Синяя папка. Сережка. Давным давно была война...
Шрифт:
– Константин Федорович, зачем в солдатики? Гоняй его как всех! Я просто уверен, что ты мне за него потом еще 10 раз спасибо скажешь!
– За него спасибо скажу?
– Скажешь! Спорим? – подначил капитан.
– Спорим, -согласился лейтенант.
Прошла неделя.
– Проспорил я, Константин Федорович! Вот с меня фляжка…
– А я что говорил, а? Рассказывай!
– Мальчишка – кремень! – начал старший лейтенант Ольшанский. – Что ж Вы мне не сказали, что он воюет с лета 1941-го?
– Это он сказал? – спросил капитан Котанов.
– Он…
– Думаешь удержим его? Партизана?
– Не удержим… Он вот что предложил, говорит, что его можно переодеть в обноски, высадить на берег за несколько дней перед десантом. Он походит, посмотрит, приметит огневые точки… Если получится у него, то сколько жизней спасет…
– А если не получится? Как его родным в глаза смотреть будем?
– Он говорит, что нет у него никого, сирота…
– А брат? – вспомнил первый разговор с Сережкой капитан Котанов.
– Это парнишка, с которым его в госпиталь отправили из партизанского отряда. Они друг друга братьями считают. Нет у них никого из родных…
– Родных нет, но себе не простим, если что с ним случится…
Ночью 26 августа к занятому немцами побережью подлетел торпедный катер, моментально развернулся. До берега оставалось метров двадцать, там было уже совсем мелко. Один из матросов размахнулся и зашвырнул на берег вещмешок с одеждой, продовольствием на 2 дня, пистолетом ТТ и тремя обоймами.
– Давай, сынок, с Богом, - напутствовал пожилой старшина, легонько хлопнув Сережку по спине ладонью. – Придем к этому же месту через 2 дня, 28-го!
Сережка спрыгнул с в воду, было не глубоко, мальчишке чуть выше груди, поплыл к берегу. А катер, как только Сережка выбрался на берег, рванул прочь. Ночью 28-го катер забрал Сережку.
– Товарищ капитан! – докладывал он Катанову. – На карте обозначены все разведанные мной огневые точки немцев и румын.
– Молодец, Сережка, в десант не пойдешь, будешь отдыхать!
– Как не пойду в десант? Так не получится! Там нас еще будут ждать ребята, которые обещали поддержать десант. Только у них оружия мало!
– Какие еще ребята? – не понял Котанов.
– Ну… парни молодые. Они мне с разведкой помогали…
– Ну ты даешь! Ладно, давай отдыхай, мы пока покумекаем над твоим предложением…
– Так, товарищи офицеры, наш десант 154 бойца. Еще добавится несколько местных. Грузимся на 4 бронекатера и 3 "мошки" (МО-4), прикрывают десант еще 2 бронекатера, одна "мошка" и торпедный катер, - продолжил капитан Котанов. – Кроме стрелкового вооружения берем 4 миномёта, 6 пулеметов и 8 ПТР, так же не забываем взять больше противотанковых гранат для борьбы с танками…
К полуночи с 28 на 29 августа 1943
года батальон, после длительной и интенсивной учебы и подготовки, принял боевое крещение — под командованием капитана Котанова высадился у Безыменовки, что западнее Таганрога, еще 55 человек высаживаются восточнее.У Безыменовки краснофлотцы холодным оружием сняли охранение противника и начали движение. Но в одном месте «нашумели» и немцы, проснувшись, открыли огонь. Как только началась стрельба по берегу, по врагу ударили орудия катеров Азовской флотилии. Наши морпехи, пользуясь суматохой и неразберихой ворвались в населенный пункт и выбили из населенного пункта румын и немцев из 111-й пехотной дивизии. Чтобы осложнить отступления врага из Таганрога наши подрывали мост…
К Котанову подбежал Сережка:
– Товарищ командир, куда пополнение вести?
– Сколько их?
– 28 человек! – отрапортовал Серега.
– Шутишь? – удивился комбат, понял, что это не шутка. – Пусть собираются вон у того дома, туда трофеи сносят, пусть вооружаются.
– Есть! – козырнул Серега и убежал.
Пока шел бой на берегу разгорелось сражение и на море: корабли прикрытия атаковали немецкие быстроходные баржи, 12 штук (очень грозный противник с зенитными орудиями), а ещё 4 катера и 5 канонерских лодок. В ходе боя наши подбивают три корабля врага и теряют сами два бронекатера, но немцы больше не атакуют десант с моря.
А вот части 44-й Армии не успевали прийти на помощь, поэтому десант получил приказ на отход. Десант загрузился за 20 минут, на последнем катере отходил и Серега.
Сережка искал глазами среди морпехов командира и не находил. Он же, как истинный командир отступал последним! Посмотрел на берег… На берега стоял командир и махал фуражкой!
– Ребята! Командира забыли!
– закричал Сережка, показывая рукой на берег.
За командиром вернулись…
– Оконфузились, товарищ капитан, - извинялся, краснея старшина роты.
Но на берег сходили уже как ни в чем не бывало…
Вечером Котанов докладывал командованию Азовской флотилии:
– В результате десанта 384 ОБМП уничтожено более 200 в живой силе, 184 автомашины, три танка, 6 пушек, 5 складов, полсотни подвод. Взято 42 пленных. Потери 2 человека убитыми, один пропал без вести, к десанту примкнуло 28 местных жителей.
Разгромить немецкий гарнизон в селе с минимальными потерями удалось благодаря разведданным, что принес красноармеец Партизанов.
– Капитан, пишите на отличившихся наградные!
Мариуполь.
Следующая операция началась в ночь с 8 на 9 сентября. Отряд под командованием лейтенанта Ольшанского, проскочив на катерах белосарайскую косу, высадился в районе населенных пунктов Юрьевка - Ялта, юго-западнее Мариуполя. Десант с ходу уничтожил прибрежные огневые точки противника и взял под контроль прибрежное шоссе, оседлав высоту 68,2, заняв круговую оборону. Фашисты бросили на уничтожение десанта крупные силы, атака шла за атакой.