Системный приручитель 1

Зря.

Просто, мать его, чертовски зря.

От удара ногой в лоб в больной голове будто взорвалась бомба, подступила тошнота. Живот придавило что-то тяжёлое, но разглядеть это Коля не мог из-за розовой пелены перед глазами.

— Я вам, уродам, напомню ваше место!

* * *

Я сгрёб Юлю подмышку и ломанулся в сторону. С чертовски неприятной смертью мы разминулись лишь на миг, ощутив затылками её дыхание. А точнее — натуральный ветер, поднятый гигантской медвежьей тушей.

Я не остановился и рванул дальше, только Юлю поставил на ноги и, схватив за предплечье, локомотивом потащил за собой. Разорвать расстояние между нами и разъярённой мамашей нужно обязательно — чтобы самим под раздачу не попасть.

Оглянулся, пытаясь понять ход боя.

Что сказать — манёвр медведицы успеха не имел. Она и больше, и сильнее мутантов, но в скорости им уступает по всем фронтам. Ублюдки становиться лепёшками не захотели и успели спрыгнуть с бронированной спины.

Первый влетел в остатки волчьей стаи — я как раз успел увидеть, как он одним движением когтистой лапы вырвал одному из серых глотку. Через миг его накрыло тушей вожака — тот ломанулся в бой.

Второй крюкач, видимо, спрыгнул на скалу. Я увидел только итог — он с вопящим студентом в лапах прыгнул вниз. Всё б ничего, но там его поджидал волк — тот самый, что весь бой сторожил добычу и у меня на глазах утащил вниз сначала парня, потом девушку.

А ещё — на шее утащенного студента на ремне болталось деканово ружьё…

Сам декан сидел верхом на последнем из студентов и, схватив его за уши, яростно бил затылком об камень. Парень сцепил пальцы на горле раненого мною старика, но явно проигрывал этот бой.

На корабле случился бунт, но капитан его подавил? Один хрен, осталось ему не долго.

Вот что паршиво — бежать мне пришлось поперёк Проклада, дальше от оставшихся вверху на склоне ребят. Чтобы вернуться, надо или бежать прямо — сквозь бойню. Или влево — рискуя привлечь плевуна. Или вправо — сделав огромный крюк вокруг скалы.

Я дважды услышал сайгу. Мэй или прикрывала нас, или продолжала поливать свинцом плевуна. Была б возможность — выписал бы ей за сегодняшние успехи премию. Хотя… Эссенции то есть, как и навыки.

Придумаем, как наградить девчонку.

Я остановился, только когда между нами и сражением позади было метров тридцать, одним движением оттеснил Юлю себе за спину и развернулся.

Нам прямо сейчас опасность пока не угрожала, так что я переломил обрез и дозарядил, сунув в карман стреляную гильзу.

— Что дальше? — шепнула Юля сзади.

— Ждать, — бросил я.

Тварей становилось всё меньше, так что, возможно, смысла убегать уже и нет. Добьём тех, кто останется после бойни — да и всё. Главное, залутаться потом как можно быстрее, пока на шум ещё какая дрянь не прискакала.

Кстати, судя по одежде, и крюкачи, и танк, и плевун тоже из сектантов. Надеюсь, это последняя их стая, итак сегодня что-то многовато народу оказалось в лесу. Система будто специально подловила момент, когда здесь будут и сбежавшие от пожаров животные, и понаехавшие психи — чтобы нам с ребятами жизнь мёдом не казалась.

А вот то, что они раз за разом выходят на нас, вполне понятно — стрельба разносится далеко. Как подтянем характеристики и соорудим себе надёжные боевые косы из когтей мороков, будем стараться воевать не так громко.

Прокачка, как и счастье, любит тишину.

Под скалой яростно сцепились медведица, остатки волчьей стаи и крюкач. А ещё, из облака кислотных испарений выскочил плевун — и на четвереньках, подволакивая одну ногу, ломанулся туда же. Когда осталось метров семь — подобрался и плюнул медведице в спину.

Поток из уродливых распухших губ ударил слабоватый — Мэй явно успела прострелить ублюдку брюхо, сильно опустошив его запасы, — но даже так эффект вышел мощный.

Медведица ощутила кислоту не сразу. Рванула вперёд, едва не поймала зубами волка — тот извернулся в последний момент. Вдруг — вздрогнула всей своей огромной тушей и взревела — не с яростью, а с болью и лютым отчаянием. От её спины расползался вязкий белый туман — а она вновь покатилась по земле.

Наверное, хотела стряхнуть неизвестного противника, что причинил ей столько боли. И только подкатилась ближе к плевуну, который окатил ей новой кислотной струёй.

В этот момент к нам с Юлей ломанулся крюкач — тот самый, что утащил со скалы студента с ружьём. Видать, убил и парня, и волка, добыл из них эссенции и теперь увидел новую цель.

— Отойди, — скомандовал я Юле.

Сейчас, после убийства целой кучи изменённых тварей, столкновение с крюкачом один на один уже не пугало меня так же сильно, как утром. Другое дело — когтя морока у меня уже нет, вся ставка на обрез и выстрел в рожу.

Но крюкач вдруг вильнул — и бросился в другую сторону. К медвежонку, который с криком выскочил из кустов совсем рядом с мутантом.

Как малой там оказался вообще? Может, просто свалился со скалы и удрал, пока волк-сторож был занят людьми. Спрятался… а теперь услышал отчаянный рёв матери и рванул к ней?

Не знаю, да и вряд ли хоть когда-то смогу это узнать. Факт остаётся фактом — он выскочил прямо в лапы крюкачу, а крюкач не медлил — бросился в атаку.

Медвежонка, каким бы он крупным не был, ударом просто смело. Мутант ухватил его когтистыми лапами и, распахнув пасть с акульими зубами, вцепился куда-то в горло.

И тогда детёныш заплакал.

Урчащие крики медвежат могут быть очень милыми, но когда они наполнены болью и отчаянием…

Ладно, в этом было мало рационального. Или — даже не было совсем. Я поначалу сказал себе, что это как будто бы отличный шанс избавиться от опасного противника. Чего уж — это и был такой шанс. Но…

В Африке я видел смерть детей.

Можно сколько угодно черстветь, ожесточаться. Пламя войны умеет опалять души до неузнаваемости. Но, если у тебя есть сердце — всегда будут вещи, привыкнуть к которым невозможно. И шрамы в душе, которые не заживут никогда, сколько бы времени не прошло.

И отчаянный плач ребёнка…

Нет.

Нет.

Отчаянный плач медвежонка ударил по моим ранам на душе острым ножом. Всколыхнул то, что можно назвать моей личной слабостью.

Дети не должны умирать.

Даже если они не дети, а медвежата? Тогда я об этом не думал и просто рванул в бой.

Обрез в правой руке, заряжен и готов убивать. Левой я выхватил из ножен нож. Жаль, что мутант заметил меня, и лёгкой победы не вышло. Он подобрался как пружина и прыгнул, оттолкнувшись ногами от живота медвежонка. Я мог бы уйти в подкат и, выстрелив ему в рожу, уклониться — время на это было.