Сказания о Тёмной Реке

Се Цяньцзи, преклонив колено, произнёс: «Се Фаньхуа был умерщвлён одним из членов семьи Су, когда стремился завладеть мечом Спящего дракона».

— Ты был слаб здоровьем, и потому не мог пить вино, довольствуясь лишь чаем, считая, что это продлит тебе жизнь. Но я всегда говорил тебе, что мы, воины, живём благодаря своему клинку. Каждый день, прожитый на полную силу, — это день, прожитый с пользой, — произнёс глава, слегка приподняв голову и взглянув на тело Се Фаньхуа.

Однако без головы он не мог даже взглянуть на покойного прощальным взглядом. Внезапно в его сердце вспыхнул гнев. Он выхватил саблю с золотым кольцом, висевшую у него на боку, и с силой опустил её, разнеся вдребезги длинный стол и все чайные принадлежности.

Горячий чай брызнул вверх, окатив Се Цяньцзи, который молча прикусил губу, понимая, что это наказание от главы рода. Остальные воины тоже опустились на одно колено, в унисон умоляя:

— Глава, пожалуйста, умерьте своё горе.

Глава посмотрел на Се Цяньцзи, лежащего на земле, и спросил:

— А как же ученик мастера Семи клинков?

Сердце Се Цяньцзи дрогнуло, и он, не в силах совладать с охватившими его чувствами, ответил: «Се Бу Се был побеждён Су Мую и оставил нас. Его местонахождение остаётся сокрытым от нас».

«Сокрытым?» — глава слегка нахмурился. — «Ты полагаешь, что Се Бу Се дезертировал?»

Се Цяньцзи склонил голову и произнёс: «Ваш ученик не осмелился бы предположить подобное».

«В Тёмной реке не может быть тайного убежища. Уход без разрешения считается дезертирством», — глава поднял указательный палец и слегка пошевелил им. — «Отправь двух человек на его поиски и передай мастеру Семи клинков, чтобы он незамедлительно прибыл в город Цзюсяо».

Се Цяньцзи вскинул голову: «Дядя Семи клинков прогнал меня, когда я в прошлый раз отправился на его поиски».

— У всего есть своя цена. Если он хочет защитить своего ученика, он должен заплатить её. Тёмная Река — это не какая-то обычная секта боевых искусств, где можно «тренироваться за закрытыми дверями», — это просто смешно, — усмехнулся старейшина.

— «Тогда сейчас...» — Се Цяньцзи поднялся.

— «Кто позволил тебе встать?» — глава взмахнул клинком, сбивая Се Цяньцзи с ног. — «Оставайся на коленях. На три дня».

— «Глава рода», — из толпы вышла женщина, заметно более стройная, чем окружающие мужчины.

Глава взглянул на неё: «Хуацин».

— Позвольте мне заняться этим делом, — произнесла женщина, едва заметно улыбнувшись.

В одном из дворов города Цзюсяо собралась группа людей, одетых в белые одежды.

Каждый из них был облачён в белоснежные одеяния, и даже столы, ворота и колонны во внутреннем дворе были выкрашены в этот цвет, создавая атмосферу, будто все готовились к погребению.

Конечно, это не входило в их первоначальные планы. Однако семья Му из Тёмной реки всегда предпочитала носить белое. С самого главы семьи Му Цзежи и до самого младшего члена семьи, все они, выходя на улицу, одевались в белое, создавая впечатление чистоты и непорочности. Это часто вызывало насмешки со стороны семей Су и Се, которые видели в этом стремление к наживе под маской утончённости.

Но сегодня этот белый цвет — этот белый двор — пришёлся как нельзя кстати.

Потому что кто-то действительно умер.

Смерть, конечно, была обычным делом в Тёмной реке, но на этот раз жертвой стал Му Бай, сын главы семьи Му.

Убийца оказался членом семьи Су, также из Тёмной реки.

Тело лежало на деревянном помосте в центре двора.

Му Циньян, облачённый в даосские одежды, стоял рядом с платформой, осторожно вращая в руке монету с изображением цветка персика, и смотрел на Му Сюэвей, стоявшую перед ним.

Му Сюэвей прятала руки в рукавах, глядя вниз на тело Му Бая.

Грудная клетка была деформирована под воздействием чего-то массивного и сокрушительного. Даже искуснейшие медицинские навыки семьи Му, уступающие разве что Долине медицины, не смогли бы вернуть к жизни того, кто покинул этот мир.

Все присутствующие молча окружили тело, ожидая прибытия единственного человека — главы рода Му, Му Цзежи.

Едва успели распахнуться белые врата, как перед ними возникла фигура, облачённая в белоснежные одежды.

— Глава рода! — в унисон воскликнули присутствующие, склоняясь в почтительном поклоне.

Му Цзежи, не выказывая никаких эмоций, обратил свой взор на платформу, расположенную в центре зала, и тело, лежащее на ней. Подойдя к краю платформы, он задал вопрос: «Кто лишил его жизни?»

— Семья Су. Су Чжэ, — ответил Му Циньян.

Му Цзежи кивнул: «Его Золотое кольцо, должно быть, обладало невероятной силой. Семья Су призвала этого монстра — они перешли на сторону Патриарха?»

Му Циньян отрицательно покачал головой: «Вероятно, нет. Он явился с целью убить божественного лекаря из Долины Медицины, но по пути внезапно напал на наших людей и уничтожил их. Нам с молодым господином удалось бежать, но Золотое кольцо Су Чжэ настигло молодого господина. Мне едва удалось спасти его тело, и я сам едва избежал гибели».

— Для обитателей Тёмной реки смерть — явление обыденное, она приходит внезапно и неотвратимо. Даже для моего сына она стала привычной. Не стоит устраивать пышных похорон, — произнёс Му Цзежи, отворачиваясь и более не глядя на тело.

Все присутствующие ощутили облегчение.

Му Сюэвей и Му Циньян обменялись взглядами, осознавая, что ситуация принимает неблагоприятный оборот.

— Впустите его, — неожиданно произнёс Му Цзежи.

Все присутствующие были поражены его словами. Му Сюэвей поспешила заговорить, но Му Циньян остановил её жестом. Он повернулся и произнёс:

— Обратный путь был бы слишком долгим.

— Он уже здесь, — ответил Му Цзежи, взглянув в сторону ворот.

Белые ворота медленно отворились, и четверо членов семьи Му, облачённые в белые одежды и бамбуковые шляпы, вошли внутрь, неся с собой чёрный гроб. Они опустились на землю беззвучно, словно призраки, но, когда они поставили гроб, он с тяжёлым стуком ударился о землю.

Лицо Му Циньяна стало пепельно-серым, а его правый кулак медленно сжался. Он произнёс:

— Глава рода...

— Поскольку семья Су стремится к борьбе не на жизнь, а на смерть, то пусть семья Му поддержит их до конца, — произнёс Му Цзежи, подходя к чёрному гробу и ударяя по нему с силой.

В павильоне «Трёх Ли», расположенном за городом, после того как члены семьи Му разошлись, Су Мую, окинув взглядом Су Чжэ, а затем Бай Хехуай, произнёс с некоторой неловкостью: «Поскольку это встреча отца и дочери, возможно, мне стоит отойти на некоторое время?»

— Не стоит, не стоит, — махнула рукой Бай Хехуай. — Просто останься на месте, иначе ситуация может стать ещё более неловкой.