Сказания о Тёмной Реке

Вы сказали, что присоединение к Теням означает, что наши клинки смогут защищать, а не убивать. И тогда я готова умереть, защищая.

Су Мую вздохнул и произнёс: «Даже если тот, кого ты защищаешь, и есть хозяин этого злого пути?»

Змея улыбнулась в ответ: «Нет, я защищаю господина Куя. Думаю, Дракон и остальные чувствуют то же самое».

Су Мую взглянул на бумажный зонтик, лежащий на перилах, и тихо спросил: «Тогда что же я защищаю?»

Змея медленно произнесла: «Никто не рождается злым, и даже после того, как мы становимся злыми, то, что мы лелеем в своих сердцах, остаётся добром. Господин Куй, если Тёмная река — это бесконечная ночь, то вы — первый солнечный луч, который я встретила».

Затем она добавила: «Господин Куй, если Патриарх умрёт, пожалуйста, возьмите меч Спящего Дракона и займите его место!»

Другие Тени, услышав это, вышли из своих уголков и опустились на одно колено за пределами павильона, повторяя: «Пожалуйста, возьмите меч Спящего Дракона и станьте Патриархом».

Су Мую был глубоко растроган, но на его лице не отразилось ни единой эмоции. Он поднялся и подошёл к Змее, стоявшей на коленях впереди, чтобы помочь ей подняться.

«Я даю вам слово, что отведу вас домой», — произнёс он.

«С честью и свободой!» — воскликнули тени.

На вершине горы Уван, в скромном жилище с кровлей из соломы, восседал муж средних лет, облачённый в одежды, оставляющие его торс открытым. В руках он держал меч — клинок невероятной длины, вес которого, казалось, вдвое превышал вес обычного длинного меча. Однако, когда муж закончил его заточку и небрежно взмахнул им в воздухе, движения его были столь легки и изящны, словно он держал в руках не тяжеленный меч, а перо.

В этот момент во двор вошёл юноша в одежде из хлопка и почтительно поклонился.

— Господин, — произнёс он низким голосом.

— Разве я не просил не беспокоить меня без необходимости? — ответил муж средних лет, не поднимая глаз.

— На этот раз ученик пришёл с тремя делами, — торжественно произнёс юноша.

— Три дела сразу? — удивлённо спросил муж.

— Только что вернулся Бу Се, — юноша сделал паузу, прежде чем продолжить.

— О, он вернулся? Миссия выполнена? Отчего же он не навестил меня? — произнёс мужчина средних лет, откладывая свой длинный меч и с удивлением глядя на юношу в одеянии из хлопка.

Юноша покачал головой:

— Он не рассказывал о своей миссии, лишь это оставил мне. — И он извлёк из-за пазухи камень.

Мужчина средних лет слегка прищурился:

— Брось его сюда.

Юноша кивнул и, взмахнув запястьем, с силой метнул камень в сторону мужчины средних лет. Тот поднял голову, заметил след от меча на камне и внезапно вскочил. Схватив свой длинный меч, он взмахнул им в воздухе, рассекая камень надвое.

— Он вступил в схватку с Су Мую? — осведомился мужчина средних лет с серьёзным выражением лица. — И это тот самый восьмой меч, который он обнаружил?

Молодой человек отрицательно покачал головой:

— Бу Се сообщил, что это ещё не подлинный Восьмой меч. Он добавил, что ему потребуется несколько лет, чтобы путешествовать и лучше изучить Цзянху. Как только он найдёт ответ, он вернётся.

Мужчина средних лет нахмурил брови:

— Один из членов Тёмной реки отправляется в путешествие по Цзянху? Он что, потерял рассудок? Если он не вернётся в течение десяти дней, Дворец, Вызывающих Душ не колеблясь вынесет ему смертный приговор.

— Это подводит нас к следующему вопросу, — молодой человек достал из-за пазухи письмо и шагнул вперёд, протягивая его мужчине средних лет.

— Что там написано? Я не хочу читать эту чепуху, просто скажи мне прямо, — услышав, что письмо от главы семьи Се, мужчина средних лет стал нетерпеливым.

— Глава семьи сообщил, что пренебрежение Се Бу Се своей миссией и самовольный уход с территории Тёмной реки караются смертной казнью. Однако, если вы, господин, изъявите желание покинуть гору и оказать помощь семье Се в городе Цзюсяо, они готовы обратиться за ордером во Дворец Вызывающих Души, чтобы отменить смертный приговор для Се Бу Се, — произнёс молодой человек с расстановкой.

— Хм, этот Се Ба — настоящий интриган, — с лёгкой усмешкой произнёс мужчина средних лет, словно бы произнося эти слова сквозь зубы.

Молодой человек на мгновение замолчал, а затем произнёс:

— Тогда, может быть, Мастер не пойдёт?

Мужчина небрежно махнул рукой:

— А разве не было чего-то третьего? Продолжай.

— В-третьих, кто-то доставил посылку, — молодой человек достал ещё один конверт, слегка выпуклый посередине. — Человек ушёл сразу после доставки.

Глаза мужчины средних лет внезапно заблестели, когда он увидел конверт. Взмахнув рукой, он сжал его в ладони. Лёгкий щелчок — и конверт разлетелся на мелкие кусочки, которые развеялись по ветру, оставив на ладони мужчины средних лет только его содержимое.

Юноша в хлопчатобумажной одежде, также охваченный любопытством, не смог удержаться и шагнул вперёд, чтобы разглядеть, что же это за предмет.

Это было кольцо с голубым драгоценным камнем в оправе.

Драгоценный камень, словно пришедший из иного мира, сверкал в лучах солнца, источая потустороннее свечение, которое завораживало взгляд.

В окрестностях Темной реки, где богатство было в избытке, подобное кольцо с синим сапфиром могло бы показаться ценным в глазах обычных людей, но не вызвало бы особого интереса у Се Цидао, привыкшего к роскоши.

Однако на лице Се Цидао читалась серьёзность. Он осторожно поднял кольцо, поднёс его к свету и увидел два иероглифа, высеченных на драгоценном камне.

— «Биан», — медленно произнёс мужчина средних лет.

В городе Цзюсяо, на территории семьи Су, Су Чанхэ, зажав в зубах стебель травы, лениво грелся на солнце, наслаждаясь тёплыми лучами.

— Ах, если бы я раньше знал, то получил бы травму раньше, — с усмешкой произнёс Су Чанхэ. — Не нужно было бы сражаться и убивать, просто загорать и спать — это было бы довольно приятно.

— Твой досуг стал моим бременем, — без предупреждения появился за спиной Су Чанхэ Су Муцю.

— У дяди Муцю твёрдый характер, он происходит из главной семьи организации, владеет первоклассными боевыми искусствами и пользуется большим уважением — он гораздо больше подходит на роль командира, чем я! Я буду полагаться на тебя в том, что будет дальше, — зевнул Су Чанхэ. — Как только мои раны заживут, я рискну жизнью ради дяди Цю.

Су Муцю раскрыл складной веер и неторопливо им помахал: