Скажи 'Сабикон'

Сопровождаемый барабанной дробью, Олег выскочил на сцену. На мгновение зрители притихли, созерцая его, а потом разразились восторженными криками.

– Ура! Ура!

– Покажи нам свою мощь!

– Какая силища!

Нельзя сказать, что Олегу было неприятно подобное внимание, но он видел, как поморщилась и с ужасом отвернулась хорошенькая синеглазая девушка, как заспешила прочь немолодая мамаша, увлекая за собой детей. Зато старуха в первом ряду буквально приклеилась к нему взглядом. По ее губам было видно, что она непрерывно что-то бормочет, довольно причмокивает и потирает руки.

"Баба Яга заприметила меня для супа", - подумал Олег, механически перетекая из одной позиции в другую.

– "Или для славного такого холодца с хрящиками и морковкой".

То, насколько его шутливое предположение оказалось верным, он узнал уже о окончании циркового действа. Непривычно серьезный Вапель привел его к фургону, возле которого проистекал оживленный торг.

– Пятнадцать!
– Персель азартно постукивал ладонью по коленке. Уникум ведь! Другого такого не сыщешь.

Старуха басовито откашлялась.

– Уникум-то уникум, а кушать, небось просит регулярно. И поболе, чем обычный си-суал, - проворчала она хриплым простуженным голосом.

– Бабуленька! Так не покупайте! О чем речь! Наш Олегатор - существо дорогое, не всем по карману. Вот, доберемся до мест побогаче - авось там он кому и приглянется.

"Ну и паскуда", - подумал предмет спора.
– "Продает меня, словно вешалку в прихожей". Словно угадав его мысли, Персель мигнул клоуну, и тот одним движением оплел Олегу руки и ноги, засунул в рот кляп. Заинтересовавшись происходящим, иглубиан подошел поближе.

– Десять и ни одним больше!

– Десять? Да это смешно! Я предложил пятнадцать только из уважения к вашему возрасту, на любой приличной ярмарке я получу за него не меньше двадцати!

– Мошенник! Последнее отбираешь!

– Вапель, уведи калеку.

Из капюшона послышалось возмущенное кряхтение.

– Я сама уйду!

Отпихнув Перселя, она направилась прочь.

– Ну погодите, зачем же сразу уходить?
– засуетился владелец цирка. Мы еще не обговорили все до конца.

– Десять.

– Берите за четырнадцать.

– Ухожу.

– Иглубиан входит в стоимость.

– Зачем мне эта тварь? Можете оставить ее себе.

Персель обиженно скривился.

– А как вы будете защищаться от нашего силача? Без надежной охраны тут не обойтись.

Старуха хмыкнула.

– У меня свои методы. Будет у меня как шелковый. Горшок выносить, простыни стирать. Нужна же мне опора на склоне лет?

– Тринадцать! Со всем глубочайшим уважением.

– Хорошо, двенадцать для ровного счета.

Воцарилось молчание. Персель что-то сосредоточенно обдумывал, рисуя на земле ряды палочек.

– Ладно, - сказал он. Забирайте.

Море было спокойно. Легкий, дувший с берега ветер лишь чуть-чуть рябил коричневатую блестящую поверхность, заставляя солнечные блики дробиться и отражаться, придавая воде сияющий праздничный вид.

Йозель Лотогар, рокоссо Фаибского материка, любил гулять по пляжу. Правителю нравился морской воздух - крепкий, соленый, напоенный запахами рыбы и водорослей, нравилось ощущать под ногами прохладный влажный песок. Здесь, на стыке трех стихий, он казался себе маленьким ребенком, прибежавшим к взрослым со своими смешными и безобидными проблемами. Он вглядывался в небо, в далекий горизонт, и на душе у него становилось тихо, бездумно и по-детски светло.

Властелин и повелитель огромного куска суши был смугл и черноволос. Черты его лица казались слишком тонкими и острыми, под кожей явственно проступали кости, что придавало его облику некоторую зловещесть. Волосы были небрежно заплетены в толстую косу, перетянутую на конце гранатовой заколкой.

– А-суал Йозель, - голос и шелест чьих-то шагов вывел рокоссо из состояния умиротворенной задумчивости.
– А-суал Йозель! Ир Керимон покорно просит вашей аудиенции.

Рокоссо отошел в сторону, придавая своему лицу надменное выражение.

– Я занят, Пито. Я размышляю.

Кудрявый, совсем молоденький слуга присел в низком поклоне и, не выпрямляясь, попятился.

– Ир Керимон говорит, что дело срочное.

Высокомерно поджав губы, правитель пробормотал:

– Это мне решать, достаточно ли его дело срочное, чтобы отрывать меня от моих дум.

– Конечно, а-суал Йозель, - на простодушной физиономии мальчишки отразилось раскаяние.
– Я лишь поспешил передать вам его просьбу. Он сказал, что гирель снова плодоносит.

Рокоссо медленно повернулся, не веря собственным ушам.

– Гирель плодоносит? Ты не ошибся, Пито? Керимон произнес именно это?
– он обнаружил, что трясет слугу за плечи и, опомнившись, отпустил его.

– Именно это, мой повелитель. Я очень хорошо запомнил слова.

Прямо над ними, с резкими криками пролетели чайки, но Йозель даже не пошевелился.

– Беги. Приведи его поскорее сюда. Я буду ждать.

Фигурка паренька едва успела скрыться за дюнами, как послышалось поскрипывание дорогих кожаных сапог, и на песок ступил ир Керимон, давний друг и помощник рокоссо.

– Приветствую правителя, - неглубокий поклон старика был скорее похож на кивок.

– Здравствуй, здравствуй. Хорошие новости? Не томи, докладывай скорее, - Йозель и не пытался скрыть волнение.

Керимон кивнул.

– Не подлежит никакому сомнению то, что обнаружен новый Зодчий. Необычайной силы, а-суал. Необычайной.

– Но как? Откуда? Ты ведь взял выходные, отдыхал?

– Я путешествовал с моими внуками, вез младшего к родителям, старшего - к его цирку. Все было как обычно - разговоры, горячительные напитки, и вдруг... Меня как ударило. Я почувствовал разряд. Где-то рядом Творили, и не по мелочи, не сандалии починяли, а делали нечто новое, дивное. Пришлось поспешно распрощаться с юношами и отправляться на поиски.

Рокоссо нетерпеливо прищелкнул пальцами.

– И что?

– Где-то в лесу Ренлье. Точнее определить не удалось.

– Как думаешь, кто это?

Поддев носком сапога треснутую раковину, Керимон запустил ее в воду.

– Думаю, ребенок. Способности проявились недавно, иначе кто-то успел бы заметить и доложить куда следует.

– Или начать использовать в своих целях.

– Да. Прятаться, маскироваться и отражать пока не умеет, иначе мне вообще бы не удалось его засечь. Потому надо поторопиться. Послать отряды, оцепить лес, начать допрашивать местное население.