Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы

— Трудно сказать, — нахмурился маг, а глянув на меня, приподнял брови, — Чтобы скрыть?

— Что?

— Не знаю, — пожал плечами Ирон, — Он, как мне кажется, и сам не помнит, поэтому и переживает. Все-таки у него возраст. Он не признается, но я видел, как Йохан тщательно проверяет магические ловушки, которыми напичкана вся библиотека.

— В библиотеке есть ловушки? — вытаращилась я на приятеля.

— Да. А ты разве их не видишь? — озадачился маг, — В замке ты их сразу примечаешь.

— Да, но потому, что они реагируют: светятся или звук издают. Я уже и не хожу, где ты их поставил.

— Правильно, но не каждый видит их или слышит. В тебе магия, поэтому ты и замечаешь ее проявление.

— Но здесь я ничего не вижу?!

— Наверно, это из-то того, что ты ослабла. И, к тому же, библиотека воспринимает тебя как свою.

— А это как понимать?

— Вероятно, все дело в магии снежинки — она созвучна с магией библиотеки.

Я скосила взгляд на четырехконечную снежинку.

— Хм — м, значит, не будет ее, и защита библиотеки меня засечет.

— Скорей всего. Например, на меня она реагирует агрессивно.

И Ирон, убрав руки с моей головы, закатал правый рукав, показав длинный ожог от запястья до локтя.

— Ничего себе! — выдохнула я.

— Было хуже — я подлечился. И, вот, что я думаю — Марту можно не искать.

— Почему?

— Думаю, она нашла, что искала, — Ирон закатил глаза, словно говоря: "Как будто сама не догадалась".

— В смысле?

— Если, как ты и сказала, Марта получила темный дар ведьмы, а по легенде в зеркало вдохнул жизнь Светлый, то, скорей всего, ведьма мертва.

— Почему? — нахмурилась я, все больше недоумевая.

— Потому что чистый свет Светлого выжигает тьму. Если ведьма практиковала, то светлый артефакт испепелил ее.

— Но я читала дневник. Марта не была плохой.

— Тогда есть шанс, что она сейчас лежит у зеркала без сознания.

— Ирон, прошу тебя — найди вход!

— А ты?

— Мне нужно к Тени. Один он не справится.

— Нет, нет, нет и еще раз нет. Никуда ты не пойдешь, — вскочил Ирон и скрестил руки у себя на груди.

Он вдруг стал выше и шире, заполнив собой всю комнату. В глаза ему стало больно смотреть, так как серые омуты стали не только светящимися, но и физически пронизывающими. Н — да, Ирон-таки доказал, что хоть он и светлый маг, но злить его тоже не стоит.

— Но, Ирон…

— Нет.

— Да, послушай ты меня!

— Нет, Рита, это ты меня послушай! Никуда ты не пойдешь. Это расследование с самого начала не было связано ни с ринариным зеркалом, ни с твоим возвращением домой. Ты влезла в него по доброте душевной и, вот, что из этого получилось. Сперва магическое истощение, потом ледяные оковы, а теперь еще и это, — всплеснул руками маг, — Рита, зачем тебе все это?

— Эм — м, — не нашла я вразумительный ответ.

— То-то и оно, что "эм — м".

Устало прикрыла глаза, размышляя, как же поступить? Мне, конечно приятно, что Ирон переживает и беспокоится за меня, но времени мало, а Уллу, кроме меня, спасти больше некому. Не Вигго же ее спасать?! Ладно, будем честны с собой, с наемниками он справится, но с Эдит — нет, с ведьмой он точно не справится. А еще есть Тень. Оклемается парень и, что, вперед на амбразуру? Но тело то мое! Один раз, может, и повезло, но на второй шанс для себя я как-то не рассчитываю. Нет уж. Лучше я сама — с умом и оглядкой. К тому же, чувствую, именно об этом и просила нас снежная королева — спасти дочь. От чего именно — непонятно, но спасти обязательно. Я уже не сомневаюсь — Улла — дочь той самой снежной королевы. Материнское сердце не обмануло — ребенка подменили, а судя по извиняющемуся тону писем — родители знали об этом, но молчали. Тем не менее, боясь выдать себя словом или делом — уехали, а письма стали тонкой нитью связавшей их с дочерью и с Лиеном, а, может, и с той, кто предложила им подменить ребенка в колыбели. Не случайно же в их доме оказались те сонные письма и та ледяная ловушка. Не верю я в случайности.

— А если я возьму с собой Дилана? Отпустишь?

— Рита!!! Ты хоть слово из того, что я сказал, услышала?! Это опасно!

— Знаю, — вздохнула, — но другого выхода я не вижу. Тень не справится. В нем нет моей магии, а Эдит хоть и не обученная, но ведьма. Я же, как ты помнишь, обязалась отыскать похищенных девушек, так что считай спасение Уллы частью этого задания. К тому же я почти уверена, что Улла — дочь снежной королевы.

— Почему "почти", — возвел очи горе Ирон, — она и есть ее дочь.

Я в очередной раз уставилась на приятеля, ощущая, что пропустила в нем, что-то очень важное.

— Я как ее увидел, сразу это понял. Вот и в переписи за тот год… Ей же пятнадцать? — Ирон подошел к прикроватному столику, снял со стопки книг, две верхние и начал листать увесистый том в кожаном переплете, а когда нашел, показал мне: — Вот, смотри: имя, фамилия, дата рождения и дата смерти — обе совпадают. Зафиксировано и подписано доктором Теодором Вельски.

— Бо — оже, — выдохнула я, — Так вот в чем дело. Улла не подменыш — она замена. Кристина родила мертвого ребенка.

— Да, но уже через несколько часов, после того, как это написали, запись стерли и написали новую.

— Стоп, — нахмурила я брови, — но вот же она?! — ткнула пальцем в запись, — Она же не перечеркнута? Нет, вроде, нормальная запись, без исправлений.

— Это я уже снял морок с записи, — усмехнулся Ирон, — На странице присутствовали отголоски магии снежных королев, вот я и предположил, что в ней что-то исправляли.

— Ирон, ты гений! — подскочила я, забыв о том, что еще совсем недавно валялась в подворотне с разбитой головой, ну, или почти разбитой, и повисла у мага на шее: — Честное слово! Ты — гений! Мне… Да, мне теперь не придется ломать голову: права я или нет. Вот же он — ответ! Все сходится! Хотя еще не все понятно.

— Кх — м, — кашлянул Ирон, — Приятно, конечно, но Дилана ты берешь с собой, и точка.

Пользуясь тем, что приятель не видит, скривила недовольную моську — подловил маг бородатый. Впрочем, я была почти искренна в своем порыве. Отстранившись, уточнила:

— А как ты оказался в архиве без Йохана? Ты, что, так быстро втесался к нему в доверие?

— Нет, — тряхнул бородой маг, — Я же сказал: он отрицает, что с ним, что-то не так, но падение оказало пагубное влияние на его память.

— У него начался склероз? — расстроилась я, — Впрочем, не удивительно, ему уже восемьдесят.

— Склероз? Знакомое слово. Ах, да, ты же как-то рассказывала об этом заболевании. Да, пожалуй, оно и есть. Хранитель закрыл меня в архиве.

— Тебя?! В архиве?!

Ирон смущенно улыбнулся.

— Йохан перебирал книги и бубнил себе что-то под нос, потом спохватился, выбежал из архива, а меня закрыл.

— Сколько же ты там просидел?

Маг поскреб подбородок.

— Если подумать, то практически с того момента, как ты ушла к Вигго.