Системный приручитель 1

Работали могучие челюсти, летели ошмётки мутантской плоти и чёрная и алая кровь в перемешку.

А вот подойти к этой горе обезумевшей плоти было бы безумием — она просто раздавит меня любым случайным движением и даже не поймёт этого.

Сказка закончилась. Жизнь напомнила, что если расслабишься — умрёшь. Но, врать не буду — от вида умирающей страшной смертью медведицы по спине побежали мурашки, а в животе заворочался мерзкий ледяной комок.

Юля сзади всхлипнула и прижалась к моей спине, намертво вцепившись руками в худи.

— А как же… медвежонок?

— Это жизнь, Юль.

Метания медведицы зацепили упорно ползущего к ней плевуна. Он успел окатить тоненькой струёй кислоты бок гигантки — а через миг на его голову наступила огромная лапа. Прочный череп даже такой массой не раздавило, но огромные когти пробили в нём дыры, и мутант сдох.

Медведица вновь перекатилась, когда к боли в глотке добавился едкий огонь в боку, да так и свалилась. Только вздрагивала всем телом, с хрипами выдавливая из пасти вместе с дыханием потоки крови, и вяло скребла когтями землю.

Всё.

Вожак волчьей стаи сбежал, один крюкач ещё жив, но застрял в пасти медведицы… Да и не опасен он для нас с одной единственной конечностью. Чтобы позволить ему подобраться к себе — это надо прям очень сильно постараться.

Кроме нас с Юлей, остался лишь один участник этого шоу.

Я мог бы немного упростить себе жизнь и снять его одним единственным выстрелом из карабина. А следом — пошедших за ним студентов, решивших, что человечность им ни к чему.

Не сделал я этого по двум причинам. Первая — я боялся не успеть снять Юлю. Я слышал, как трещали деревья, когда медведица на всей скорости неслась вниз по склону. Если бы она в неразберихе боя впечаталась бы в сосну, где сидела девушка — та вряд ли пережила бы падение дерева.

Вторая причина… Хотя, зачем я вообще занимаюсь самообманом? Я мог попросить устранить декана и студентов Мэй. Не уверен, что она сейчас готова убить человека, но это и не важно.

Как минимум приказать я МОГ. Выполнила бы она этот приказ — это уже другой вопрос. Я отлично знаю, как тяжело преодолеть внутренний барьер, который говорит: убивать людей нельзя. А как едет крыша, когда ты этот барьер впервые преодолеваешь.

По-настоящему важна лишь вторая причина — декана я хотел не просто убить издали одной пулей. Я хотел его наказать. И, более того, сделать его для нашей группы символом. Символом того, что бывает с теми, кто ставит себя выше остальных людей.

И символом того, что мы не прогибаемся под таких. Мы их жестоко ломаем.

Может, это и не совсем рационально — эмоций в моём поступке намешано немало. Но это нужно нашей группе, чтобы сплотиться и в очередной раз понять, что старый мир умер.

А новый мир построим мы сами — на своих правилах.

— За мной, Юль.

Мэй наверху бдит, конечно, но оставлять невооружённую девушку одну я не хочу. Мало ли, какая ещё тварь прибежит на шум.

Декан спускался со скалы. Высота была не ахти какая большая — метра три, не больше. Но, просто спрыгнуть он не осмелился. А может, был не в состоянии — когда ублюдок подполз к краю, я увидел его лицо, наполовину залитое кровью. Один глаз заплыл, и чёрт его знает вообще, пережил ли вообще мой выстрел.

А цель декана была ясна, как день: ружьё. Оно валялось рядом с растерзанным трупом парня, которого утащил крюкач.

Ублюдок повис на краю скалы на руках, разжал пальцы и ухнулся вниз. Покачнулся, кое как поймал равновесие. Развернулся… Медленно, болезненно.

Единственный целый глаз расширился, когда он увидел меня. Надо отдать декану должное: он сразу понял, что метнуться за ружьём не успеет. Не говоря о том, что неизвестно, заряжено оно вообще или нет сейчас.

Декан встал в боксёрскую стойку — приличную, сразу видно, что он занимался. Не молодой, но моложавый, подтянутый. Грязная мятая одежда ещё недавно будто кричала: смотрите! Я куплена в самом дорогом туристическом магазине!

У него и рюкзак такой был. Стоил, наверное, как средних размеров плазменный телевизор.

Ублюдок умеет заботиться о себе, не поспоришь. А ещё он ломает судьбы молодых девчонок, срывая их, как прекрасные полевые цветы — а потом втаптывая в грязь.

Ударил он хорошо, прямо таки академически, вложившись в красивый стремительный хук всем телом. Я шутя поднырнул под удар — и крепко припечатал ублюдка по печени. Декан ещё утром не был бы мне соперником, а сейчас, когда меня и мои рефлексы ускорила прокачка…

Это было даже не смешно.

С хрипом из его рта вырвался воздух, он скорчился — и просто рухнул набок. Юля с громким топотом догнала меня.

— Урод! Козёл! Тварь!

Каждый свой крик она сопровождала ударом ногой в живот. А надо было ублюдку думать, к кому приставать. Юля — не комнатная недотрога, а вполне себе боевитая девчонка. Будь он обычным парнем, а не человеком, от которого зависит её учёба — получил бы по роже сразу.

Удар хорошо поставлен не только у декана, мы с юлиным отцом тоже не зря ели свой хлеб.

Я позволил девушке отвести душу. Да её и хватило то всего на пару ударов — она кто угодно, но только не садистка, наслаждающаяся чужой болью.

Выпустила пар — и всё.

— Из-за тебя погибли ребята, — прошипела она напоследок. И — всхлипнула вдруг, разревелась в голос и бросилась мне на шею. — Он всех ребят угроби-и-и-ил!

— Юль, — я стянул с рук перчатки — вторую пару за сегодня, — бросил под ноги. Одной рукой обнял девушку за плечи, прижав к себе, второй — погладил по рыжим волнистым волосам. — Они все живы. Погиб один парень — тот, которому этот ублюдок прострелил ногу. Остальных я вытащил. Кто, по твоему, нас прикрывал? Это Мэйсян с моей сайгой. Извини, но она стреляет лучше тебя. Так что — ребята в порядке, мы не одни.

Юля, видимо, всех уже похоронила, потому как от шока ничего не смогла сказать — только вцепилась в меня сильнее.

Декан, видимо, решил, что нам не до него. Я чуть приподнял Юлю и резко шагнул вперёд, наступив берцем на руку с ножом. Декан заорал, Юля от меня рывком отстранилась и принялась торопливо вытирать слёзы.

Очаровательно щекастая, бледная, с ног до головы усыпанная веснушками, она очень легко краснела. Вот и сейчас напоминала заплаканный помидор.

Я склонился над деканом, вырвал из пальцев нож. А не плохой, чего уж, и тоже, скорее всего, чертовски дорогой.

Боуи: настоящий, с характерным скосом обуха и выраженной гардой. Любимое оружие Крокодила Данди — героя крутого фильма, который сейчас уже толком никто не помнит. Если точнее — так называемый «Sub-Bowie», маленькая версия этого легендарного ножа.

Длина вместе с рукоятью — сантиметров тридцать, наверное. Дрова таким, как самыми крупными вариациями боуи, не поколишь, конечно — но вещь всё равно отличная.

— Юль, держи, — рукоятью вперёд я протянул нож девушке. Хотя… — Нет, потом с ножнами заберёшь. Возьми пока ружьё.