Синтез

— К бою! — пронеслось над площадью.

Мощное шуршание долетело до Максима.

— Готовы? — снова пронеслось над площадью.

— Готовы! — разнесся рев из сотни голосов.

— Алле!

И зазвенела сталь… И закружилась голова у Максима…

Вот оно, какое-то совсем древнее, дикое чувство! Желание обладать оружием! Бросаться в бой! Побеждать или гибнуть! Вот оно ощущение силы и, если не уверенность, то надежда на возможность сделать шаг к свободе… Звенела сталь…

— Шпаги звон, как звон бокалов с детства мне ласкает слух, — насвистывал Максим на обратном пути.

— Что с тобой? — всё также хмуро спросил его Джон.

— Эх, Джонни, если бы я мог это объяснить.

— Ты, я гляжу в прекрасном расположении духа. Ты решил все проблемы?

— Что-то с тобой не то, — заметил Максим. — Но, тем не менее, в какой-то степени ты прав.

— То есть?

— Мы всех победим!

— Да ладно? — Купер повеселел.

— А ты как? О чём болтали? И что ты такой злодей сегодня?

— Да не о чём, — ответил Джон. — Младший брат пытался читать мне нотации и передал привет родителям. А то он не чаще с ними общается. Да ладно, не хочу я об этом.

— Странно ты говоришь, Джон. Будто жалеешь, что не остался на месте своего брата. Ты не уверен в своём выборе?

— Да брось ты, Макс. Меня бесит то, что никто из моих родных даже шагу не сделал, чтобы попытаться понять меня.

— Так ты уверен в своём выборе? — повторил Максим.

— Абсолютно и безоговорочно, — отрапортовал Джон.

— Ну, тогда всё идет как надо. А всему своё время. Согласен?

— Абсолютно и безоговорочно, — повторил Джон.

Эх, народец нынче хилый!

Драться с этими людьми?

Мне помериться бы силой,

Мне помериться бы силой

С чёртом, чёрт меня возьми!

Компания друзей, бродившая по набережной, казалась слегка чем-то озабоченной и напряженной. Разговоры не клеились, шутки не смешили, идеи о том, чем заняться не возникали. Особенное напряжение можно было заметить на лицах Сары и Кальмана. План, разработанный ими, не дал результатов. С утра Кальман несколько раз в намеченных частях города встречался с коллегой Гашека под пристальным наблюдением последнего, но последний так никого и ничего подозрительного не приметил. Поскольку каждый из членов компании об этом знал, думая, что об этом знает только он один, Сара с Кальманом сознавали, в каком нелепом положении они оказались.

— Как ты думаешь, сколько времени пройдет до того, как кто-нибудь не проговорится? — спросил Кальман Сару, когда они вернулись домой.

— Боюсь, как бы это уже не произошло, — ответила Сара.

— Нужно нанести удар первыми и…

— Извиниться? «Простите друзья, мы в каждом из вас видели стукача. Мы больше так не будем. Заигрались. Выхода другого не было. Бла-бла-бла».

— А может, Ян просто не заметил?

— Уже не имеет значения.

На следующий день Максим с Джоном вернулись в город и, немного отдохнув, вечером направились к Саре с Кальманом. Те поведали о неудавшейся операции, направленной на поиск стукача.

— А если учесть, что мы вернулись сегодня, возникает вопрос, для чего нужно было мне направлять к вам на встречу человека вчера. Да, сейчас вам не позавидуешь. За попытку — спасибо, — говорил Максим.

— Да не за что, чего там, — ответил на благодарность Кальман, — вот как нам теперь быть с нашими, возможно уже не друзьями?

— Свалите всё на полицейского, — как ни в чем не бывало, предложил Джон, — мол, он вас заставил, это была его операция. Он же не друг вашим друзьям?

— Гениально, — скептически заметила Сара.

— А это мысль, — возразил ей Кальман, — я поговорю с Яном. Может, он сам всё и объяснит нашим возможно уже не друзьям.

— Ой, как же там Рита. Что с ней? — вдруг с глубоким вздохом воскликнула Сара.

— С Ритой всё в порядке, — ответил Максим.

— Почему ты так уверен?

— Разве мы это уже не обсуждали? Похищение было показательным. Причём показательным далеко не для нас. Если ей хотели причинить вред, могли это сделать тихо и… Чёртовы письма! Я про них совсем забыл.

— А при чём здесь письма? — не понял Кальман.

— Тут они, может, и не при чём, но… бессмыслица, всё же, какая-то…

— Макс, ты можешь сначала определиться с тем, что хочешь сказать, а потом говорить? Ты нас запутал своими озвучиваемыми мыслями, — остановил его Джон.

— Я не могу понять, с какой целью ей приходили любовные послания без какого-либо продолжения? Что же мне этот Фархад мерещится…

— Мы бродим по кругу, — заметил Кальман, — давайте лучше придумаем новый способ поимки стукача.

— Мощно сказано, — воскликнула Сара, — один способ ты уже придумал.

— Но, вы же, и Ян тоже, со мной согласились, — оправдался Кальман.

— Стукач есть по любому, — заявил Джон.

— И это сильно, — не успокаивалась Сара.

— Да, есть, — подтвердил Максим. — Мы в Ветреном встретили кое-кого пока искали Белоснежку. Он, думаю, в таких вещах не ошибается.

— Кого? — поинтересовалась Сара.

— Слугу дьявола, — ответил Купер.

— Кого?

Максим с Джоном рассказали о своих похождениях в Ветреном. Кальману больше всего понравилась история с полицейским участком, хохотал он от души.

— Мне кажется, — сказала тогда Сара, — наши оппоненты настолько превосходят нас, что мы со своими ловлями на живца выглядим просто смешно.

— Ну, извини, мы не профессионалы, — еще раз оправдался Кальман.

— Итак, каков наш план? — спросил у всех Купер. — Мне нужно как-то концертную деятельность планировать.

— Выстрелит, — объявил Максим.

— Что? — не поняла Сара.

— Поскольку в спектакле, поставленном вами, приняли участие все лица, в смысле, друзья, имеющие к делу отношение, выстрелит. Две задачи у нас: вычислить стукача и выйти на того, кому он сливает. Ну и найти Белоснежку.

— Так, каков план? — не унимался Джон.

— Мне нужен Ян.

— Он говорил, что только завтра вечером будет.

— Хорошо, это касается Белоснежки и нашего нового друга. Дождаться этого друга, я про Карла, и, мне кажется, я уже видел Фархада.

— Вот! Я же говорила, что ты странно на него смотрел, — сказала Сара.

— Дорогая, мы все на него странно смотрели, — вмешался Кальман.

— По-другому.

— А где ты его мог видеть? — спросил Купер.

— Потом расскажу. Не очень приятная история, — ответил Максим. — Далее… Далее. Далее мысль остановилась.