Сияние черной звезды

— О предсказании, что из уст в уста шаманы орков передают друг другу уже многие тысячи лет. О мужчине. Мужчине, что воспламенит умы и сердца. Мужчине, что объединит племена. Объединит и поведет на смерть.

Поморщившись, сделала еще глоток травяного напитка, и заметила:

— Как-то слишком банально, не находите?

Принц Ночного Ужаса сказанное банальным не находил, но за тем как я пью проследил с таким взглядом, что я почувствовала себя самой развратной женщиной в Эррадарасе, которая, о, ужас, осмелилась пить в такой пугающей компании.

Нервно сглотнув, решила более в присутствии Къяра не пить, и продолжила:

— «Придет тот, кто объединит все племена» — это вообще за гранью. Племена, народы, страны — в принципе подвержены процессам консолидации или же распада в зависимости от этапа своего развития. Это закон жизни, подобный тому, как все реки впадают в моря. Остановить это искусственно несомненно возможно, но рано или поздно общество продолжит следовать законам развития.

Темный улыбнулся и так же раздражающе тихо, что вынуждало прислушиваться к его словам и до безумия напоминало принцип общения с кесарем, произнес:

— И все же оркам удалось полностью остановить процесс объединения племен кем бы то ни было и они сохраняют описанный порядок племенного устройства тысячелетиями.

Пожав плечами, безразлично ответила:

— Насколько я поняла — это срок жизни их шаманов.

— Да, — Акъяр улыбнулся, — от двух до четырех тысяч лет.

Улыбнулась в ответ и довольно жестко произнесла:

— В таком случае срок существования данного порядка — всего лишь жизнь одного поколения. Это не показатель.

Темный промолчал, крыть ему было нечем.

А вот у меня появилась идея:

— Что ж, раз у нас нет возможности узнать что там обычным путем, отправим туда женщину. — И повернувшись к Эдогару, поинтересовалась: — У леди Вэнтэр как я понимаю, есть сестра, которая так же является воительницей?

Глава моей канцелярии мгновенно задал вопрос:

— Вызвать?

— Если вас это не затруднит, — любезно подтвердила я.

И хотела было сделать еще глоток травяного настоя, мне бы не помешало выпить еще, но под внимательным взглядом принца Ночного Ужаса решила не рисковать, отставив стакан на подоконник, громко возвестила:

— Лорды и ваши высочества, у нас новая задача — бескровное подчинение Тэнетра в кратчайшие сроки. У кого есть идеи?

В канцелярии стало невероятно тихо. Эллары переглянулись и посмотрели на меня с явной готовностью следовать любому приказу, пусть даже явно обезумевшей императрицы, Адрас впечатлился объявлением, но в принципе так же ждал моих идей, а вот Акъяр широко ухмыльнулся, даже не пытаясь скрыть собственного мнения о моих умственных способностях.

Я выразительно посмотрела на него, и принц, тихо рассмеявшись, произнес:

— Пресветлая императрица, при всем моем восхищении, вы осознаете всю ту пропасть различий, что существует между элларами и тенетрийцами?

В этот момент без стука распахнулась дверь.

Суровый древний секретарь кесаря, важно вошел, не менее важно прошел через всю канцелярию, поклонился приблизившись, и глядя поверх меня объявил:

— Пресветлая императрица, да осветят светила твой путь, да воссияет светом твой разум, да… — посмотрел на меня, понял, что напрасно сотрясает воздух и сообщил: — Великий император велел передать, что казна, а именно все свободные подвальные помещения завалены золотом, как вы и желали.

Высказав все это воззрился на меня, явно ожидая моей реакции.

И она последовала, естественно.

Молча поднявшись, прошла к столу, взяла листок бумаги и стремительно написала:

«Налогообложению быть! Без вариантов. И да — раз уж войну с Тэнетром вы переложили на мои хрупкие плечи, будьте так любезны, наконец, заняться дорогами! Я уже который день прошу!»

После чего, сложив лист вдвое, вернулась к живописной группе представителей двух противоборствующих рас, и молча передала лист секретарю. Пресветлый покинул мою канцелярию с поклоном.

А я посмотрела на часы.

До прибытия владетелей подконтрольных уже мне Великих дворцов оставалось около часа, а у меня уже была возможность покидать дворец.

— Акъяр, — я повернулась к принцу Ночного Ужаса, сознательно назвав его по имени, — а знаете, я, пожалуй, с удовольствием узнаю больше о той пропасти, что лежит между вашими расами. Четко, подробно, можно даже с аллегориями и метафорами, но напишите мне все. Юрданар, обеспечьте его высочество нужным количеством бумаги и рабочим местом. Эдан, подготовьте соседнее с канцелярией помещение для приема владетельных лордов. Ларден, просмотрите мои вчерашние записи, подготовьте для меня план сегодняшнего заседания. Эдогар, Адрас?

Принц Мрака ни слова не говоря встал, подошел ко мне и протянув руку, открыл портал во второй человеческий город, который по сути был первым, но это уже мелочи. Эдогар задержался лишь для того, чтобы захватить бумаги.

* * *

Теплый ветер в лицо, отдаленный плеск реки, стук топоров и звук пилы встретили нас в городе номер два. Стоя на пригорке и глядя на не особо ровно расставленные палатки, от которых к нам уже спешил мой градоначальник, глубокомысленно заметила:

— Нужно бы ему имя придумать?

— Рабу? — переспросил Эдогар.

— Городу, — правильно понял меня Адрас.

А затем повелительно приказал:

— Эдогар, поприветствуйте мастера Соно.

Глава моей канцелярии с неодобрением взглянул на темного принца, но возражать не посмел — все же принц. А потому, оставляя нас наедине с моим темнейшим братом, величественно снизошел до остановившегося у подножия холма бывшего раба.

Я же с интересом посмотрела на Адраса, ожидая его слов. Темный мрачно уставился на горизонт и произнес:

— Чего мне ждать от ситуации с Акъяром, Катрин?

Вероятно, принц Мрака ожидал, что я буду лгать и выкручиваться. Ошибся.

— Ничего хорошего, — честно ответила я.

Несколько удивленный взгляд переместился с горизонта на меня, и я добавила:

— Можно было бы утешить себя мыслью, что удар Акъяра и вашего отца придется на долю… а скорее всего в спину кесарю, но почему-то данная мысль не утешает.

— Ну почему же, — довольно цинично, но я отчетливо уловила горечь в его голосе, произнес принц Мрака, — самый красивый из всех темных принцев вполне может послужить утешением.