Сияй, Бореалис! Армейские байки

— Зря ты тащишь с собой чемоданы, — заметил Седой. — Если там есть что-то очень ценное, то это может кому-то понадобиться.

— Ничего, я позаботилась об этом, — ответила девочка.

Потайной путь оказался не так далеко, как сначала подумал Седой. В старом сарайчике, сиротливо ютившемся в глубине сада, прямо под грудой ящиков и хлама находился погреб. Туда они тихонько пробрались, всполошив лишь стайку ворон. Аика сгрузила чемоданы в сторону и накрыла их порванным мешком, который здесь же и отыскала. Седой всё осматривался да морщил нос. Девочка тем временем подобрала с пола заржавелую цепь, которая крепилась к крышке погреба, и потянула что есть мочи. Парень подошёл и ухватился за цепь одной рукой. Крышка поднялась, выдохнув гнилой холодный воздух, пропахший кирпичом и плесенью. Ветхая паутина овивала проход седыми прядями и колыхалась на сквозняке.

— Я пойду первая, — утвердительно сказала Аика. — Там стоит барьер.

Она осторожно ступила на ступень и спустилась, утонув в темноте. Что-то зашелестело там и замолкло, затем девочка позвала Седого, и тот последовал за ней, опустив за собой крышку. Впереди забрезжил огонёк — Аика включила фонарик. Они шагали по мощёному полу, рассеивая по подземному лабиринту звуки осторожных шагов. В тишине такая обстановка давила изо всех сторон. В какой-то момент Седой вдруг остановился, и девочка, перестав слышать его шаги, обернулась.

— Что-то не так, — ответил на её немой вопрос парень. — В особняке кто-то есть.

— Конечно же есть, — укоризненно подхватила Аика, развеяв кратковременный страх. — Мы же не одни тут живём: помимо дяди, Огато и меня тут ещё есть горничные и повара.

— Да, но я не имел в виду людей. Кто-то тоже пытается проникнуть внутрь, — неожиданно сообщил тот. — Кажется, нам придётся иметь дело не только с Гарретом.

— С чего ты вообще решил, что кто-то здесь есть? — похолодела Аика.

— Чутьё мне подсказывает. Тебя же не просто так хотели спрятать, а ты отказалась.

— Чушь это всё, идём.

Свет фонарика упал на возникшую впереди дверь. Девочка осторожно прикоснулась к ручке и тихонько повернула, но та не поддалась. Заперто печатью. Аика начертила что-то пальцем на дощатой поверхности. Всем необходимым навыкам когда-то научил отец. Он мог бы научить гораздо большему, и тогда бы не пришлось от страха незнания сомневаться в каждом своём действии. Девочка едва слышно произнесла заклинание. Петли отмерли и тихо скрипнули. Подземный коридор вывел их прямиком в особняк к винному погребу. Аика шагала впереди вдоль дубовых бочек, в то время как Седой беспрекословно ступал следом, как прирученный пёс. Тихонько красться ему уже давно наскучил, и в своих мыслях он жаждал поскорее оправдать цену за сделку.

Особняк пустовал. За окном был день, а здесь будто притаились недобрые сумерки. По коридорам гулял гробовой мрак. Аике это тоже не понравилось, ведь в это время здесь обычно бывал Огато. Сегодня родной дом показался до жути чужим и неприветливым. Может, это потому что возвращения никто не ждал? Ощущение было сравнимо с тем, как люди льстиво улыбаются друг другу, а за спиной недобро разговаривают. К тому же в доме держался какой-то неприятный терпкий запах, похожий на пожухлые листья. Аика направлялась к кабинету Гаррета. С приближением запах всё больше бил в нос, пока не начал смердеть затхлостью. Девочка брезгливо нахмурилась, протягивая руку к дверной ручке.

— Стой, — шёпотом остановил её Седой. — Не чувствуешь разве?

— Здесь чем-то воняет, — так же тихо ответила та, одарив его взглядом.

— Даже не в этом дело. Посмотри внимательно, — кивнул на дверь тот.

Аика присмотрелась и дрогнула. Менее пристальным взглядом такое сразу и не заметишь: по дереву рисовались тонкие тёмные узоры защитной печати. Ожог от прикосновения к такой достаточно болезнен и запоминается на всю жизнь. Девочка нахмурилась, прикусив губу. Разбивать сложные защитные печати она до сих пор не умела. Седой шагнул вперёд и без лишних слов прикоснулся ладонью — Аика даже ахнуть не успела. Узор на двери зашевелился, будто кишащие змеи. Парень не спешил отдёргивать руку, непоколебимо противостоя барьеру. Поверхность под его ладонью зашипела и задымилась. По двери заскрежетали невидимые когти, оставляя глубокие царапины. На пол полетела стружка. Узоры печати вмиг рассеялись, и Седой убрал руку, уставившись на тлеющий отпечаток своей ладони.

— Убирайтесь! — раздалось по ту сторону.

Аика ни за что бы не узнала бы истерический возглас Гаррета. Он трусливо заперся в кабинете, обложившись печатями. Девочка даже не удивилась. Они переглянулись с Седым. Тот уже держал наготове пистолет. Аика посторонилась, когда дверь с грохотом отлетела внутрь от его ноги. Парень метнулся внутрь. Навстречу ему полетели стулья, книги и настольная лампа. Седой закрылся плечом, чертыхнувшись. Один стул разлетелся от удара, оставив после себя весьма болезненное ощущение. Под властью страха Гаррет, с проворством обезьяны, швырял в незваных гостей всё, что попадалось под руки, и даже не видел, кто на него несётся. Пугливый, как мышь, он бросился в угол кабинета, неосторожно ухватился за распахнутую дверку шкафа и вывалил на себя груду книг и другого хлама. В воздух поднялся грохот. Взвывая от боли, мужчина закрыл голову руками, отскочив от грохнувшего на пол шкафа. Деревянный край отшиб Гаррету пальцы на ногах. Неуклюжий идиот повалился на пол, рыдая и вопя, как умалишённый. Седой, осторожно перешагивая через порванные книги и щепки, невозмутимо наставил дуло пистолета на Гаррета. Аика осторожно заглянула в кабинет, с затаённым дыханием уставившись на зрелище.

Седой встретился с неподдельно изумлённым взглядом Гаррета. Того трясло от страха, а на лице выразилось непонимание. Мужчина зашевелил губами, пытаясь из сбившегося дыхания собрать слова.

— Вы? — выдавил он из себя. — Вы же сейчас должны быть не здесь.

Затем он заметил позади парня помрачневшую Аику. Она хладнокровно смотрела прямо на Гаррета, нисколько не разделяя его недоразумения.

— Планы немного изменились, — обыденно сообщил Седой. — Ничего личного.

— Что это значит? — мужчина снова обратил взгляд на племянницу. — Аисан? Не молчи! Объясни же, в чём дело?!

— Хочешь потолковать с ним перед смертью? — обратился к девочке парень. — Услуга бесплатная.

— Смертью? — побелел Гаррет.

Аика сердито засопела, покраснев. Она шагнула вперед, хрустя обломками дерева и стекла. Седой посторонился, пропустив её.

— Ты специально отправил меня прочь, — процедила она.

— Аисан! Как ты вообще могла обо мне так подумать? — вытаращился на неё Гаррет.

Его испуг и недоумение были искренними.

— Хотел получить реликвию клана, избавившись сначала от папы, а потом от меня. Не дождёшься, — продолжала та. — Не хочешь мне вернуть кулон?

— Аисан, детка, какой кулон? — нервно заулыбался Гаррет.

— Кулон в виде филина, который ты стащил себе.

— Этого кулона у меня нет, я клянусь. У меня его просто не могло быть.

— Ты ещё смеешь лгать?

— Я говорю правду, мне незачем тебе лгать.

— Не хочу больше слушать это, — Аика сделала несколько шагов назад и зажмурилась, уходя прочь из кабинета.

Седой наставил дуло на сжавшегося от отчаяния Гаррета. Он часто моргал глазами, едва понимая, что с ним не шутят. Парень не спускал с него глаз. Палец на курке дрогнул.

— Аисан! Тот кулон остался у твоей мамы! — бросил Гаррет сорванным голосом. — Она жива!

Аика остановилась и обернулась. Волосы на голове встали дыбом, по телу побежал холод, какого не дарит даже самый суровый мороз. Седой не слышал слов своей цели. Заказ оплачен, другие разговоры его не интересовали, как и чужая семейная драма. Сейчас выстрел размозжит голову этому человеку. Брызнет кровь и окропит мусор на полу, обои на стенах и шторы. День забудется как сон, следом наступит новый день, затем ещё и ещё — порция одинаковых дней, не несущих в себе ничего кроме погони за наживой. Лицо убитого человека какое-то время будет ещё мерещиться в толпе прохожих, в отражении оконных стёкол и в танцующем снегопаде.