Скажи 'Сабикон'

Длинный ворс ковриков обвязывался вокруг лодыжек, цеплялся за штанины, не давая упасть. Скорость была неизменной, направление менялось положением корпуса.

– Не нагибайся слишком сильно - упадешь!

– Ты не мог сделать один большой ковер, что ли?! Меня уже тошнит от этой болтанки!

Леонид попытался откинуть с лица спутанные волосы.

– Материала не хватило бы! Потерпи! Скоро будем!

– Где будем-то?
– спросил Олег, сглатывая вязкую слюну. Он, наконец, научился удерживать равновесие, но по его напряженной позе было видно, как ему это трудно.

– На рудниках!

– А какого лешего мы там забыли?

– Подумай сам!

– Я не могу думать, меня мутит.

– Понимаешь, мы слишком сильно выделяемся среди обычных людей. То есть, эльфов. Двух маскирующих накидок у меня нет, да даже если и были бы, - он замолчал, переводя дыхание.
– На магатониевых приисках почти все будут иметь, мягко говоря, неординарную наружность. Там нас сложнее будет обнаружить.

Леонид описал в воздухе плавную дугу, подлетел к Олегу и взял его за плечо.

– Лучше не смотри вниз, голова начинает кружиться.

– А там как раз что-то новенькое...

– По-моему, это они. Рудники.

Невдалеке пологие изумрудные холмы обрывались, словно обрезанные гигантской бритвой. За ними начиналась серая, покрытая кратерами равнина. Над кратерами плясали столбики пыли. Повсюду чернели трещины - широкие, страшные, они частой сеткой окутывали землю.

– Какая-то негостеприимная местность, - прокричал Олег.

– Без радости?

– Абсолютно!

Они захохотали и стали спускаться вниз в потоках сумеречного света. Приземлиться им удалось не сразу - при первой попытке они зашли на посадку под слишком большим углом, и пришлось снова подниматься, чтобы не полететь кувырком. Наконец, коврики коснулись твердой поверхности, заскользили по ней и застыли.

– Сели! Как славно!

– Подбирай половичок и пошли.

– Куда пойдем?
– после того, как Олег ощутил под ногами почву, его настроение резко улучшилось.

Леонид покрутился на месте, обозревая окрестности.

– Туда, - предложил он, указывая на острый скалистый гребень, возвышавшийся в нескольких километрах.

– А что там?

– Там мост, ведущий вглубь кратера. Самого кратера отсюда не видно, я сверху приметил.

– Что же мы не опустились прямо там?

– Опасно. Промахнулись бы и упали в пропасть. Или о скалы ударились бы.

Некоторое время они брели молча, с любопытством поглядывая по сторонам. Ландшафт не баловал разнообразием: бесконечно тянулось свинцовое поле, лишь кое-где оживленное далекими конусами гор.

– Странно, - пробормотал Литвинский, изучая линию горизонта.

– Что странно?

– Горы стоят не массивом, а по отдельности, между ними очень солидные расстояния. Ненатурально это как-то.

Олег кивнул.

– Здесь все ненатуральное.

Отовсюду веяло напряженностью, неустроенностью, тоскливым ожиданием беды. Песок был слишком мелким, тонким, взлетал в воздух от малейшего прикосновения, потому над землей стояло низкое густое облако.

– Похоже на пепел, - заметил Леонид.

– Дышать нечем, в горле першит.

– Хоть бы дождь пошел, в самом деле.

По мере приближения, скала все больше темнела, нависала. Она выглядела не отвесной, а вогнутой, как катящийся к берегу морской вал. На ее вершине начинались опоры моста, и Леонид вдруг подумал, что это первый мост, который он видит в мире Эворихуаш. У подножия утеса начинались широкие, вырубленные в камне ступени.

Поудобнее закрепив за спиной коврики и мешки с едой, друзья начали подъем. Из-под ботинок сыпалась пыль и острое крошево, перила отсутствовали, и ухватиться было не за что.

– Дьявол, - выругался Литвинский, поскользнувшись и едва удержавшись на лестнице.
– Так и убиться недолго.

– Я же говорил, что надо было лететь.

– Тогда бы мы уже давно убились.

Забравшись на гребень, они какое-то время сидели, сумрачно рассматривая изогнутый мост, сделанный из шершавого полупрозрачного материала. Мост сперва чуть поднимался вверх над кратером, а потом, постепенно истончаясь, нырял в самое жерло. Путь предстоял неблизкий.

Вапель бежал по дороге, механически минуя опасные места и перепрыгивая через лужи. Тугие струи дождя подгоняли его в спину, ветер рвал полы плаща, но клоун продолжал нестись вперед. На его плоском лице застыла недоумевающе-восторженная гримаса.

– Опережу-опережу, обгоню-обгоню, - бормотал он себе под нос, нетерпеливо прищелкивая пальцами.

Поравнявшись с зарослями пышного голубого кустарника, Вапель посмотрел по сторонам и свернул на неприметную тропинку, ведущую в самую чашу. Здесь ему пришлось сбавить скорость - при каждом шаге он по щиколотку проваливался во влажно пружинящие подушки мха. Но вскоре мягкий лесной ковер сменила площадка черной, обгоревшей земли.

– Добрался, добрался таки, - шептал клоун.

Он выбрался на твердую поверхность, отряхнулся от прилипших к одежде листиков и веточек и побежал дальше, к виднеющемуся невдалеке бревенчатому домику, возле которого пощипывали траву гигантские стрекозы-симоцу.

– Дело есть, работенка!
– победно крикнул он, вваливаясь в прихожую.

– Что? Какое? Нормальное?
– спросил вышедший на встречу эльф. Он был почти гол, если не считать травяной повязки на левом колене. Длинные спутанные волосы были заплетены в несколько косичек, коротко остриженная борода прикрывала тянущийся через все лицо рубец.
– Жирненькое? Или так себе?

– Жирнее не бывает, Явере.

– Рассказывай. Не тяни. Только не так громко. Спят там все. Разбудишь, - Явере говорил короткими, рублеными фразами, словно боясь, что собеседник может не разобрать его слова.

– Есть возможность-вероятность заполучить в свои руки Зодчего.

– Брешешь. Чушь. Все Зодчие в Мастерской. Под охраной. Надежной. Очень надежной. Уж нам-то это прекрасно известно. Лучше других.

Вапель досадливо всплеснул руками.

– Не все! Не все под охраной!

Полные розовые губы Явере дрогнули в насмешливой улыбке.

– Кто-то сбежал? От рокоссо?

– Не сбежал! Это новый!

– Новый?

Бандит тяжело плюхнулся на обожженный пень, служащий стулом.