Системный приручитель 1

Только тогда бы между беззащитной Юлей и мутировавшим ублюдком не было бы преград. Я выстрелил и прыгнул сам — левым плечом вперёд. И мы с ублюдком столкнулись.

Я весил больше, но он всё равно сбил меня назад. Из лёгких от столкновения вышибло воздух, а из глаз посыпались искры. Меня перевернуло в воздухе, я с хрипом попытался вздохнуть — и в этот момент спина столкнулась с землёй.

Раны взорвались болью, к плечам будто приложили по раскалённой кочерге. Но — вздохнуть я наконец смог. И спихнул с себя крюкача — выстрелом его уложило наповал.

Ох, староват я всё-таки для этого…

Вскочил, скрипнув зубами, чтобы увидеть несущихся на меня двух волков. Самодельной убийственной косы нет, в обрезе только один патрон… Ладно, на той полянке, где мы устроили засаду, расклад был ничуть не лучше.

Тем более…

Волк отчаянно завизжал, когда его настигла огромная когтистая лапа. Мне даже показалось, что я услышал хруст позвоночника — но нет, это воображение дорисовало, не больше.

А второй волк сменил направление. Тоже — к медвежонку, так и не поднявшемуся с земли. Да вы издеваетесь?!

Мой выстрел и сайги вдалеке прозвучали почти одновременно и над лесом понеслись одним слитным эхом. Я всадил волку заряд дроби в переднюю лапу, Мэй — пулю в спину, под лопатку. Жалко только, что под правую.

Впрочем, хватило и этого.

Волчара будто споткнулся, рухнул на брюхо и проехал по инерции по земле. Я — рванул ему навстречу. Подняться он не успел, только оскалился — и я вогнал нож точно в глаз.

По мохнатой туше прошла судорога — и волк затих.

Я поднял глаза.

В паре метров от меня встала медведица. Она тяжело дышала — так, что меня обдавало потоками горячего воздуха. Морда — окровавлена, тело дрожит, от спины поднимаются, пусть уже и не так густо, кислотные испарения.

И жёлтые глаза смотрят прямо на меня.

Срань господня… А у меня даже обрез не заряжен…

Когда я вырвал из волчьего глаза нож, медведица громко фыркнула — и попросту отвернулась. Я, если честно, даже не сразу в это поверил. Так… так блин не бывает!

Но — нет.

Она реально проигнорировала меня.

Было дело, сводила меня жизнь с медведями в этих местах, и проблем это не принесло ни разу. Мы всегда издалека замечали друг друга и просто расходились по своим делам. Но то — когда зверь был в состоянии покоя.

А сейчас, в бою… Да она должна была не думать даже — просто сожрать меня или припечатать лапищей. Не важен способ, главное — гигантка даже мокрого места от меня не оставила бы.

Хотя, конечно, я бы один хрен повоевал. Как минимум, по скорости она даже волкам уступает, пусть и немного. Прорваться поближе, попытаться вогнать в глаз нож…

Ещё неизвестно, кто кого бы.

Медведица подошла к плачущему медвежонку, коротко и без всякого почтения к нежному детству пихнула его носом — и перевернула на ноги. Малой пошатнулся, но устоял.

И что, она меня не съела в благодарность за спасение детёныша? Ладно, это всё мило — но она же не думает, что и на меня нападёт такой же приступ внезапного пацифизма? Мне всё ещё интересно, сколько в ней эссенций и есть ли какой-то интересный навык. Тот же ор, сбивающий с ног. Правда, человеку такой вообще доступен, или он с нашей физиологией не совместим? Вопрос интересный.

Медведица коротко рявкнула на своего отпрыска, тот жалостливо помычал в ответ — и ломанулся в кусты, поджав короткий хвост.

Может, им Система интеллекта отсыпала? Иначе я не знаю, почему она не напала.

Только вот — что там по остальным тварям?

— Волк! — крикнула сзади Юля. — Волк убегает!

Глазами я нашел его быстро.

Вожак — чёрный, самый крупный в стае — прихрамывая бежал в лес. Один. Всё, остальных волчар убили? Судя по направлению, выйти на ребят он не мог. Да и, надеюсь, после того, как огрёб, в любом случае не пребывает в боевом настроении.

Ничего, мы тебя ещё выследим. Нам нужна альфа-телепатия.

К слову, плевун был ещё жив — и медленно полз в нашу сторону. Мэй по нему больше не стреляла, да и смысла в этом реально было бы немного. Убить не убьёт, только патроны потратит. Ублюдок уже итак ослаблен — дальше некуда.

Последнего крюкача, значит, добила медведица?

К сожалению — нет.

Когда он появился из кислотного тумана на спине мамаши, я рванул назад, к Юле. Надо прикрыть её и перезарядить обрез — чем я и занялся в первую очередь.

Медведица рявкнула — и резко перекатилась, будто дрессированная. Так и представляю эту громадину на арене цирка, на огромном моноколесе…

Мутант ловко спрыгнул, приземлился в стороне от нас. Когда медведица к нему развернулась — шустро взял разгон, помогая себе руками, и прыгнул.

По красивой дуге он взлетел вверх — и был пойман здоровенной пастью, проскочив в неё вперёд головой. Щёлк — и вниз в брызгах чёрной жижи упали ноги вместе с тазом и левая рука. Только…

Медведица дёрнулась, замотала головой и попыталась выплюнуть остатки крюкача. Чёрта с два — на траву полилась только красная кровь — её, а не зомбячья.

Он жив? И рвёт ей сейчас горло изнутри?

Ладно, вопрос на миллион: мне в это теперь вмешиваться нужно?

Глава 21 ТОТ САМЫЙ!

Сзади в меня вцепилась Юля.

— Дядь Никит, ты поможешь ей?

Я неосознанно дёрнул плечом.

Просто…

До чего это, всё, мать его, наивно! Сейчас я спасу медведицу, она нас признает за своих и на спине увезёт к хозяину леса. А у него есть нож и арбалет, и он призовёт с небес шикарную двойную радугу — а мы по ней свалим в прекрасную страну, где живут кошкодевочки-нимфоманки и единороги с огроменными… Кхм, да.

Сколько бы дерьма не случилось, я всегда буду верить в людей. Я видел истинный героизм, видел самопожертвование. Видел людей, которые совершают подвиги и умирают ради своих идеалов.

Но я не верю в сказки — и в нашу дружбу с гигантской бронированной машиной для убийств тоже не верю. Тем более…

— Нет, Юль.

Тем более — хрен я чем помогу. Обезумевшая от боли медведица металась из стороны в сторону, пытаясь выплюнуть вцепившегося в неё изнутри крюкача. И — ни черта у неё не выходило.