогда, а во-вторых, она очень не любит кашеварить. Мне тоже не слишком нравится шинковать морковку с капустой, и можно было бы поделить дежурство по кухне, но руки хирурга должны быть нежными и чуткими, да и у меня больше свободного времени, чем у подруги. И еще: я часто делаю макароны по-флотски, их с удовольствием едят все, но мясо для этого блюда обязательно смешиваю с большим количеством обжаренного репчатого лука. Катя, залети в ее голову идея приготовить ужин, поступила бы так же. А сейчас на сковородке плескался томатный соус, некто приготовил спагетти а-ля болоньез. Значит, это работа Юры, роман парня и Катюши развивается стремительно. С одной стороны, подобная поспешность пугает, уж больно быстро крепнут их отношения, с другой… Если мужчина пытается помочь своей избраннице и даже становится к плите, это хороший знак. Может, Катюша и впрямь нашла свое счастье?

Хлопнула дверь, на кухне появился Вовка.

– Привет, Лампа, – буркнул он, – поесть дашь?

– Макароны будешь?

– Ну… эти? В томате? Фу! Отчего не сделала по-нормальному, с мясом и луком?

– Извини, решила поэкспериментировать. – Я на всякий случай не стала рассказывать правду о Юре, не стоит пока вводить майора в курс дела.

– Лучшее – враг хорошего, – вздохнул Вовка, – отвари мне яиц, четыре штуки.

– Может, запечь омлет?

– Нет, хочу крутых яиц, с майонезом!