Скандальная история старой девы

– Я уйду, но сначала подпиши это, – наставница суёт мне в лицо какую-то бумажку, которую всё это время держала в руке.

– Что это?

– Мы каждый год выбираем новую верховную наставницу. Это голос за меня.

Я по инерции принимаю бумагу, но подписывать не спешу. Сначала вчитываюсь, к неудовольствию лиры Дарины.

– У вас нет оппонентов? Вы единственный кандидат?

– Да, только я. Подписывай.

Интересно, почему так? Неужели всех зашугала?

– Если вы не против, подпишу чуть позже в доме. И отдам вам завтра. Можно оставить лист?

Зубы лиры Дарины злобно клацают, но она кивает, разворачивается и идёт прочь. Ох, чувствую, я точно в любимчики не попаду.

Как только наставница уезжает, я поворачиваюсь к дому. Надо осмотреться. Правда в том, что я действительно не представляю, как жить в таких условиях. Нужно топить печь? Но как это делается? Наверняка в доме холодина. А еда? Я голодна, а у меня ведь совсем нет денег. И эти проклятые туфли…

***

Я подхожу к дому и толкаю дверь, которая тут же отдаёт протяжным скрипом. В тишине он звучит оглушающе.

Воздух в прихожей такой же температуры, что и уличный, и он пропитан сыростью. Пахнет старым деревом, пылью и легкой горечью трав. Внутри дом кажется еще меньше, чем снаружи, будто стены сжались.

Дерево на полу кое где потрескалось, всё выглядит старым. Из мебели в прихожей только грубо сколоченная широкая тумба, над которой прибиты ржавые гвозди для верхней одежды. В углу стоит метёлка из веток.

Я прохожу в комнату и уныние окончательно завладевает мной. И дело совсем не в том, что в домике нужно сделать уборку. Здесь всё очень ветхое.

Отдельной спальни нет, в одном углу стоит односпальная старая кровать со стулом вместо прикроватной тумбы. В другом углу простая печь, когда-то её белили, но она давно посерела. Дров для растопки я не могу найти. Думаю, их просто нет.

Ещё из мебели у меня есть стол, лавка, покрытая серой грязной тканью, и простой комод для вещей.

Я толкаю дальнюю дверь и передо мной предстаёт кухонька. Помещение маленькое и узкое с окнами-бойницами.

Шкафчика всего два и дверцы на них так перекошены, что грозят упасть в ближайшее время. Я с осторожностью открываю один шкаф и нахожу там глиняные горшки и остатки пыли, перемешанной с осыпавшимися сухими травами.

Открываю второй шкаф, там пара тарелок, несколько столовых приборов, и нож, который тупой даже на мой неискушённый взгляд.

Тут же стоит грубый, низкий столик из неровных досок. На его поверхности видны глубокие порезы и следы горячих горшков. В углу стола бывшая хозяйка дома оставила деревянную ступку с остатками размолотых трав.

Над столом пара полок, одна из которых слегка накренилась. На полках стоят маленькие плетёные корзинки, в которых раньше хранились овощи или сушёные коренья, но сейчас там пустота. Рядом – связка ржавых крюков, на которых висели утварь или травы, но сейчас их нет.

Металлический треножник одиноко стоит у стены. Над ним можно было развести небольшой огонь для приготовления пищи. Под треножником валяются угли.

Складывается ощущение, что отсюда унесли часть вещей. Это была лира Дарина? Или кто-то другой? Я уже не узнаю.

– Неужели это моё жилище на ближайшие годы? – мой тихий шёпот прерывает звенящую тишину домика.

Отчаяние сдавливает грудь. Здесь даже уборка не поможет, жить в таких условиях будет нелегко, тем более, когда срок станет слишком большой, или когда малыш появится на свет. Что я буду делать? В уголках глаз начинают собираться слёзы, но я зло смахиваю их.

Нет! Нельзя расклеиваться, нужно собраться. До рождения ребёнка ещё много времени, я смогу наладить быт и найти друзей, которые помогут в трудную минуту. О большем пока не хочу загадывать, но кое какие мысли о том, как всё исправить, у меня уже есть.

А сейчас надо браться за дело.

Собрав всякий хлам и мусор в старую плетёную корзину, я выхожу на улицу, думая найти место, куда можно выкидывать ненужное. И тут же замечаю женщину, которая стоит на крыльце соседнего дома и пялится прямо на меня. Она в таком же красном платье старой девы. Её короткие чёрные волосы выбиваются из-под чепца. Между нами метров десять, как минимум.

– Привет! – кричит она и машет мне рукой, широко улыбаясь.

Я замираю с корзиной в руке и невольно улыбаюсь в ответ:

– И тебе привет!

Заметив, что я не прочь пообщаться и настроена дружелюбно, женщина тут же бросается ко мне и останавливается у забора, разделяющего наши участки.

– Ух! Мегера уехала наконец-то, может и познакомиться. Ты новенькая? Как тебя зовут? Меня Есения, но можешь звать меня Еся, – тараторит она, не сводя с меня заинтересованного внимательного взгляда.

– Меня Анна, – произношу я, чувствуя некоторую неловкость от напора новой знакомой. – Давно ты здесь?

– Мне тридцать два, так что можешь посчитать, – пожимает плечами она. – Уже знаешь, куда тебя отправляют работать?

Еся выглядит куда моложе тридцати двух, и вблизи она настоящая красавица. Большие карие глаза, правильные черты лица, фарфоровая кожа, пухлые губы. Даже её голос звучит мелодично и сладко. Мне тяжело представить, что не нашлось мужчины, который не женился бы на ней до двадцати восьми. Как она вообще здесь оказалась?

– Я думаю, буду работать в храме, – отвечаю я.

– О-о! А я считала, что мегера сейчас всех отправляет на фабрику. А там жуть жуткая!

«Мегера» – это лира Дарина, тут и гадать не надо.

– А ты где работаешь? – спрашиваю я в ответ.

– Я не работаю, – широко улыбается она. – У меня есть покровитель, он меня содержит.

– Покровитель? Мужчина? Я думала, связи запрещены.

– Ну-у, смотря что это за мужчина. Если спутаешься с торговцем, то да, мало не покажется. Но мой Радик не последний человек в городе. Так что… – Еся разводит руками. – Ему многое позволено. Он содержит нескольких девушек в землях безмужних. И, хочу тебе сказать, он был в полном восторге, когда узнал, что ты сюда приедешь. Ты ведь была невестой военачальника Норда? Да? Слухи расходятся быстро. Мой Радик хочет взять на содержание и тебя. Скоро он приедет, и вы познакомитесь. Классно же, что мы с тобой живём рядом, правда? Будем подругами.

Еся смотрит на меня открытым бесхитростным взглядом. Кажется, её нисколько не смущает то, что она только что вывалила мне.

А я застываю, шокированная услышанным. Ведь у меня нет сомнений в том, что нужно этому Радику в обмен на покровительство.

Глава 5.4

Нет смысла осуждать Есю за то, как ей приходится выживать. В отчаянии можно пойти на многое. Но я всё-таки считаю, что должна обозначить свою позицию.

– Я беременна и не хочу знакомиться с твоим Радиком, – произношу я, глядя в глаза новой знакомой. – Это всё не для меня. Извини.