Системный приручитель 1

— Хорошо.

— Ты знаешь, кто мой брат? — прорычал у меня в ногах декан. Мой игнор, кажется, бесил его больше всего.

— Серьёзно? — я хмыкнул. — Это ведь ты толкал ребятам речь о том, что мир изменился. Думаешь, тут, в закрытом осколке в сотнях километров от Барнаула, твой брат имеет хоть какое-то значение?

Декан опалил меня яростным взглядом единственного глаза — сейчас я точно разглядел, что второго нет — и практически выплюнул:

— Ты кто такой, урод? Тот дядюшка, про которого эта сука говорила?

Я без особого интереса пнул декана в живот, заставив его приглушённо ойкнуть от боли.

— Можешь называть меня Сабатоном.

Реакция декана оказалась неожиданной. Он вытаращился на меня — а потом вдруг хрипло рассмеялся.

— Точно. Я же видел твоё фото. Сам майор Сабатон, кто бы мог подумать. ТОТ САМЫЙ! Мой блаженный брат тебя обожает. «О-о-о, такие люди выиграли войну! О-о-о, ради таких людей я отправлял в Африку гуманитарку! О-о-о, я горжусь, что он мой земляк!» Сделал икону из Мясника из Йоханнесбурга. А теперь этот мясник прикончит его брата!

Декан скривился и плюнул кровью. Правда, густая слюна просто повисла в его свалявшейся бороде — но он даже не обратил на это внимания.

Надо же, я думал, меня уже толком никто не помнит. Ещё и «Мясник» этот…

— Кто-то в конце двадцатых любил почитать либеральные западные СМИ? — хмыкнул я. — Значит ты понимаешь, что тебя ждёт. Помнишь те истеричные статьи про меня?

Вот тут то декан спал с лица, шарахнулся назад.

— Иногда ублюдки вроде тебя должны становиться символом, — спокойно продолжил я. — Символом того, как НИКОГДА не нужно делать. Да расслабься, как Генерала Вуду мы тебя раскатывать не будем. Ты рядом с ним — что невинный младенец.

— Дядь, — позвала меня Юля тихо. Она мою историю знала отлично. И знала, как я не люблю поднимать эту тему. — Патронов бы. Тут один ствол отстрелян уже, да и запас бы, сам понимаешь… Вот гильза.

— Сейчас, — я схватил декана за шиворот, рывком поднял на ноги. — Патронташ снимай.

Он с вызовом посмотрел на меня, я — ответил тяжёлым взглядом. Гляделки длились не долго.

— Д-да, — ублюдок потупился, расстегнул пряжку поясного патронташа — и протянул его мне. Я сунул боуи в висящие тут же ножны, посчитал патроны — осталось всего шесть из двадцати. Гильзы декан сохранять не догадался.

Ладно, и то хлеб. Мы хотя бы разжились новым стволом.

Патронташ я передал Юле.

— Дальше что? — спросил декан, мрачно глядя в землю.

— Хороший вопрос.

Я держал в голове этот вариант, пусть и считал его маловероятным. Думал, старого ублюдка и его гоп-компашку сожрут раньше, чем я спущусь. Доставая из рюкзака коготь морока, я захватил ещё и декановы наручники из секс-шопа. Когда мы забрали их, проверил замок — и он тут серьёзный, не игрушечный, который легко расстегнуть без ключа.

Этими наручниками я пристегнул нашего пленника к той самой сосне, на которой совсем недавно сидела Юля.

Дел было невпроворот — забрать ребят, но прежде забрать эссенции. Пока мы мотаемся за ними, могут прибежать… Да кто угодно, в общем-то. И эти кто угодно тогда сами сожрут нашу добычу.

Ещё — надо подобрать гильзы, коготь морока и кайло, обыскать студентов на предмет полезных вещей. У декана, например, обнаружились хороший швейцарский нож и зажигалка Зиппо с симпатичной гравировкой: лицом японской гейши.

Ну и, главное — уже вместе с ребятами мы потом снова сюда спустимся. Тушу медведицы пока всё равно не обыщешь толком, её окутывают испарения кислоты. А вот потом мы и в грудину залезем, и снимем с неё уцелевшие куски шкуры.

Будет непросто, да, и времени мы тоже убьём немало. Но, защита, которую мы благодаря этому получим, окупит всё.

Медвежонок, кстати, больше не появлялся. Может, и к лучшему — я в детстве немало слёз пролил над той самой сценой из «Короля льва», видеть её аналог в жизни мне не хочется.

Не знаю, выживет ли мелкий без матери — он родился, скорее всего, этой зимой, сейчас ему полгода всего лишь должно быть. Система сделала его большим и бронированным, но это не значит, что детёныш сможет охотиться сам.

Ладно… Начали мы с Юлей с крюкача. Он выбрался из растерзанной пасти медведицы и пополз к нам. Живучесть просто невероятная, ничего не скажешь. Как и желание убивать.

— Юль, его ты должна прикончить.

Девушка бросила на меня испуганный взгляд:

— Зачем?

— Проявить себя перед Системой, как и было в задании. Пока что никого не убили из этих тварей только ты и Сметана.

Юля вдруг хихикнула:

— Только при ней такого не ляпни, Елена Андреевна это прозвище терпеть не может.

— Ну, ты же меня не сдашь?

Она хитро усмехнулась.

— Да-а-а? — пропела. — А можно я себе ружьё оставлю?

Вообще-то, план такой и был. А сайгу я всерьёз подумываю закрепить за Мэй. Только вот, Юля, при всех её достоинствах, ещё и человек невероятно упрямый, хитрый и, временами — офигительно наглый. И любит проверять на прочность границы дозволенного.

Я, впрочем, тоже не позволяю вольготно сидеть у меня на шее, болтая ногами. Так что — она не выцыганит ружьё мелким полушутливым шантажом, а заслужит его сама. Результат тот же, а вот смысл событий совершенно противоположный.

— Хочешь ружьё — докажи, что оно тебе реально нужно. И что ты с ним принесёшь группе пользу. Так то, Илья тоже не плохо стреляет.

Тут я слукавил, конечно: парень говорил о том, что по школе хорошо стрелял из воздушки. Зато Юля теперь мало того, что не уверена, что оружие достанется ей.

У неё ещё и появился соперник.

— Ладно, — надулась она. — Убить монстра?

— Убить мутанта. Первое правило, Юль: чтобы завалить их, целиться нужно в глаза. Кости у них прочные, даже сайга не берёт. А убивает их только уничтожение мозга. Остальное — только замедляет.

— Как зомби?

— Что-то типа. Но они точно не классическая нежить, скорее — просто дико живучие мутанты. В общем, без мистики и некромантии, только фантастика и боди-хоррор во все поля.

— Поняла.